Гром уже грохотал и впереди и справа и слева в ее желании освободить – , .. , .. /

Содержание

Зачетная работа по теме «Знаки препинания в предложениях с однородными членами предложения»

№1. Укажите номера предложений, в которых запятая не ставится между однородными членами.

1. Вот уж и стука и крика и бубенцов не слыхать (Т.).

2. Легкий ветерок то просыпался то утихал (Т.).

3. Здесь барство дикое без чувства без закона присвоило
себе насильственной лозой и труд и собственность и время земледельца (П.).

4. Ни побоища ни стана ни надгробного кургана не встречает царь Дадон (П.).

5. Долго ль мне гулять на свете то в коляске то верхом то в кибитке то в карете то в телеге то пешком? (П.).

6. Овсяников разъезжал либо на беговых дрожках либо в небольшой красивой тележке с кожаным верхом (Т.).

7. Бывало, с самого раннего утра убегаю или на пруд или в рощу или на сенокос или к жнецам .

8. Были и осень и лето дождливы (Жук).

№ 2. Укажите номера предложений, в которых верно поставлены знаки препинания.

1. Он рощи полюбил густые, уединенье, тишину, и ночь, и звезды, и луну (П.).

2. Ты внемлешь грохоту громов, и гласу бури и валов, и крику сельских пастухов (П.).

3. Татьяна верила преданьям простонародной старины, и снам, и карточным гаданьям, и предсказаниям луны (П.).

4. Нет, пускай послужит он в армии, да потянет лямку, да понюхает пороху, да будет солдат, а не шаматон (П).

5. Буду ли я пеною в море, или голубою мглой на горах, или вечерней тенью степной — я всегда буду помнить о тебе (М. Г.).

6. Гром уже грохотал и впереди, и справа, и слева (Пауст.).

7. Бушует полая вода, шумит и глухо, и протяжно (Бун.).

8. Я люблю эти темные ночи, эти звезды, и клены, и пруд (Бун.).

9. Только по горам еще царствует зима. Только там до сих пор и стужа, и снег, и бураны (

10. В вашем сердце есть и гордость и прямая честь (П).

11. Он страшно бледен был, и худ, и слаб (Л.).

№ 3. Расставьте нужные знаки препинания при однородных членах с обобщающим словом, укажите их правомерность, построив схемы предложений.

1. Там стены воздух все приятно (Гр.)

2. И кочки и моховые болота и пни все хорошо под сиянием лунным (П.).

3. Скорбь утрат усталость боль разлуки сердца обжигающую злость все мы испытали {Сурк.).

4. Твоя живая тишина твои лихие непогоды твои леса твои луга и Волги пышные брега и Волги радостные воды все мило мне (Языков).

5. Все и товарищи и дамы стали уверять Беликова что он должен жениться (Ч.).

6. Зонтик часы ножик все это у него было в чехле (Ч.).

7. Стол кресло стулья все было самого тяжелого и беспокойного свойства (П).

8. Старик до службы в кооперативе знал две профессии сапожника и плотника и в свободные часы подрабатывал устроив мастерскую в сарае (Н О.).

9. Ни сплетни света ни бостон ни милый взгляд ни вздох нескромный ничто не трогало его не замечал он ничего (П.).

10. Солнце вешнее нивы здешние все тебе отдать бы рад (Фет).

11. Всякий пустяк поворот шоссе ветка над забором свет фонарей все казалось значительным.

12. Все эти люди матросы разных наций рыбаки кочегары веселые юнги портовые воры машинисты рабочие лодочники грузчики водолазы контрабандисты все они были молоды
здоровы (Купр.).

№ 4. Расставьте необходимые знаки препинания и укажите номера предложений, где следует поставить двоеточие .

1. Слуга в котором все и бирюзовая сережка в ухе и напомаженные разноцветные волосы и учтивые телодвижения изобличало человека новейшего посмотрел снисходительно
вдоль дороги.

2. Родительница его принадлежала к числу «матушек-командирш» носила пышные чепцы и шумные шелковые платья в церкви подходила первая к кресту говорила громко и много допускала детей утром к ручке на ночь их благословляла словом жила в свое удовольствие.

3. Все кругом золотисто зеленело все широко и мягко волновалось всё деревья кусты травы.

4. Кажется я все делаю чтобы не отстать от века крестьян устроил ферму завел читаю учусь.

5. И вы и я мы оба порядочные люди.

6. Все радостно сияло вокруг нас небо земля и вода.

7. Прекрасно это солнце это небо все вокруг нас прекрасно.

8. Она не ела ни телятины ни голубей ни раков ни сыру ни спаржи ни земляных груш ничего что считала нечистым.

9. Все в ней было еще молодо-зелено и голос и пушок на всем лице и розовые руки с беловатыми кружками на ладонях и чуть-чуть сжатые плечи…

10. На красноватой траве на былинках на соломинках всюду блестели и волновались бесчисленные нити осенних паутин.

11. Распространенные слухи о ней свобода и независимость ее мыслей ее несомненное расположение к нему все казалось говорило в ее пользу.

12. Позади меня уже так много жизнь в Петербурге богатство потом бедность потом смерть отца замужество потом заграничная поездка.

(Из произведений И. С. Тургенева)

№ 5. Расставьте необходимые знаки препинания, постройте схемы предложений.

1. Собаки лошади куры все мокро уныло робко.

2. Ваня узнавал старые места лесные заброшенные дороги уводившие в заросли осинника просеки заросшие вереском бессмертником и колосистой травой и муравьиные тропы в рыжем зернистом песке.

3. Надежда и ненависть обе разом исчезли.

4. Белое даже бледное лицо темные волосы бархатный черный взгляд и длинные ресницы вот все что бросилось в глаза и ослепило его.

5. Сыновья Коля Шура и Миша все учатся в школе.

6. На них были изображены знакомые с детства картины
стога сена почернелые от сырости маленькие реки кружащие

7. в медленных круговоротах палая листва одинокие золотые березы еще не обитые ветром небо похожее на тонкий лед косматые дожди над лесными порубками.

7. Разные сосуды кувшины стаканы бутылки стояли на полках.

8. Всюду вверху и внизу раздавался шум непрекращающейся ни днем ни ночью работы.

9. Ни музы ни труды ни радости досуга ничто не заменит единственного друга.

10. От дома от деревьев от голубятни и галереи ото всего побежали длинные тени.

11. Все у него в доме и музыка и мебель и кушанья и вина не только не могло назваться первостепенным но даже и во вторую степень не годилось.

№ 6. Вставьте необходимые знаки препинания и укажите номера предложений, где следует поставить тире.

Он был очень недурен собою развязен забавен всегда здоров и на все готов словом отличный товарищ.

1. Но здравый смысл твердость и свобода горячее участие в чужих бедах и радостях словом все ее достоинства точно родились с ней.

2. Он состарился поседел скучал равнодушно спорил в холостом обществе это стало для него потребностью,

3. Он стыдился самого себя негодовал на свое малодушие ничто не помогало.

4. Его носили на руках и сам он себя баловал даже дурачился даже ломался все это шло к нему.

5. К тому же он был самоуверен немного насмешлив как-то забавно желчен это всем нравилось в нем.

6. Он подвергался самым разнообразным приключениям ночевал в болотах на деревьях крышах под мостами сиживал не раз взаперти на чердаках в погребах и сараях лишался
ружья собаки самых необходимых одеяний.

8. Бумаги письма толстые нумера русских журналов большею частью неразрезанные валялись по запыленным столам везде был беспорядок.

9. На полке все теснилось в беспорядке книги коробочки птичьи чучела банки пузырьки,

10. Она была очень набожна и чувствительна верила во всевозможные приметы гадания заговоры сны.

11. Все было хорошо знакомо и широкие окрестности и весенние поля и рощи и дороги.

12. Река роща оба берега деревья и поле все было залито ярким солнечным светом.

(Из произведений И. С. Тургенева)

№ 7 Выберите нужные знаки препинания при однородных членах с обобщающим словом.Постройте схемы предложений.

1. Родная пуща тень дубрав веселье игры пастухов ничто тоски не утешало.

2. Воспоминанья грусть и слезу их разделить не можешь ты.
3,Дыханье вздох малейший трепет все жадно примечает он.

4. Лохмотьев ярких пестрота детей и старцев нагота собак и лай и завыванье волынки говор скрип телег все скудно дико все нестройно.

5. Все живо там холмы леса янтарь и яхонт винограда.

6. Подпруги подковы узды чепраки все было пеною покрыто в крови растеряно избито.

7. Очи всех копыта хоботы кривые хвосты хохлатые клюки усы кровавы языки рога и пальцы костяные все указует на нее.

8. Ах, я не верю ничему ни снам ни сладким увереньям ни даже сердцу твоему.

9. Он из Германии туманной привез учености плоды вольнолюбивые мечты дух пылкий и довольно странный всегда восторженную речь и кудри черные до плеч.

10. Здоровья жизни цвет и сладость улыбка девственный покой пропало все, что дух пустой.

11. Поэта пылкий разговор и ум еще в сужденьях зыбкий и вечно вдохновенный взор Онегину все было ново.

12. Все было просто пол дубовый два шкафа стол диван пуховый.

13. Племен минувших договоры плоды наук добро и зло и предрассудки вековые и гроба тайны роковые судьба и жизнь в свою чреду все подвергалось их суду.

14. Что-то слышится родное в долгих песнях ямщика то разгулье удалое то сердечная тоска.

(Из произведений А. С. Пушкина)

№ 8 Выберите нужные знаки препинания при однородных членах. .Постройте схемы предложений.

1. Мы осмотрели и гумно и ригу и сараи и мельницы.

2. Старое сено соломины мочально-желтые почки все порастает зеленой травой (Пришв.).

3. Стук ставни и завывание ветра заставляли бледнеть и мужчин и женщин и детей

4. Звезды то мигали слабым светом то исчезали.

5. Все внезапно кругом побагровело деревья травы и земля (Т.).

6. Ни столба ни стога ни забора ничего не видно (Л.).

7. Дни стояли пасмурные однако теплые.

8. В саду росли яблони и груши и сливы.

9. Стол кресла стулья все было самого тяжелого и беспокойного свойства
(Г.).

10. Все это и река и прутья верболаза и этот мальчишка напоминали дни детства.

И. Вся усадьба Чертопханова состояла из 4-х срубов разной величины из флигеля конюшни сарая бани (Т.).

12. Все это звуки и запахи тучи и люди было странно красиво и грустно, казалось началом чудной сказки (М. Г.).

№ 9. Укажите номера предложений, в которых допущена пунктуационная ошибка.

1. В степи, за рекой, по дорогам: везде было пусто (Л. Т.).

2. Нагнулся старый атаман и стал отыскивать свою люльку с табаком, неотлучную спутницу на морях и на суше, и в походах, и дома (Г.).

3. Ни музы, ни труды, ни радости досуга — ничто не заменит единственного друга (Л.)

4. Из-под сена виднелись разные предметы — самовар, кадка и еще кой-какие коробочки (Л. Т.).

5. Условие их было такое: щи с приваркой, каша с прибавкой, а после обеда — два часа отдыха (Сол.).

