Обыкновенная земля текст: определите основную мысль текста, его стиль; составьте план, отмечая всё существенное. Определите способ сокращения текста. • Напишите сжатое изложение (шесть предложений). Покажите, в чём автор видит привлекательность Мещёрского края. Постарайтесь отразить эту мысль в заголовке изложения. В Мещёрском крае нет никаких особенных красот и богатств, кроме лесов, лугов и прозрачного воздуха. Но всё же край этот обладает большой притягательной силой. Он очень скромен — так же, как картины Левитана. Но в нём, как и в этих картинах, заключена вся прелесть и всё незаметное на первый взгляд разнообразие русской природы. Что можно увидеть в Мещёрском крае? Цветущие или скошенные луга, сосновые боры, лесные озёра, стога, пахнущие сухим и тёплым сеном. Сено в стогах держит тепло всю зиму. Мне приходилось ночевать в стогах и в октябре, когда трава на рассвете покрывается инеем, как солью. Я вырывал в сене глубокую нору, залезал в неё и всю ночь спал в стогу, будто в запертой комнате. А над лугами шёл холодный дождь, и ветер налетал косыми ударами. В Мещёрском крае можно увидеть сосновые боры, где так торжественно и тихо, что бубенчик заблудшей коровы слышен далеко, почти за километр. Но такая тишина стоит только в безветренные дни. В ветер леса шумят великим океанским шумом и вершины сосен гнутся вслед пролетающим облакам. В Мещёрском крае можно увидеть лесные озёра с тёмной водой, обширные болота, покрытые ольхой и осиной, одинокие избы лесников, пески, можжевельник, вереск, косяки журавлей и знакомые нам под всеми широтами звёзды. Что можно услышать в Мещёрском крае, кроме гула сосновых лесов? Крики перепелов и ястребов, свист иволги, суетливый стук дятлов, вой волков, шорох дождей в рыжей хвое, вечерний плач гармоники в деревушке, а по ночам — разноголосое пение петухов да колотушку деревенского сторожа. Но увидеть и услышать так мало можно только в первые дни. Потом с каждым днём этот край делается всё богаче, разнообразнее, милее сердцу. И, наконец, наступает время, когда каждая ива над заглохшей рекой кажется своей, очень знакомой, когда о ней можно рассказывать удивительные истории.(К. Паустовский)
определите основную мысль текста, его стиль; составьте план, отмечая всё существенное. Определите способ сокращения текста. • Напишите сжатое изложение (шесть предложений). Покажите, в чём автор видит привлекательность Мещёрского края. Постарайтесь отразить эту мысль в заголовке изложения. В Мещёрском крае нет никаких особенных красот и богатств, кроме лесов, лугов и прозрачного воздуха. Но всё же край этот обладает большой притягательной силой. Он очень скромен — так же, как картины Левитана. Но в нём, как и в этих картинах, заключена вся прелесть и всё незаметное на первый взгляд разнообразие русской природы. Что можно увидеть в Мещёрском крае? Цветущие или скошенные луга, сосновые боры, лесные озёра, стога, пахнущие сухим и тёплым сеном. Сено в стогах держит тепло всю зиму. Мне приходилось ночевать в стогах и в октябре, когда трава на рассвете покрывается инеем, как солью. Я вырывал в сене глубокую нору, залезал в неё и всю ночь спал в стогу, будто в запертой комнате. А над лугами шёл холодный дождь, и ветер налетал косыми ударами.
В Мещёрском крае можно увидеть сосновые боры, где так торжественно и тихо, что бубенчик заблудшей коровы слышен далеко, почти за километр. Но такая тишина стоит только в безветренные дни. В ветер леса шумят великим океанским шумом и вершины сосен гнутся вслед пролетающим облакам. В Мещёрском крае можно увидеть лесные озёра с тёмной водой, обширные болота, покрытые ольхой и осиной, одинокие избы лесников, пески, можжевельник, вереск, косяки журавлей и знакомые нам под всеми широтами звёзды. Что можно услышать