6. Повозки с дровами и ранеными, казаки, артиллерия, пехота с ружьями и дровами на плечах: все прошли мимо нас (Л. Т.).

infopedia.su
Читать книгу Сборник диктантов по русскому языку для 5-11 классов М. П. Филипченко : онлайн чтение
Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]
42
Мы возвращались с охоты с далеко не заурядной добычей – восьмьюдесятью четырьмя дикими утками, настрелянными в течение нескольких часов. Обессилев от охоты и совершенного пути, мы разместились для отдыха под старым вязом и по-товарищески стали угощать друг друга съестными припасами, взятыми из дому.
Солнце, почти невидимое сквозь свинцово-черные тучи, обложившие небо, стоит высоко над горизонтом. Дальше серебристые горы, обвеянные мглой, кажутся диковинными. Легонький ветерок колышет травы, не успевшие засохнуть. Сквозь ветви деревьев виднеется темно-синее небо, а на сучочках кое-где висят золоченые листья. В мягком воздухе разлит пряный запах, напоминающий запах вина.
Неожиданно низкие, черные тучи с необыкновенной быстротой поплыли по небу. Нужно не медля убираться из лесу, чтобы в пору укрыться и не вымокнуть под ливнем. К счастью, невдалеке избушка лесного объездчика, в которой приходится задержаться на добрых полчаса.
Но вот отблистали молнии, отгрохотал гром. Яростный ливень вначале приостановил, а затем и вовсе прекратил свою трескотню. Стихии больше не спорят, не ссорятся, не борются. Расстроенные полчища туч уносятся куда-то вдаль.
На очищающемся небе резко вырисовывается чуть-чуть колышущаяся верхушка старой березы. Из-за облачка вот-вот выглянет солнышко. Осматриваешься вокруг и поражаешься, как мгновенно после дождя преображается все окружающее.
Освеженная рожь благодарно трепещет. Все живое суетится и мечется. Над камышом ручья кружатся темно-синие стрекозы. Шмель что-то жужжит не слушающим его насекомым, уже не чувствующим опасности. Из ближних рощ, с пашен и пастбищ – отовсюду доносится радостная птичья разноголосица.
Любезно простившись с уже не молодой хозяйкой, женой объездчика, мы отправляемся в путь. В какой-нибудь полусотне метров от избушки узенький, но быстрый ручей, вытекающий из лесной чащобы. Его не перепрыгнешь и вброд не перейдешь. Ищем перехода. Наконец находим шаткий дощатый мостик, по которому можно пройти только поодиночке. Неукатанной дорогой идем по лесоразработке, простирающейся на несколько километров. На пути попадаются вперемежку то еще не сложенные в ряд дрова, то не распиленные восьмиметровые сосновые бревна.
Выйдя из леса, мы сначала следуем по уже езженному проселку, а затем по асфальтированному шоссе, заменившему старую немощеную дорогу. Еще один километр, и мы дома.
43
О чем твои думы?
Хороши осенью наши перелески под солнечным небом. Смотришь на них и думаешь, что и человек должен быть красивым рядом с этой красотой.
А сегодня лес осиротел, поредел, затих. Да и день-то пасмурный, серенький. Хотел было написать в блокнот, что в лесу стало неуютно, сиротливо. Но рука не поднялась, ведь неправда же это. Он и сейчас по этой поре хорош: в нем просторно, светло. Какая свежая хвоя и какие золотисто-оранжевые вершины берез!
Калина у ручья тяжело опустила свои спелые кисти и ждет не дождется, когда люди придут за ней.
Падают листья, они принарядили отаву, позолотили тропы, сделали оранжевыми лужи. Всюду листья: в овраге, в протоке, под ногами; они лежат то изнанкой, то кверху лицом. И уже пахнет свежей прелью. А последние листья все падают и падают, то они опускаются плавно, то мелькнут перед глазами стремительно, будто пролетели мимо птицы неведомой окраски.
Первыми уронили листья рябина и тополь, холодные утренники обожгли осинки и липки. Но дубы держатся, им опадать до самой белой метели. А еще пламенеет, светится золотом подлесок: кусты бересклета, молодой орешник, бузина. Загляделась на себя в протоке, задумалась молодая талина. Глядит, а сама роняет и роняет по листику в воду, прямо на свое отражение.
А чего стоят осенние песни леса! Гуляет по нему ветер, заставляя шелестеть, петь, шуметь. Просторно здесь ему, озорнику. Вот что-то и мне шепнул на ухо. Поднимаю голову, а его уже и след простыл, гуляет и поет у соседнего холма. Не зря о нем и говорят, что он вольный. А то взовьется кверху, к самым облакам. Что ему стоит с его легкостью и прытью.
Сегодня у меня в корзиночке с десяток яблок, поднятых под яблоней-лесовухой. А еще больше листьев, самых причудливых расцветок. Яблоки свежие, сочные, подрумяненные с одного бока. Я видел еще недавно эту яблоню всю в яблоках. А она вот возьми и сбрось их за одну ночь. Их на земле много, по щиколотку будет. А уж аромату!
А вскоре был очарован живой трепетной музыкой взлета дюжины куропаток у молодых сосен. Куропатки скрылись, а я все стоял и ждал, будто еще раз услышу это.
Да, лес хорош в любую погоду. Когда же туман, и с мокрых веток падают на листву крупные капли, лес шуршит, будто шепчется, разговаривает. О чем ты шепчешься, милый? Поведай свои думы, дружище.
44
Месторождение бокситов
Все участники экспедиции были налицо, и наш руководитель объявил: «В субботу мы летим в Свердловск. Ознакомьтесь по карте с периферией области и приготовьтесь к дороге. Самолет поведет небезызвестный летчик Птицын».
Геннадий Кузьмич Птицын – авиатор-энтузиаст, не раз проявлявший удивительное бесстрашие во время трансъевропейских и трансатлантических полетов, беспристрастный водитель, влюбленный в свою профессию. По внешности Птицын – типичный уралец: блондин, низкого роста, коренастый, с обветренным и загорелым лицом. Он с легким презрением относится к людям, которые не восторгаются достижениями современной авиации.
У нашей экспедиции немало задач, но основное задание – исследовать месторождение бокситов на Северном Урале для вновь строящегося алюминиевого завода у города Каменск-Уральского.
По прибытии на место назначения мы, разбившись на небольшие группки, отправляемся к бокситам. В течение нескольких часов приходится пробираться дремучим, густым лесом. По обеим сторонам извилистой дорожки растет кудреватый папоротник, в глубине разрослись какие-то диковинные, причудливые травы. Разговоры замирают, а мы, очарованные, молча идем в глубь чащобы. Слышен только шорох и шепот листвы, жужжание насекомых и птичьи голоса.
В пол-одиннадцатого мы находимся в полумиле от месторождения, но кто-то предлагает отдохнуть, с чем нельзя не согласиться. Быстро собираем валежник, разжигаем костер. Пахнет жженой хвоей, едкий дымок синеватыми струйками поднимается вверх. Через полчаса, в продолжение которых никому не хочется двинуться с места, мы получаем кипяченную в нашем неизменном спутнике-чайнике воду для чая, варенный на пару и печенный в золе картофель.
На огонек откуда-то прибежали деревенские мальчишки и девчонки, а с ними молоденький щенок, похожий на волчонка. Мы предлагаем ребятам присоединиться к нашей компании, расположиться у костра. Рыжий веснушчатый мальчонка задумал достать из пепла самую большую печеную картофелину и ожег себе руку. Зоенька и Олечка, члены нашей экспедиции, быстро и по-хозяйски смазали ожог вазелином.
– Пора двигаться, товарищи! Если удастся, а наше намерение не может не удаться, сегодня мы обследуем месторождение бокситов, – сказал наш руководитель.
Вскоре мы убедились, что он рассчитал верно, правильными оказались и расчеты наших профессоров и преподавателей.
45
Семь погод на дворе
Прошел Покров. С него на Руси начинали справлять свадьбы: заканчивались полевые работы, было время и до веселья. По народным приметам эта зима должна быть теплой и снежной, потому что ветер дул с юго-запада. Но эти приметы частенько не сбываются. Только одна всегда верна: если до Покрова зерновые не убраны с поля, им оставаться в зиму.
В осеннее ненастье каждый солнечный день – радость. Вот и вчера. Солнце еще не показалось, а уж побагровели на востоке облака, потом загорелись огнем, стали алыми. Ветер старается разогнать их по всему небу, и от них оно все багровеет. Огнистые облака взбираются кверху, достают даже до холодного серпика луны и застилают его. И вот уже все небо красное, пылающее, тревожное.
Выглянуло и солнце, прорвалось, такое чистое и алое. И небо постепенно очистилось, только на западе ветер сгрудил облака в белые горы. И загорелись окна в домах, засветились лужи, все кругом преобразилось, похорошело. И краски стали чистыми: голубое небо, оранжевые полосы леса, зелень озимых, синь речки. Но это все было недолго – часам к десяти солнце скрылось, небо замутилось, краски поблекли, поле стало сиротливым, речка холодной, темной, день стал сереньким, хмурым. Только и раздолье одному ветру.
И такое бывает: с утра туман, сыро, холодно, слегка моросит дождь. А после обеда день вдруг разгуляется: и солнце, и тепло, и радостно. Но такое бывает редко. Еще только октябрь, а уж мы видели, как молодым ледком обметало лужи, пруды, видели и снег.
А однажды опускались снежинки, легкие, крупные, лохматые. На углу улицы бабка с внуком все выискивали в воздухе снежинку покрупнее. «Вон какая! Смотри, смотри!» – показывает один другому. Что внук радуется, это понятно. А то ведь и бабка: надоело ненастье.
А как-то после обеда была на небе радуга. Недолго красовалась и радовала. Всю ее не видно было, но широкие концы, опущенные в заречные озера, были хорошо видны. Много приходилось видеть радуг и крутых, и пологих, но ни одна не радовала так, как эта.
Осенью на дворе частенько переменная погода: то солнце, то дождь, то ветер, то туман, то заморозки, то оттепели. И нечему тут удивляться: зима с летом борется, и примирения между ними не жди.
46
На охоте
Был прекрасный июльский день, один из тех дней, которые случаются только тогда, когда погода установилась надолго. С самого раннего утра небо было ясно; утренняя заря не пылала жаром, а разливалась кротким румянцем. Солнце, еще не раскаленное, как во время знойной засухи, но тускло-багровое, как перед бурей, светлое и приветливо-лучезарное, всплывало над длинной тучкой, освежая ее. Тучка блистала, и блеск ее был подобен блеску кованого серебра. В такие дни около полудня обыкновенно появляются высокие облака; они почти не трогаются с места, но далее, к небосклону, они сдвигаются, и кое-где между ними пробиваются сверху вниз сверкающие солнечные лучи.
Точь-в-точь в такой день я охотился за тетеревами. В течение дня я настрелял довольно много дичи; наполненный рюкзак немилосердно резал мне плечо. Вечерняя заря погасла, и в воздухе, еще светлом, хотя не озаренном более лучами восходящего солнца, начали густеть и разливаться холодные тени. Быстрыми шагами прошел я кусты, взобрался на небольшой холм и вместо ожидаемой знакомой равнины с белой церковью в отдалении увидел совершенно другие, незнакомые мне места. У ног моих тянулась узкая долина, а справа возвышался частый осинник. Я остановился в недоумении и оглянулся. «Да, – подумал я, – куда же это я попал? Видимо, я чересчур забрел влево». Я поскорее выбрался на другую сторону холма и пошел, забирая вправо. Я добрался до леса, но там не было никакой дороги: какие-то нескошенные низкие кусты широко расстилались передо мной, а за ними, далеко-далеко, виднелось пустынное поле.
Между тем ночь приближалась и росла, как грозовая туча. Все кругом быстро чернело и утихало, одни перепела изредка кричали. Небольшая птица, неслышно и низко мчавшаяся на своих мягких крыльях, почти наткнулась на меня и пугливо нырнула в сторону. Я уже с трудом различал отдаленные предметы, только одно поле белело вокруг. Я отчаянно устремился вперед, словно вдруг догадался, куда следовало идти, обогнул бугор и очутился в неглубокой, кругом распаханной лощине. Я окончательно удостоверился в том, что заблудился совершенно, и, уже нисколько не стараясь узнавать окрестные места, почти совсем потонувшие во мгле, пошел прямо, по звукам, наугад.
Около получаса шел я так, с трудом переставляя ноги. Казалось, что отроду не бывал я в таких пустынных местах: нигде не было видно ни огонька, не слышно ни звука. Бесконечно тянулись поля, кусты, словно из-под земли вставали перед самым моим носом. Я уже собирался прилечь где-нибудь до утра, как неожиданно узнал, куда я зашел. Эта местность была известна у нас под названием Бежин Луг.
(По И. Тургеневу)
47
Прощание с лесом
Каждую осень я по нескольку раз прихожу прощаться с лесом и вижу его то в багряном наряде, с последними грибами, то грустно роняющим лист, то совсем голым, поредевшим и тихим. Ходишь, пока лесные тропы не заметет снежная метель.
Вот и сегодня пошел проститься. На улице свежо. Ночью погостил морозец и оставил по обеим сторонам ручья чистое серебро. Осыпал синие цветочки цикорий, поникла душица, лишь на меже зябнут последние ромашки. Но все равно хорошо в лесу, тихо, грустно. Певчие птицы давно улетели, а синички загулялись где-то на озимом клину. Только дятел на месте. Кому-то надо и о лесе позаботиться: осмотреть, перестукать его до весны. С трудом узнал в голой маленькой яблоньке ту лесную красавицу в цвету, которой любовался по весне. Тропинкой спустился в орешник. Я никогда не встречал в октябре так много орехов, как в этом году.
Нагибаю орешину. Вот уже и верхушка в руке. А где же орехи? Ни на ветке, ни на земле. Тянусь за другой, пригибаю – то же самое. Спелые орехи сами высыпаются и скрываются под листьями. Я вырезал палку с рогулиной. Но тронешь грань, и вот уже летит орех, потом листья, а следом и легкая сухая цветоножка. А орешек вмиг убежит, провалится, спрячется. Долго ли ему, такому маленькому, юркому? Пробовал трясти. Спелые орехи звонко ударятся о ствол, отскочат играючи, прозвенят о второй и тяжело упадут в листья. А то ляжет красавец на широкий лист прямо перед тобой. Одно загляденье: крупный, чистый, словно каленый. И ядро в нем полное, крутое, вкусное.
На нижних ветках висят уже пустые грани. Я сначала думал, что вот кто-то прошел передо мной и опорожнил их. Но поднял осторожно листья: улеглись рядком, по-братски, два спелых ореха. А то и такое увидишь в октябре: один орех уже выпал на землю, а другой только приготовился, высунулся наполовину и вот-вот упадет.
К вечеру усилился ветер, холодный, порывистый. Налетит злой листобой раз, налетит второй, и падают на землю спелые орехи, падают листья. А их и без того на тропах целые вороха. Вот пробежит по ним ветер, и тогда весь лес наполнится таинственными шорохами. Только слушай.
С полной корзиночкой спелых орехов я возвращался из леса, так и не успев по-настоящему попрощаться с ним. И не расстраиваюсь: однако будет предлог сходить еще.
48
Над портом стоит потемневшее от пыли, мутно-голубое небо. Жаркое солнце смотрит в зеленоватое море, точно сквозь тонкую серую вуаль. Оно почти не отражается в воде, рассекаемой ударами весел, пароходных винтов, острыми килями судов, борющихся с высокими морскими волнами. Они, закованные в гранит, бьются о борта судов и ропщут, вспененные, загрязненные разным хламом. Звон якорных цепей, грохот сцепленных вагонов, металлический вопль железных листов, падающих откуда-то на немощеную мостовую, крики тружеников-грузчиков, юных матросов и таможенных солдат – все эти звуки сливаются в оглушительную музыку рабочего дня. Но голоса людей еле-еле слышны в нем, слабы и смешны. И сами люди, первоначально родившие этот шум, работающие на износ и живущие впроголодь, смешны и жалки. Потные, оборванные, согнутые под тяжестью товаров, они суетливо бегают в тучах пыли. Люди ничтожны по сравнению с окружающими их колоссами, грудами товаров, гремящими вовсю вагонами. Созданное ими поработило и обезличило их.
Стоя под парами, тяжелые пароходы-гиганты свистят, шипят, и в звуке, рожденном ими, чудится насмешливая нота презрения к серым, пыльным фигурам людей. Длинные вереницы грузчиков, несущих на своих плечах тысячи пудов хлеба в железные животы судов для того, чтобы заработать несколько фунтов того же хлеба для своего желудка. Вот так бок о бок и уживаются друг с другом рваные, потные, отупевшие от усталости, шума и зноя люди и могучие, блестящие на солнце машины, созданные этими людьми.
Раздалось одиннадцать ударов в колокол. Когда последний звук замирал, страстная музыка труда звучала уже тише. Наступало обеденное время. Грузчики, бросив работать, рассыпались по гавани шумными группами. Вдруг появился Гришка Челкаш, старый травленый волк, несомненно хорошо знакомый всем в этой местности. Он был бос, в старых, поношенных штанах, в грязной ситцевой рубахе с разорванным воротом. Длинный, немного сутулый, он медленно шагал по дощатому тротуару и, поводя своим горбатым хищным носом, кидал вокруг себя острые взгляды. Он как будто высматривал кого-то. Его густые и длинные усы то и дело вздрагивали, как у кота, а заложенные за спину руки потирали одна другую. Даже здесь, среди сотен таких же, как и он, босяцких фигур, он сразу обращал на себя внимание своим сходством с ястребом. В этой бешеной сутолоке порта Челкаш чувствовал себя прекрасно. Впереди ему улыбался солидный заработок, требующий немного труда и много ловкости. Он мечтал о том, как загуляет завтра поутру, когда в его кармане появятся кредитные бумажки.
(По М. Горькому)
49
Уже более трех часов прошло с тех пор, как я присоединился к мальчикам. Месяц взошел наконец; я его не тотчас заметил: так он был мал и узок. Эта безлунная ночь, казалось, была все так же великолепна, как и прежде. Но уже склонились к темному краю земли многие звезды, еще недавно высоко стоявшие на небе. Все совершенно затихло кругом, как обыкновенно затихает все только к утру: все спало крепким, неподвижным, предрассветным сном. В воздухе уже не так сильно пахло, – в нем снова как будто разливалась сырость… Недолги летние ночи! Разговор мальчиков угасал вместе с огнями… Собаки тоже дремали; лошади, сколько я мог различить при чуть брезжащем, слабо льющемся свете звезд, тоже лежали, понурив головы… Сладкое забытье напало на меня; оно перешло в дремоту.
Свежая струя пробежала по моему лицу. Я открыл глаза: утро зачиналось. Еще нигде не румянилась заря, но уже забелелось на востоке. Все стало видно, хотя смутно. Бледно-серое небо светлело, холодело, синело; звезды то мигали слабым светом, то исчезали; отсырела земля, кое-где стали раздаваться живые звуки, и жидкий, ранний ветерок уже пошел бродить и порхать над землею. Я проворно встал и подошел к мальчикам. Они все спали как убитые вокруг костра; один Павел приподнялся и пристально посмотрел на меня.
Я кивнул ему головой и пошел восвояси вдоль реки. Не успел я отойти двух верст, как уже полились кругом меня по широкому мокрому лугу, и спереди по холмам, от лесу до лесу, и сзади по длинной пыльной дороге, по сверкающим обагренным кустам, и по реке, стыдливо синевшей из-под редеющего тумана, – полились сперва алые, потом красные, золотые потоки молодого, горячего света… Все зашевелилось, проснулось, запело…
Всюду лучистыми алмазами зарделись крупные капли росы; мне навстречу, чистые и ясные, словно тоже обмытые утренней прохладой, пронеслись звуки колокола, и вдруг мимо меня, погоняемый знакомыми мальчиками, промчался отдохнувший табун…
Я, к сожалению, должен прибавить, что в том же году Павла не стало. Он не утонул: он убился, упав с лошади. Жаль, славный был парень!
(По И. Тургеневу)
50
Хорошо идти по земле ранним утром. Воздух еще не знойный, но уже не холодный, приятно освежает. Солнце, еще не вошедшее в силу, греет бережно и ласково. Под косыми лучами весьма неяркого утреннего света все кажется рельефнее, выпуклее: и мостик через неширокую, но полную водой канаву, и деревья, подножья которых еще затоплены тенью, а темно-зеленые верхушки влажно поблескивают (сквозь них брезжат лучи солнца), и невысокие, но сплошь покрытые бессчетным количеством листьев кусты. Даже небольшие неровности на дороге и по сторонам ее бросают свои маленькие тени, чего уж не будет в яркий полдень.
В лесу то и дело попадаются болотца, черные и глянцевитые. Тем зеленее кажется некошеная трава, растущая возле них. Иногда из глубины безгранично обширного леса прибежит рыженький приятно журчащий ручеек. Он пересекает дорожку и торопливо скрывается в смешанном лесу. А в одном месте из лесного мрака выполз, словно гигантский удав, сочный, пышный поток мха. В середине его почти неестественной зелени струится ярко-коричневый ручеек.
Нужно сказать, что коричневая вода этих мест нисколько не мутна. Она почти прозрачна, если зачерпнуть ее граненым стаканом, но сохраняет при этом золотистый оттенок. Видимо, очень уж тонка та торфяная взвесь, что придает ей этот красивый цвет.
На лесной дороге, расходясь веером, лежали бок о бок тени от сосен, берез и елей. Лес был не старый, но чистый, без подлеска.
Километра через два слева и справа от бороздчатой дороги тянулись быстрорастущие кусты, какие могут расти только по берегам небольшой речонки. Возле них всюду была видна молодая поросль.
iknigi.net
Викентий Вересаев — К жизни (сборник)
— Ну, ладно. Ты сам откуда, — дернопольский? Так ступай, мы тебе приведем кобылку твою.
— Самоуверенно! — засмеялась Варвара Васильевна.
Мужик обрадовался.
— Подсобить хотите? Ну, дай вам бог… Пойдемте! Уж больно трудно одному-то!
— Пойдем, ребята, большим кругом в эту сторону, — сказал Сергей. — Чур, перекликаться! Сходиться у мостика в лощинке, перед сторожкой.
Все разбрелись по лесу. Лес зазвенел смехом и криками. На западе было еще светло, но кругом становилось все темнее. Средь полной тишины тучи на юге росли медленно и уверенно. Токарев продирался сквозь чащу орешника, оступаясь о пеньки и бурелом. Слева раздались крики и смех Шеметова и Митрича.
— Нашли-и-и!.. — донесся справа голос Сергея.
— Нашли? — крикнул слева Шеметов.
— Нашли вы?
— Мы-то не нашли, а ты нашел?
— Нет, не нашел.
— Чего же ты кричишь, «нашли»?
— Я вас спрашивал!
— Дурак!..
Лес вдали глухо зашумел. По вершинам деревьев бурным порывом пронесся ветер. Токарев шел вперед и старался не сбиться с направления. Сначала он усердно глядел по сторонам, потом перестал и шел лениво, постукивая тросточкою по стволам. Крики и ауканья становились все отдаленнее.
Токарев подумал: еще заблудишься тут!.. Лес выл и шумел под налетавшим вихрем. Желтые листья и сучки падали на землю. Вдали глухо рокотал гром.
Чаща стала светлеть. Токарев вышел на край какой-то лощинки. Внизу вился болотистый ручей, заросший осокою. Квакали лягушки. По косогору шла дорога и виднелся мостик. Этот, что ли?..
По дороге усталою походкою спускались Варвара Васильевна и Ольга Петровна. Токарев направился к ним.
— Не нашли?
— Нет. Нужно будет дальше идти. Только подождем, чтоб все собрались… Ау-уу!!.
Вдали откликнулись. Ветер буйно выл по лесу, глухой шум деревьев то рос, то ослабевал, и по глухому шуму струями проносилось резкое шипенье ближних деревьев. Подошли еще Вегнер и Катя, потом Борисоглебский.
Вдруг ярко блеснула молния, небо как будто растрескалось и с оглушительным грохотом посыпалось на землю. Из кустов неслышно вышел Шеметов. Он кивнул на небо и сказал:
— «Отец, слышишь, рубит, а я отвожу!»[29]
— Не нашли лошадь?
— Черт ее найдет! — проворчал Шеметов и сел на мостик.
Молнии ярко-белыми стрелами сыпались на лес, гром яростно катился по небу из конца в конец, лес ревел и бился. На юге было жутко темно. Ольга Петровна стояла с бледною улыбкою и старалась побороть страх.
На косогоре, среди дубовых кустов, появился Сергей. Молния ярко осветила его кумачовую рубашку. В бешеном восторге он кричал:
— Го-го-го-го!.. Слышите, ребята! Вон как гремит!.. Варька, слышишь?!.
Ветер рвал на нем рубашку, лицо было безумное и восторженное.
— Позор всем слабым и малодушным! Позор тем, кто перед лицом грозы отрицает идущую грозу!.. Идет она, идет! Видите вы ее теперь — вы, робкие, сомневающиеся?.. Пришла жизнь, пришла борьба и простор! Слава буре!..
— Го-го-го-го! — раздался из чащи голос Тани.
— Татьяна Николаевна, сюда! Наша взяла! Пришла гроза!.. Слава борцам, слава всем друзьям грозы!
Таня, в развевающейся юбке, быстро спустилась к мостику. Она упоенно дышала ветром, глаза блестели. Поспешно она спросила:
— Ну что, не нашли?
— Нет.
— Так чего ж вы сидите? Пойдемте дальше!.. Правда, как хорошо? — с счастливою улыбкою обратилась она к Токареву.
Токарев молча кивнул головою, хотя находил, что кругом становится довольно-таки неуютно.
— Ну, идем, господа! Вставайте! — торопила Таня.
Шеметов проворчал:
— Экая неугомонная! Куда вставать-то? Очевидно, лошадь украли и увели. Станет вас конокрад ждать!
— Ну, все-таки поищем еще! — сказала Варвара Васильевна. — Очень уж мужика жалко.
— Наверное, кобылка сама уж домой пришла, — заметил Борисоглебский.
— А что найти-то, конечно, уж не найдем теперь, — согласился Сергей.
— «Позор всем сомневающимся и малодушным!» — иронически повторила его слова Варвара Васильевна.
— Э, черт! Верно, пойдем дальше!.. Что за позор! Бабы нас ведут вперед.
По дороге забили первые крупные капли дождя. Варвара Васильевна украдкой внимательно посмотрела на Токарева и сказала:
— Только вот что: зачем всем идти? Многие устали. Тут сейчас за бугром сторожка, можно зайти отдохнуть; тем более — дождь начинается.
— Господа, да зайдемте все! — заговорил Токарев. — Ну что за охота мокнуть под дождем! Пройдет дождь, тогда и пойдем опять искать.
Таня ядовито возразила:
— А тогда ты скажешь, что мокро, ноги промочишь.
Токарев нахмурился и замолчал.
— Пойдемте, я вас проведу в сторожку, — предложила Варвара Васильевна.
— Ну, господа, а мы пойдем дальше, — сказала Таня.
— Го-го-го! На вынос возьмем гору! — крикнул Сергей. Он, Шеметов и Митрыч вместе с Танею быстро взбежали на косогор.
Вегнер с завистью глядел вслед убегавшим.
— Нет, я отдохну, устал.
Варвара Васильевна провела Токарева, Катю, Вегнера и Ольгу Петровну к лесной сторожке. К ним навстречу вышел лесник — худощавый, с красным носом, в пиджаке. Варвара Васильевна сказала:
— Ну, прощайте пока!
— Варвара Васильевна, да передохните же и вы! — возмутился Токарев. — Вы бледны как полотно, — видимо, вы страшно устали!
— Э, пустяки! Это так кажется!
Она исчезла в темноте. Токарев обратился к леснику:
— А что, любезный, хорошо бы самоварчик поставить; найдется у вас?
— Найдется, помилуйте!.. Сейчас поставим. А мы за то винца потом выпьем за ваше здоровье.
Резко блеснула молния. Как пушечный залп, прокатился гром. Дождь хлынул. Он шуршал по соломенной крыше, журчащими ручьями сбегал на землю. Из черного леса широко потянуло свежею, сырою прохладою.
В сторожку постучались. Вошел мужик, у которого убежала лошадь. Вода струилась по его шапке, лицу и зипуну. Катя спросила:
— Не нашли?
— Нет, барышня! Уж и в деревню сбегал, не воротилась ли… Нету!
Он устало опустился на лавку. Подали самовар, стали пить чай. Тараканы бегали по стенам, в щели трещал сверчок, на печи ровно дышали спящие ребята. Гром гремел теперь глуше, молнии вспыхивали синим светом, дождь продолжал лить.
Пришли Сергей и Шеметов. С обоих вода лила ручьями, на сапогах налипли кучи грязи, оба были злы. Сергей сказал:
— Нет, Татьяна Николаевна — это, положительно, ненормальный человек. Уж Варя и та созналась, что невозможно найти; а она: «А я все-таки найду!»
Шеметов сердито засмеялся.
— Нет, ведь правда, нелепо! В двух шагах ничего не видно — по этакому лесищу ищи лошадь ощупью!.. И Митрыча несчастного запрягла, кряхтит, а прет за нею следом.
Пришла и Варвара Васильевна. Было уже двенадцать часов. Молча пили чай, разговор не вязался. Все были вялы и думали о том, что по грязи, мокроте и холоду придется тащиться домой верст восемь. Варвара Васильевна, бледная, бодрилась и старалась скрыть прохватывавшую ее дрожь. Сергей и Шеметов сидели в облипших рубашках, взлохмаченные и хмурые, как мокрые петухи.
За темными окнами могуче загудел бас Митрыча:
— Эй, ребята! Вы здесь?.. Выходите встречать, нашли!
Все бросились к выходу. В темноте белела лошадь. Митрыч держал ее за оброть. Таня, бодрая, оживленная, вбежала в сени.
— А что? Нашла? — торжествующе обратилась она к Сергею и Шеметову. — Я говорила, что найду!
Сергей развел руками и низко склонил голову.
— Преклоняюсь!
Таня сияла детскою, смешною гордостью.
— Ну, и молодец же вы, Таня! — радостно воскликнула Варвара Васильевна.
Мужик кланялся.
— Уж вот, барышня, спасибо вам! Век за вас буду бога молить! Пошли вам господь доброго здоровья!
— И ведь как все вышло! — рассказывала Таня. — Идем, — что-то в стороне белеет. Митрыч говорит: река!.. Все-таки свернули. А это она! Стоит на полянке и щиплет траву.
Мужик взял из рук Митрыча оброть и радостно повторял:
— Нашли, нашли!
Таня и Митрыч выпили остывшего чая. Токарев расплатился с лесником. Двинулись в обратный путь.
Усталые и продрогшие, все вяло тащились по рассклизшей, грязной дороге. На севере громоздились уходившие тучи и глухо грохотал гром. Над лесом, среди прозрачно-белых тучек, плыл убывавший месяц. Было сыро и холодно, восток светлел.
Лес остался назади. Митрыч и Шеметов стали напевать «Отречемся от старого мира!»…[30] Пошли ровным шагом, в ногу. Так идти оказалось легче. От ходьбы постепенно размялись, опять раздались шутки, смех.
Когда пришли в Изворовку, солнце уже встало. Сергей и Катя обыскали буфет, нашли холодные яйца всмятку и полкувшина молока. Все жадно принялись есть. В свете солнечного утра лица выглядели серыми и помятыми, глаза странно блестели.
Варвара Васильевна, уходившая к себе в комнату, воротилась радостная и оживленная, с распечатанным письмом в руке.
— Владимир Николаевич, вы помните по Петербургу Тимофея Балуева?
— Как же! — ответил Токарев.
— Он пишет, что из ссылки едет в Екатеринослав и по дороге от поезда до поезда заедет ко мне в Томилинск. Шестого августа, на Преображение. Хотите его видеть?
— Конечно!
Таня спросила:
— Кто это?
profilib.org
Полное содержание Степь Чехов А.П. [6/7] :: Litra.RU

Есть что добавить?
Присылай нам свои работы, получай litr`ы и обменивай их на майки, тетради и ручки от Litra.ru!

/ Полные произведения / Чехов А.П. / Степь
    Вдруг рванул ветер и с такой силой, что едва не выхватил у Егорушки узелок и рогожу; встрепенувшись, рогожа рванулась во все стороны и захлопала по тюку и по лицу Егорушки. Ветер со свистом понесся по степи, беспорядочно закружился и поднял с травою такой шум, что из-за него не было слышно ни грома, ни скрипа колес. Он дул с черной тучи, неся с собой облака пыли и запах дождя и мокрой земли. Лунный свет затуманился, стал как будто грязнее, звезды еще больше нахмурились, и видно было, как по краю дороги спешили куда-то назад облака пыли и их тени. Теперь, по всей вероятности, вихри, кружась и увлекая с земли пыль, сухую траву и перья, поднимались под самое небо; вероятно, около самой черной тучи летали перекати-поле, и как, должно быть, им было страшно! Но сквозь пыль, залеплявшую глаза, не было видно ничего, кроме блеска молний.
     Егорушка, думая, что сию минуту польет дождь, стал на колени и укрылся рогожей.
     — Пантелле-ей! — крикнул кто-то впереди. — А… а… ва!
     — Не слыха-ать! — ответил громко и нараспев Пантелей.
     — А… а… ва! Аря… а!
     Загремел сердито гром, покатился по небу справа налево, потом назад и замер около передних подвод.
     — Свят, свят, свят, господь Саваоф, — прошептал Егорушка, крестясь, — исполнь небо и земля славы твоея…
     Чернота на небе раскрыла рот и дыхнула белым огнем; тотчас же опять загремел гром; едва он умолк, как молния блеснула так широко, что Егорушка сквозь щели рогожи увидел вдруг всю большую дорогу до самой дали, всех подводчиков и даже Кирюхину жилетку. Черные лохмотья слева уже поднимались кверху и одно из них, грубое, неуклюжее, похожее на лапу с пальцами, тянулось к луне. Егорушка решил закрыть крепко глаза, не обращать внимания и ждать, когда всё кончится.
     Дождь почему-то долго не начинался. Егорушка, в надежде, что туча, быть может, уходит мимо, выглянул из рогожи. Было страшно темно. Егорушка не увидел ни Пантелея, ни тюка, ни себя; покосился он туда, где была недавно луна, но там чернела такая же тьма, как и на возу. А молнии в потемках казались белее и ослепительнее, так что глазам было больно.
     — Пантелей! — позвал Егорушка.
     Ответа не последовало. Но вот, наконец, ветер в последний раз рванул рогожу и убежал куда-то. Послышался ровный, спокойный шум. Большая холодная капля упала на колено Егорушки, другая поползла по руке. Он заметил, что колени его не прикрыты, и хотел было поправить рогожу, но в это время что-то посыпалось и застучало по дороге, потом по оглоблям, по тюку. Это был дождь. Он и рогожа, как будто поняли друг друга, заговорили о чем-то быстро, весело и препротивно, как две сороки.
     Егорушка стоял на коленях или, вернее, сидел на сапогах. Когда дождь застучал по рогоже, он подался туловищем вперед, чтобы заслонить собою колени, которые вдруг стали мокры; колени удалось прикрыть, но зато меньше чем через минуту резкая, неприятная сырость почувствовалась сзади, ниже спины и на икрах. Он принял прежнюю лозу, выставил колени под дождь и стал думать, что делать, как поправить в потемках невидимую рогожу. Но руки его были уже мокры, в рукава и за воротник текла вода, лопатки зябли. И он решил ничего не делать, а сидеть неподвижно и ждать, когда всё кончится.
     — Свят, свят, свят… — шептал он.
     Вдруг над самой головой его с страшным, оглушительным треском разломалось небо; он нагнулся и притаил дыхание, ожидая, когда на его затылок и спину посыпятся обломки. Глаза его нечаянно открылись, и он увидел, как на его пальцах, мокрых рукавах и струйках, бежавших с рогожи, на тюке и внизу на земле вспыхнул и раз пять мигнул ослепительно едкий свет. Раздался новый удар, такой же сильный и ужасный. Небо уже не гремело, не грохотало, а издавало сухие, трескучие, похожие на треск сухого дерева, звуки.
     «Тррах! тах, тах! тах!» — явственно отчеканивал гром, катился по небу, спотыкался и где-нибудь у передних возов или далеко сзади сваливался со злобным, отрывистым — «трра!..»
     Раньше молнии были только страшны, при таком же громе они представлялись зловещими. Их колдовской свет проникал сквозь закрытые веки и холодом разливался по всему телу. Что сделать, чтобы не видеть их? Егорушка решил обернуться лицом назад. Осторожно, как будто бы боясь, что за ним наблюдают, он стал на четвереньки и, скользя ладонями по мокрому тюку, повернулся назад.
     «Трах! тах! тах!» — понеслось над его головой, упало под воз и разорвалось — «Ррра!»
     Глаза опять нечаянно открылись, и Егорушка увидел новую опасность: за возом шли три громадных великана с длинными пиками. Молния блеснула на остриях их пик и очень явственно осветила их фигуры. То были люди громадных размеров, с закрытыми лицами, поникшими головами и с тяжелою поступью. Они казались печальными и унылыми, погруженными в раздумье. Быть может, шли они за обозом не для того, чтобы причинить вред, но все-таки в их близости было что-то ужасное.
     Егорушка быстро обернулся вперед и, дрожа всем телом, закричал:
     — Пантелей! Дед!
     «Трах! тах! тах!» — ответило ему небо.
     Он открыл глаза, чтобы поглядеть, тут ли подводчики. Молния сверкнула в двух местах и осветила дорогу до самой дали, весь обоз и всех подводчиков. По дороге текли ручейки и прыгали пузыри. Пантелей шагал около поза, его высокая шляпа и плечи были покрыты небольшой рогожей; фигура не выражала ни страха, ни беспокойства, как будто он оглох от грома и ослеп от молнии.
     — Дед, великаны! — крикнул ему Егорушка, плача. Но дед не слышал. Далее шел Емельян. Этот был покрыт большой рогожей с головы до ног и имел теперь форму треугольника. Вася, ничем не покрытый, шагал так же деревянно, как всегда, высоко поднимая ноги и не сгибая колен. При блеске молнии казалось, что обоз не двигался и подводчики застыли, что у Васи онемела поднятая нога…
     Егорушка еще позвал деда. Не добившись ответа, он сел неподвижно и уж не ждал, когда всё кончится. Он был уверен, что сию минуту его убьет гром, что глаза нечаянно откроются и он увидит страшных великанов. И он уж не крестился, не звал деда, не думал о матери и только коченел от холода и уверенности, что гроза никогда не кончится.
     Но вдруг послышались голоса.
     — Егоргий, да ты спишь, что ли? — крикнул внизу Пантелей. — Слезай! Оглох, дурачок!..
     — Вот так гроза! — сказал какой-то незнакомый бас и крякнул так, как будто выпил хороший стакан водки.
     Егорушка открыл глаза. Внизу около воза стояли Пантелей, треугольник-Емельян и великаны. Последние были теперь много ниже ростом и, когда вгляделся в них Егорушка, оказались обыкновенными мужиками, державшими на плечах не пики, а железные вилы. В промежутке между Пантелеем и треугольником светилось окно невысокой избы. Значит, обоз стоял в деревне. Егорушка сбросил с себя рогожу, взял узелок и поспешил с воза. Теперь, когда вблизи говорили люди и светилось окно, ему уж не было страшно, хотя гром трещал по-прежнему и молния полосовала всё небо.
     — Гроза хорошая, ничего… — бормотал Пантелей. — Слава богу… Ножки маленько промякли от дождичка, оно и ничего… Слез, Егоргий? Ну, иди в избу… Ничего…
     — Свят, свят, свят… — просипел Емельян. — Беспременно где-нибудь ударило… Вы тутошние? — спросил он великанов.
     — Не, из Глинова… Мы глиновские. У господ Платеров работаем.
     — Молотите, что ли?
     — Разное. Покеда еще пшеницу убираем. А молонья-то, молонья! Давно такой грозы не было…
     Егорушка вошел в избу. Его встретила тощая, горбатая старуха, с острым подбородком. Она держала в руках сальную свечку, щурилась и протяжно вздыхала.
     — Грозу-то какую бог послал! — говорила она. — А наши в степу ночуют, то-то натерпятся сердешные! Раздевайся, батюшка, раздевайся…
     Дрожа от холода и брезгливо пожимаясь, Егорушка стащил с себя промокшее пальто, потом широко расставил руки и ноги и долго не двигался. Каждое малейшее движение вызывало в нем неприятное ощущение мокроты и холода. Рукава и спина на рубахе были мокры, брюки прилипли к ногам, с головы текло…
     — Что ж, хлопчик, раскорякой-то стоять? — сказала старуха. — Иди, садись!
     Расставя широко ноги, Егорушка подошел к столу и сел на скамью около чьей-то головы. Голова задвигалась, пустила носом струю воздуха, пожевала и успокоилась. От головы вдоль скамьи тянулся бугор, покрытый овчинным тулупом. Это спала какая-то баба.
     Старуха, вздыхая, вышла и скоро вернулась с арбузом и дыней.
     — Кушай, батюшка! Больше угощать нечем… — сказала она, зевая, затем порылась в столе и достала оттуда длинный, острый ножик, очень похожий на те ножи, какими на постоялых дворах разбойники режут купцов. — Кушай, батюшка!
     Егорушка, дрожа как в лихорадке, съел ломоть дыни с черным хлебом, потом ломоть арбуза, и от этого ему стало еще холодней.
     — Наши в степу ночуют… — вздыхала старуха, пока он ел. — Страсти господни… Свечечку бы перед образом засветить, да не знаю, куда Степанида девала. Кушай, батюшка, кушай…
     Старуха зевнула и, закинув назад правую руку, почесала ею левое плечо.
     — Должно, часа два теперь, — сказала она. — Скоро и вставать пора. Наши-то в степу ночуют… Небось, вымокли все…
     — Бабушка, — сказал Егорушка, — я спать хочу.
     — Ложись, батюшка, ложись… — вздохнула старуха, зевая. — Господи Иисусе Христе! Сама и сплю, и слышу, как будто кто стучит. Проснулась, гляжу, а это грозу бог послал… Свечечку бы засветить, да не нашла.
     Разговаривая с собой, она сдернула со скамьи какое-то тряпье, вероятно, свою постель, сняла с гвоздя около печи два тулупа и стала постилать для Егорушки.
     — Гроза-то не унимается, — бормотала она. — Как бы, неровен час, чего не спалило. Наши-то в степу ночуют… Ложись, батюшка, спи… Христос с тобой, внучек… Дыню-то я убирать не стану, может, вставши, покушаешь.
     Вздохи и зеванье старухи, мерное дыхание спавшей бабы, сумерки избы и шум дождя за окном располагали ко сну. Егорушке было совестно раздеваться при старухе. Он снял только сапоги, лег и укрылся овчинным тулупом.
     — Парнишка лег? — послышался через минуту шёпот Пантелея.
     — Лег! — ответила шёпотом старуха. — Страсти-то, страсти господни! Гремит, гремит, и конца не слыхать…
     — Сейчас пройдет… — прошипел Пантелей, садясь. — Потише стало… Ребята пошли по избам, а двое при лошадях остались… Ребята-то… Нельзя… Уведут лошадей… Вот посижу маленько и пойду на смену… Нельзя, уведут…
     Пантелей и старуха сидели рядом у ног Егорушки и говорили шипящим шёпотом, прерывая свою речь вздохами и зевками. А Егорушка никак не мог согреться. На нем лежал теплый, тяжелый тулуп, но всё тело тряслось, руки и ноги сводило судорогами, внутренности дрожали… Он разделся под тулупом, но и это не помогло. Озноб становился всё сильней и сильней.
     Пантелей ушел на смену и потом опять вернулся, а Егорушка всё еще не спал и дрожал всем телом. Что-то давило ему голову и грудь, угнетало его, и он не знал, что это: шёпот ли стариков, или тяжелый запах овчины? От съеденных арбуза и дыни во рту был неприятный, металлический вкус. К тому же еще кусались блохи.
     — Дед, мне холодно! — сказал он и не узнал своего голоса.
     — Спи, внучек, спи… — вздохнула старуха.
     Тит на тонких ножках подошел к постели и замахал руками, потом вырос до потолка и обратился в мельницу. О. Христофор, не такой, каким он сидел в бричке, а в полном облачении и с кропилом в руке, прошелся вокруг мельницы, покропил ее святой водой и она перестала махать. Егорушка, зная, что это бред, открыл глаза.
     — Дед! — позвал он. — Дай воды!
     Никто не отозвался. Егорушке стало невыносимо душно и неудобно лежать. Он встал, оделся и вышел из избы. Уже наступило утро. Небо было пасмурно, но дождя уже не было. Дрожа и кутаясь в мокрое пальто, Егорушка прошелся по грязному двору, прислушался к тишине; на глаза ему попался маленький хлевок с камышовой, наполовину открытой дверкой. Он заглянул в этот хлевок, вошел в него и сел в темном углу на кизяк.
     В его тяжелой голове путались мысли, во рту было сухо и противно от металлического вкуса. Он оглядел свою шляпу, поправил на ней павлинье перо и вспомнил, как ходил с мамашей покупать эту шляпу. Сунул он руку в карман и достал оттуда комок бурой, липкой замазки. Как эта замазка попала ему в карман? Он подумал, понюхал: пахнет медом. Ага, это еврейский пряник! Как он, бедный, размок!
     Егорушка оглядел свое пальто. А пальто у него было серенькое, с большими костяными пуговицами, сшитое на манер сюртука. Как новая и дорогая вещь, дома висело оно не в передней, а в спальной, рядом с мамашиными платьями; надевать его позволялось только по праздникам. Поглядев на него, Егорушка почувствовал к нему жалость, вспомнил, что он и пальто — оба брошены на произвол судьбы, что им уж больше не вернуться домой, и зарыдал так, что едва не свалился с кизяка.
     Большая белая собака, смоченная дождем, с клочьями шерсти на морде, похожими на папильотки, вошла в хлев и с любопытством уставилась на Егорушку. Она, по-видимому, думала: залаять или нет? Решив, что лаять не нужно, она осторожно подошла к Егорушке, съела замазку и вышла.
     — Это варламовские! — крикнул кто-то на улице.
     Наплакавшись, Егорушка вышел из хлева и, обходя лужу, поплелся на улицу. Как раз перед воротами на дороге стояли возы. Мокрые подводчики с грязными ногами, вялые и сонные, как осенние мухи, бродили возле или сидели на оглоблях. Егорушка поглядел на них и подумал: «Как скучно и неудобно быть мужиком!» Он подошел к Пантелею и сел с ним рядом на оглоблю.
     — Дед, мне холодно! — сказал он, дрожа и засовывая руки в рукава.
     — Ничего, скоро до места доедем, — зевнул Пантелей. — Оно ничего, согреешься.
     Обоз тронулся с места рано, потому что было не жарко. Егорушка лежал на тюке и дрожал от холода, хотя солнце скоро показалось на небе и высушило его одежду, тюк и землю. Едва он закрыл глаза, как опять увидел Тита и мельницу. Чувствуя тошноту и тяжесть во всем теле, он напрягал силы, чтобы отогнать от себя эти образы, но едва они исчезали, как на Егорушку с ревом бросался озорник Дымов с красными глазами и с поднятыми кулаками или же слышалось, как он тосковал: «Скушно мне!» Проезжал на казачьем жеребчике Варламов, проходил со своей улыбкой и с дрохвой счастливый Константин. И как все эти люди были тяжелы, несносны и надоедливы!
     Раз — это было уже перед вечером — он поднял голову, чтобы попросить пить. Обоз стоял на большом мосту, тянувшемся через широкую реку. Внизу над рекой темнел дым, а сквозь него виден был пароход, тащивший на буксире баржу. Впереди за рекой пестрела громадная гора, усеянная домами и церквами; у подножия горы около товарных вагонов бегал локомотив…
     Раньше Егорушка не видел никогда ни пароходов, ни локомотивов, ни широких рек. Взглянув теперь на них, он не испугался, не удивился; на лице его не выразилось даже ничего похожего на любопытство. Он только почувствовал дурноту и поспешил лечь грудью на край тюка. Его стошнило. Пантелей, видевший это, крякнул и покрутил головой.
     — Захворал наш парнишка! — сказал он. — Должно, живот застудил… парнишка-то… На чужой стороне… Плохо дело!
     VIII
     Обоз остановился недалеко от пристани в большом торговом подворье. Слезая с воза, Егорушка услышал чей-то очень знакомый голос. Кто-то помогал ему слезать и говорил:
     — А мы еще вчера вечером приехали… Целый день нынче вас ждали. Хотели вчерась нагнать вас, да не рука была, другой дорогой поехали. Эка, как ты свою пальтишку измял! Достанется тебе от дяденьки!
     Егорушка вгляделся в мраморное лицо говорившего и вспомнил, что это Дениска.
     — Дяденька и о. Христофор теперь в номере, — продолжал Дениска, — чай пьют. Пойдем!
     И он повел Егорушку к большому двухэтажному корпусу, темному и хмурому, похожему на N-ское богоугодное заведение. Пройдя сени, темную лестницу и длинный, узкий коридор, Егорушка и Дениска вошли в маленький номерок, в котором, действительно, за чайным столом сидели Иван Иваныч и о. Христофор. Увидев мальчика, оба старика изобразили на лицах удивление и радость.
     — А-а, Егор Никола-аич! — пропел о. Христофор. — Господин Ломоносов!
     — А, господа дворяне! — сказал Кузьмичов. — Милости просим.
     Егорушка снял пальто, поцеловал руку дяде и о. Христофору и сел за стол.
     — Ну, как доехал, puer bone*? — засыпал его о. Христофор вопросами, наливая ему чаю и, по обыкновению, лучезарно улыбаясь. — Небось надоело? И не дай бог на обозе или на волах ехать! Едешь, едешь, прости господи, взглянешь вперед, а степь всё такая ж протяженно-сложенная, как и была: конца краю не видать! Не езда, а чистое поношение. Что ж ты чаю не пьешь? Пей! А мы без тебя тут, пока ты с обозом тащился, все дела под орех разделали. Слава богу! Продали шерсть Черепахину и так, как дай бог всякому… Хорошо попользовались.
     _______________
     * добрый мальчик? (лат.).
     При первом взгляде на своих Егорушка почувствовал непреодолимую потребность жаловаться. Он не слушал о. Христофора и придумывал, с чего бы начать и на что особенно пожаловаться. Но голос о. Христофора, казавшийся неприятным и резким, мешал ему сосредоточиться и путал его мысли. Не посидев и пяти минут, он встал из-за стола, пошел к дивану и лег.
     — Вот-те на! — удивился о. Христофор. — А как же чай?
     Придумывая, на что бы такое пожаловаться, Егорушка припал лбом к стене дивана и вдруг зарыдал.
     — Вот-те на! — повторил о. Христофор, поднимаясь и идя к дивану. — Георгий, что с тобой? Что ты плачешь?
     — Я… я болен! — проговорил Егорушка.
     — Болен? — смутился о. Христофор. — Вот это уж и нехорошо, брат… Разве можно в дороге болеть? Ай, ай, какой ты, брат… а?
     Он приложил руку к Егорушкиной голове, потрогал щеку и сказал:
     — Да, голова горячая… Это ты, должно быть, простудился или чего-нибудь покушал… Ты бога призывай.
     — Хинины ему дать… — сказал смущенно Иван Иваныч.
     — Нет, ему бы чего-нибудь горяченького покушать… Георгий, хочешь супчику? А?
     — Не… не хочу… — ответил Егорушка.
     — Тебя знобит, что ли?
     — Прежде знобило, а теперь… теперь жар. У меня всё тело болит…
     Иван Иваныч подошел к дивану, потрогал Егорушку за голову, смущенно крякнул и вернулся к столу.
     — Вот что, ты раздевайся и ложись спать, — сказал о. Христофор, — тебе выспаться надо.
     Он помог Егорушке раздеться, дал ему подушку и укрыл его одеялом, а поверх одеяла пальтом Ивана Иваныча, затем отошел на цыпочках и сел за стол. Егорушка закрыл глаза и ему тотчас же стало казаться, что он не в номере, а на большой дороге около костра; Емельян махнул рукой, а Дымов с красными глазами лежал на животе и насмешливо глядел на Егорушку.
     — Бейте его! Бейте его! — крикнул Егорушка.
     — Бредит… — проговорил вполголоса о. Христофор.
     — Хлопоты! — вздохнул Иван Иваныч.
     — Надо будет его маслом с уксусом смазать. Бог даст, к завтраму выздоровеет.
     Чтобы отвязаться от тяжелых грез, Егорушка открыл глаза и стал смотреть на огонь. О. Христофор и Иван Иваныч уже напились чаю и о чем-то говорили шёпотом. Первый счастливо улыбался и, по-видимому, никак не мог забыть о том, что взял хорошую пользу на шерсти; веселила его не столько сама польза, сколько мысль, что, приехав домой, он соберет всю свою большую семью, лукаво подмигнет и расхохочется; сначала он всех обманет и скажет, что продал шерсть дешевле своей цены, потом же подаст зятю Михайле толстый бумажник и скажет: «На, получай! Вот как надо дела делать!» Кузьмичов же не казался довольным. Лицо его по-прежнему выражало деловую сухость и заботу.
     — Эх, кабы знатье, что Черепахин даст такую цену, — говорил он вполголоса, — то я б дома не продавал Макарову тех трехсот пудов! Такая досада! Но кто ж его знал, что тут цену подняли?
     Человек в белой рубахе убрал самовар и зажег в углу перед образом лампадку. О. Христофор шепнул ему что-то на ухо; тот сделал таинственное лицо, как заговорщик — понимаю, мол, — вышел и, вернувшись немного погодя, поставил под диван посудину. Иван Иваныч постлал себе на полу, несколько раз зевнул, лениво помолился и лег.
     — А завтра я в собор думаю… — сказал о. Христофор. — Там у меня ключарь знакомый. К преосвященному бы надо после обедни, да говорят, болен.
     Он зевнул и потушил лампу. Теперь уж светила одна только лампадка.
     — Говорят, не принимает, — продолжал о. Христофор, разоблачаясь. — Так и уеду, не повидавшись.
     Он снял кафтан, и Егорушка увидел перед собой Робинзона Крузе. Робинзон что-то размешал в блюдечке, подошел к Егорушке и зашептал:
     — Ломоносов, ты спишь? Встань-ка! Я тебя маслом с уксусом смажу. Оно хорошо, ты только бога призывай.
     Егорушка быстро поднялся и сел. О. Христофор снял с него сорочку и, пожимаясь, прерывисто дыша, как будто ему самому было щекотно, стал растирать Егорушке грудь.
     — Во имя отца и сына и святаго духа… — шептал он. — Ложись спиной кверху!.. Вот так. Завтра здоров будешь, только вперед не согрешай… Как огонь, горячий! Небось в грозу в дороге были?
     — В дороге.
     — Еще бы не захворать! Во имя отца и сына и святаго духа… Еще бы не захворать!
     Смазавши Егорушку, о. Христофор надел на него сорочку, укрыл, перекрестил и отошел. Потом Егорушка видел, как он молился богу. Вероятно, старик знал наизусть очень много молитв, потому что долго стоял перед образом и шептал. Помолившись, он перекрестил окна, дверь, Егорушку, Ивана Иваныча, лег без подушки на диванчик и укрылся своим кафтаном. В коридоре часы пробили десять. Егорушка вспомнил, что еще много времени осталось до утра, в тоске припал лбом к спинке дивана и уж не старался отделаться от туманных угнетающих грез. Но утро наступило гораздо раньше, чем он думал.
     Ему казалось, что он недолго лежал, припавши лбом к спинке дивана, но когда он открыл глаза, из обоих окон номерка уже тянулись к полу косые солнечные лучи. О. Христофора и Ивана Иваныча не было. В номерке было прибрано, светло, уютно и пахло о. Христофором, который всегда издавал запах кипариса и сухих васильков (дома он делал из васильков кропила и украшения для киотов, отчего и пропах ими насквозь). Егорушка поглядел на подушку, на косые лучи, на свои сапоги, которые теперь были вычищены и стояли рядышком около дивана, и засмеялся. Ему казалось странным, что он не на тюке, что кругом всё сухо и на потолке нет молний и грома.
     Он прыгнул с дивана и стал одеваться. Самочувствие у него было прекрасное; от вчерашней болезни осталась одна только небольшая слабость в ногах и в шее. Значит, масло и уксус помогли. Он вспомнил пароход, локомотив и широкую реку, которые смутно видел вчера, и теперь спешил поскорее одеться, чтобы побежать на пристань и поглядеть на них. Когда он, умывшись, надевал кумачовую рубаху, вдруг щелкнул в дверях замок и на пороге показался о. Христофор в своем цилиндре, с посохом и в шелковой коричневой рясе поверх парусинкового кафтана. Улыбаясь и сияя (старики, только что вернувшиеся из церкви, всегда испускают сияние), он положил на стол просфору и какой-то сверток, помолился и сказал:
     — Бог милости прислал! Ну, как здоровье?
     — Теперь хорошо, — ответил Егорушка, целуя ему руку.
     — Слава богу… А я из обедни… Ходил с знакомым ключарем повидаться. Звал он меня к себе чай пить, да я не пошел. Не люблю по гостям ходить спозаранку. Бог с ними!
     Он снял рясу, погладил себя по груди и не спеша развернул сверток. Егорушка увидел жестяночку с зернистой икрой, кусочек балыка и французский хлеб.
     — Вот, шел мимо живорыбной лавки и купил, — сказал о. Христофор. — В будень не из чего бы роскошествовать, да, подумал, дома болящий, так оно как будто и простительно. А икра хорошая, осетровая…
     Человек в белой рубахе принес самовар и поднос с посудой.
     — Кушай, — сказал о. Христофор, намазывая икру на ломтик хлеба и подавая Егорушке. — Теперь кушай и гуляй, а настанет время, учиться будешь. Смотри же, учись со вниманием и прилежанием, чтобы толк был. Что наизусть надо, то учи наизусть, а где нужно рассказать своими словами внутренний смысл, не касаясь наружного, там своими словами. И старайся так, чтоб все науки выучить. Иной математику знает отлично, а про Петра Могилу не слыхал, а иной про Петра Могилу знает, а не может про луну объяснить. Нет, ты так учись, чтобы всё понимать! Выучись по-латынски, по-французски, по-немецки… географию, конечно, историю, богословие, философию, математику… А когда всему выучишься, не спеша, да с молитвою, да с усердием, тогда и поступай на службу. Когда всё будешь знать, тебе на всякой стезе легко будет. Ты только учись да благодати набирайся, а уж бог укажет, кем тебе быть. Доктором ли, судьей ли, инженером ли…
     О. Христофор намазал на маленький кусочек хлеба немножко икры, положил его в рот и сказал:
     — Апостол Павел говорит: на учения странна и различна не прилагайтеся. Конечно, если чернокнижие, буесловие, или духов с того света вызывать, как Саул, или такие науки учить, что от них пользы ни себе, ни людям, то лучше не учиться. Надо воспринимать только то, что бог благословил. Ты соображайся… Святые апостолы говорили на всех языках — и ты учи языки; Василий Великий учил математику и философию — и ты учи; святый Нестор писал историю — и ты учи и пиши историю. Со святыми соображайся…
     О. Христофор отхлебнул из блюдечка, вытер усы и покрутил головой.
     — Хорошо! — сказал он. — Я по-старинному обучен, многое уж забыл, да и то живу иначе, чем прочие. И сравнивать даже нельзя. Например, где-нибудь в большом обществе, за обедом ли, или в собрании скажешь что-нибудь по-латынски, или из истории, или философии, а людям и приятно, да и мне самому приятно… Или вот тоже, когда приезжает окружной суд и нужно приводить к присяге; все прочие священники стесняются, а я с судьями, с прокурорами да с адвокатами запанибрата: по-ученому поговорю, чайку с ними попью, посмеюсь, расспрошу, чего не знаю… И им приятно. Так-то вот, брат… Ученье свет, а неученье тьма. Учись! Оно, конечно, тяжело: в теперешнее время ученье дорого обходится… Маменька твоя вдовица, пенсией живет, ну да ведь…
     О. Христофор испуганно поглядел на дверь и продолжал шёпотом:
     — Иван Иваныч будет помогать. Он тебя не оставит. Детей у него своих нету, и он тебе поможет. Не беспокойся.
     Он сделал серьезное лицо и зашептал еще тише:
     — Только ты смотри, Георгий, боже тебя сохрани, не забывай матери и Ивана Иваныча. Почитать мать велит заповедь, а Иван Иваныч тебе благодетель и вместо отца. Ежели ты выйдешь в ученые и, не дай бог, станешь тяготиться и пренебрегать людями по той причине, что они глупее тебя, то горе, горе тебе!
     О. Христофор поднял вверх руку и повторил тонким голоском:
     — Горе! Горе!
     О. Христофор разговорился и, что называется, вошел во вкус; он не окончил бы до обеда, но отворилась дверь и вошел Иван Иваныч. Дядя торопливо поздоровался, сел за стол и стал быстро глотать чай.
     — Ну, со всеми делами справился, — сказал он. — Сегодня бы и домой ехать, да вот с Егором еще забота. Надо его пристроить. Сестра говорила, что тут где-то ее подружка живет, Настасья Петровна, так вот, может, она его к себе на квартиру возьмет.
     Он порылся в своем бумажнике, достал оттуда измятое письмо и прочел:
     — «Малая Нижняя улица, Настасье Петровне Тоскуновой, в собственном доме». Надо будет сейчас пойти поискать ее. Хлопоты!
     Вскоре после чаю Иван Иваныч и Егорушка уж выходили из подворья.
     — Хлопоты! — бормотал дядя. — Привязался ты ко мне, как репейник, и ну тебя совсем к богу! Вам ученье Да благородство, а мне одна мука с вами…
     Когда они проходили двором, то возов и подводчиков уже не было, все они еще рано утром уехали на пристань. В дальнем углу двора темнела знакомая бричка; возле нее стояли гнедые и ели овес.
     «Прощай, бричка!» — подумал Егорушка.
     Сначала пришлось долго подниматься на гору по бульвару, потом идти через большую базарную площадь; тут Иван Иваныч справился у городового, где Малая Нижняя улица.
     — Эва! — усмехнулся городовой. — Она далече, туда к выгону!
     На пути попадались навстречу извозчичьи пролетки, но такую слабость, как езда на извозчиках, дядя позволял себе только в исключительных случаях и по большим праздникам. Он и Егорушка долго шли по мощеным улицам, потом шли по улицам, где были одни только тротуары, а мостовых не было, и в конце концов попали на такие улицы, где не было ни мостовых, ни тротуаров. Когда ноги и язык довели их до Малой Нижней улицы, оба они были красны и, сняв шляпы, вытирали пот.
     — Скажите, пожалуйста, — обратился Иван Иваныч к одному старичку, сидевшему у ворот на лавочке, — где тут дом Настасьи Петровны Тоскуновой?
     — Никакой тут Тоскуновой нет, — ответил старик, подумав. — Может, Тимошенко?
     — Нет, Тоскунова…
     — Извините, Тоскуновой нету…
     Иван Иваныч пожал плечами и поплелся дальше.
     — Да не ищите! — крикнул ему сзади старик. — Говорю — нету, значит нету!
     — Послушай, тетенька, — обратился Иван Иваныч к старухе, продававшей на углу в лотке подсолнухи и груши, — где тут дом Настасьи Петровны Тоскуновой?

[ 1 ] [ 2 ] [ 3 ] [ 4 ] [ 5 ] [ 6 ] [ 7 ]
/ Полные произведения / Чехов А.П. / Степь

Смотрите также по произведению «Степь»:

www.litra.ru
Знаки препинания в простом осложнённом

Предложении (однородные члены предложения)

Вариант № 1

1. Отметьте предложение, в котором нужно поставить одну запятую (зна-
ки препинания в предложениях отсутствуют).

1) С чужими я либо робел либо важничал.

2) Листья в поле пожелтели и кружатся и летят.

3) Он начинал работать ни свет ни заря.

4) Вдали пестрели и цвели луга и нивы золотые.

2. Укажите предложение, в котором нужно поставить только одну запя-
тую. (Знаки препинания не расставлены.)

1) Дымы дальних пожаров медленно всходили к небу или отдельными кучными облаками летали по горизонту.

2) Волк каждой год линяет да своего обличия не меняет.

3) Молнии разрезали небо и слева и справа и впереди.

4) В слове тысячелетиями накапливаются и живут мысли и опыт народа.

3. Укажите предложение, в котором нужно поставить одну запятую. (Зна-
ки препинания не расставлены.)

1) Этот столб стоит здесь и ночи и дни и зиму и лето.

2) Здесь каждый стебелёк и веточка живут своей отдельной живописной жизнью и потому особенно заметны и милы.

3) А потом полили дожди и растрепали сад и прибили к земле почернелую траву.

4) От зрелища Марса мне стало холодно и жутко.

4. Укажите предложение, в котором нужно поставить только одну запя-
тую. (Знаки препинания не расставлены.)

1) Своеобразный сплав мыслей и чувств отличает как лирику так и прозу этого автора.

2) Лучшей проверкой достоинств того или иного произведения было бы его чтение перед читательской аудиторией.

3) Среди сложных и трагических судеб ровной и беспечальной казалась судьба А.Н.Островского.

4) На русском языке публикуется почти половина всей издаваемой в мире научной и технической документации.

5. Укажите предложение, в котором нужно поставить только одну запя-
тую. (Знаки препинания не расставлены.)

1) Однажды вздумалось друзьям в день жаркий побродить по рощам по лугам и по горам и по долам.

2) Русский народ смышлён и понятлив усерден и горяч ко всему благому и прекрасному.

3) Переживание красоты как святости сохраняется в каждой картине художника и станет сокровенным идеалом и непреложным законом всю его жизнь.

4) Звуки соловьиной песни заполняли пространство между рекой и небосводом.

6. В каком предложении нужно поставить две запятые? (Знаки препина-
ния не расставлены.)

1) Всю ночь огонь костра то разгорается то гаснет.

2) По отношению каждого человека к своему языку можно совершенно точно судить не только о культурном уровне но и о его гражданской ценности.

3) Я смотрю на камень и забываю про удочки и про рыбу и про всё на свете.

4) Наберёшь ты здесь целое лукошко подберёзовиксв и подосиновиков боровиков и груздей.

Вариант № 2

1. Укажите предложение, в котором нужно поставить только одну запя-
тую. (Знаки препинания не расставлены.)

1) Умён да пригож да на дело негож.

2) Он был причёсан и одет безукоризненно и ослеплял свежестью лица и перчаток и фрака.

3) Канонада слышалась и день и ночь.

4) Во времена детства Чехова весь Таганрог был засыпан зерном и деньгами и был заселён греками и итальянцами.

2. Укажите предложение, в котором нужно поставить только одну запя-
тую. (Знаки препинания не расставлены.)

1) Земляникой да черникой полны наши леса!

2) С трудом различаю цвет и очертания людей и предметов.

3) Звуки соловьиной пески заполняли пространство между рекой и небосводом.

4) По вечерам хозяин или читал или играл з шахматы.

3. Укажите предложение, в котором нужно поставить одну запятую. (Зна-
ки препинания не расставлены.)

1) Метели и вьюги стужа и темнота не помешали отважным полярникам и высаживаться на дрейфующие льдины и производить исследования Арктики.

2) Воздух был наполнен сухой снежной пылью.

3) И чист и тих и ясен свод небес.

4) Домики были крыты черепицей или шифером перед каждым был разбит палисадник.

4. Укажите предложение, в котором нужно поставить только одну запя-
тую. (Знаки препинания не расставлены.)

1) Над Таганрогом темнеет ночь дует «сгонный» ветер и на широких молах шелестят степные травы.

2) Степь придвинулась вплотную к порту и к морю и занесла белой пылью Рыбацкую слободку.

3) Бушует полая вода шумит и глухо и протяжно.

4) Он останавливался и подолгу рассматривал шапки снега на пнях и на заборах и на еловых ветвях.

5. Укажите предложение с пунктуационной ошибкой.

1) Люди, птицы, травы — всё слушает песню соловья.

2) На выставке была представлена не только живопись, но и графика.

3) Мы увидели заросли земляники и лесной малины, и решили наполнить наши корзинки.

4) Он был хоть и невысок ростом, да жилист.

6. Укажите предложение, в котором нет тире. (Знаки препинания рас-
ставлены частично.)

1) Все вещи диваны, столы и стулья были сделаны из светлого дерева, блестели от времени и пахли кипарисом.

2) Так впервые я убедился в том, что главное для писателя это с наибольшей полнотой и щедростью выразить себя в любой вещи и тем самым выразить своё время и свой народ.

3) Почему я не замечал этот родной пейзаж раньше? спрашивал я себя.

4) Я бродил в своих воспоминаниях по лесам, потом по набережным Невы или по голубым от льна холмам суровой псковской земли.

Вариант № 3

1. Укажите предложение, в котором нужно поставить только одну запя-
тую. (Знаки препинания не расставлены.)

1) Вблизи ручей шумит и скачет и мчится в влажных берегах.

2) В горах ударил гром и хлынули потоки дождя.

3) В природе ни лист ни соломинка ни дерево не повторяются.

4) Машины загородили дорогу и нельзя было проехать ни взад ни вперёд.

2. Укажите предложение, в котором нужно поставить только одну запя-
тую. (Знаки препинания не расставлены.)

1) Небо то всё закрывалось облаками то вдруг очищалось на мгновенье.

2) В пруду отражались деревья и фасад дома.

3) В степи растут колокольчики и полынь и белая кашка.

4) Он не ответил ни да ни нет.

3. Укажите предложение, в котором нужно поставить только одну запя-
тую. (Знаки препинания не расставлены.)

1) Природу он любил не только как созерцатель но и как лесничий.

2) Там сверкали бенгальским огнём стены занесённых снегом дворцов и оловянные солдатики стояли на часах на одной ноге.

3) Он был от страха ни жив ни мёртв.

4) Поднялось солнце и залило волнами света и тепла и водную гладь и затопленный лес и людей.

4. Укажите предложение, в котором нужно поставить только одну запя-
тую. (Знаки препинания не расставлены.)

1) Иногда Куприн сам не выдерживал беспросветного горя и старался смягчить судьбу своих персонажей по своей писательской воле.

2) Можно открывать наугад том за томом сочинения Куприна и в каждом рассказе находить россыпи глубоких и разносторонних знаний.

3) Рядом с нами ревело море и первобытный хаос ударял в берега и уходил обратно в клубящийся мрак и терялся там.

4) Он был не только прост со всеми но и временами застенчив.

5. Укажите предложение, в котором нужно поставить одну запятую. (Зна-
ки препинания не расставлены.)

1) Ощущение одинокого сада и холодных лесов помогло мне писать и думать.

2) Осенью откроется выставка молодых таганрогских художников.

3) Тужит Пахом да не знает о ком.

4) Он подложил в костёр сухой травы и хворосту и раздул пламя.

6.Укажите предложение, в котором нужно поставить одну запятую. (Знаки препинания не расставлены.)

1) Интуиция помогает историческим писателям воссоздать не только подлинную картину жизни прошедших эпох но и самый их воздух.

2) Заря уже чуть приподняла на востоке тёмный полог ночи и осветила край неба ещё пока что очень далёкой голубизной.

3) Я так ясно вижу её и наяву и во сне.

4) Человек многое и не может увидеть и пережить.

Вариант № 4

1. Укажите предложение, в котором нужно поставить только одну запя-
тую. (Знаки препинания не расставлены.)

1) Вся жизнь этого беспокойного и блестящего писателя была беспощадной схваткой с глупостью и подлостью.

2) Грин начал писать и создал в своих книгах мир весёлых и смелых людей.

3) Он пришёл к нам из очарованной дали и увёл нас в соловьиные сады своей гениальной и грустной поэзии.

4) После «Поединка» слава Куприна приобрела не только всероссийский но и мировой характер.

2. Укажите предложение, в котором нужно поставить только одну запя-
тую. (Знаки препинания расставлены частично.)

1) Он не мог быть борцом но он хотел внести и внёс свою долю в сокровищницу будущего — свои картины.

2) Писателем человек становится не только по зову сердца но и по зову своего времени и своего народа.

3) Подлинная жизнь прорвалась заполнила писательскую схему и раздвинула и сломала своим живым напором рамки первоначального писательского плана.

4) Героизм Ван-Гога заключался в фанатической вере в прекрасное будущее людей труда — пахарей и рабочих поэтов и учёных.

3. Отметьте предложение, в котором нужно поставить одну запятую (зна-
ки препинания в предложениях отсутствует).

1) Океан словно замер и тихо и ласково рокочет.

2) Выступления этого ансамбля проходили с большим успехом как в нашей стране так и за рубежом.

3) Молчали берег и море и лес.

4) Мы не могли сдвинуться с места ни взад ни вперёд.

4. Отметьте предложение, в котором нужно поставить одну запятую (зна-
ки препинания в предложениях отсутствуют).

1) Перед ним лепечут волны и бегут и вновь приходят.

2) Около домов не было видно ни дворов ни деревьев.

3) Посетит меня восторг и творческая ночь и вдохновенье.

4) В их семье было ни много ни мало семеро детей.

5. Укажите предложение, в котором нужно поставить две запятые. (Зна-
ки препинания не расставлены.)

1) Среди рек есть большие и малые и спокойные и буйные и быстрые и медленные.

2) Целый мир отшумел за спиной и остался лишь в памяти да на исписанных бледным карандашом листах.

3) Вдруг налетела буря с крупным и частым градом и проливным дождём и воздух превратился в белую водяную пыль.

4) Целую жизнь он потом если не рассказывал то вспоминал эту историю.

6. В каком варианте ответа правильно указаны все цифры, на месте ко-
торых в предложениях перед союзом ДА должны стоять запятые?

A. И стар (1) да весел, и молод (2) да угрюм.

Б. А жизнь сурова, она идёт себе (3) да идёт по своим законам.

B. А потом позвонил медведь (4) да как начал, как начал реветь.

Г. Я давно хотел рассказать эту историю (5) да как-то времени всё не было.

1) 3,5 2) 1,2,5 3) 4,5 4) 1,2

Вариант № 5

1. Укажите предложение, в котором нужно поставить одну запятую. (Знаки препинания не расставлены.)

1) По утрам Грин часами сидел в кресле читал и думал и в это время его нельзя было трогать.

2) Многие свои сказки Андерсен писал среда зимы и делал их пёстрыми и нарядными.

3) Куприн не только не обольщался славой но даже тяготился ею.

4) Потом я задремал под ёлкой от усталости и жара свечей и сквозь эту дремоту и увидел Андерсена.

2. Укажите предложение, в котором нужно поставить одну запятую. (Зна-
ки препинания не расставлены.)

1) Загадочным и таинственным казался этот девственный лес и жившие в нём сильные и смелые люди.

2) Квартира его была хотя и просторна но не изящна и сумрачна.

3) Вдруг за ним стрелы жужжанье и крик и ржанье.

4) И днём и ночью всё шли и шли поезда на запад.

3. Укажите предложение, в котором нужно поставить одну запятую. (Зна-
ки препинания не расставлены.)

1) В гавани огни фонарей столпились в разноцветную группу и видны были стволы мачт.

2) А вокруг был дым и бой и смерть,

3) Заблестели на листьях берёз капли не то росы не то вчерашнего дождя.

4) К тому времени я стал всё чаще и чаще бывать у него в доме и познакомился со всей его семьёй.

4. Укажите предложение, в котором нужно поставить одну запятую. (Зна-
ки препинания не расставлены.)

1) В палисаднике росли царственные розы и скромные ромашки и пахучая резеда.

2) В ельнике было темно и прохладно.

3) Мы видели несколько деревьев вдали да бегущие по влажной траве тени гонимых ветром туч,

4) Прошёл короткий ливень и на улицах запахло маттиолой и горькой сладостью каких-то других цветов.

5. Укажите предложение, в котором нужно поставить две запятые. (Зна-
ки препинания не расставлены.)

1) Сильный ветер склоняет до корней слабые и гибкие кусты ковыля треплет их и рассыпает направо и налево бьёт о землю или несёт по своему направлению.

2) Где-то в утренних морозах ярких солнечных днях и светлых лунных ночах угадывалась пришвинская весна света.

3) Сверчки стрекозы и тысячи других насекомых проснулись в высокой траве и наполняли воздух своими ясными непрерывными звуками.

4) Цвет лица у Ильи Ильича не был ни румяный ни смуглый ни положительно бледный а безразличный или казался таким.

6.Укажите предложение, в котором нужно поставить три запятых. (Знаки препинания не расставлены.)

1) Солнце садилось в травы и росы и шум поезда не мог заглушить птичьего щёлканья и перелива в кустах по сторонам полотна.

2) И в этом энергичном лице и во всей этой коренастой дышавшей здоровьем фигуре чувствовалось что-то стихийное сильное и необузданное и в то же время доброе и даже простодушное.

3) Перед глазами ходил океан и колыхался и гремел и сверкал и уходил куда-то в бесконечность.

4) Первым русским учёным был не дворянин а крестьянин села Де-нисовка Михаил Васильевич Ломоносов.

infopedia.su

Гром уже грохотал и впереди и справа и слева в ее желании освободить – , .. , .. /

Зачетная работа по теме «Знаки препинания в предложениях с однородными членами предложения»

Читать книгу Сборник диктантов по русскому языку для 5-11 классов М. П. Филипченко : онлайн чтение

42

43О чем твои думы?

44Месторождение бокситов

45Семь погод на дворе

46На охоте

47Прощание с лесом

48

49

50

Викентий Вересаев — К жизни (сборник)

Полное содержание Степь Чехов А.П. [6/7] :: Litra.RU

/ Полные произведения / Чехов А.П. / Степь

Знаки препинания в простом осложнённом

Добавить комментарий Отменить ответ

43
О чем твои думы?

44
Месторождение бокситов

45
Семь погод на дворе

46
На охоте

47
Прощание с лесом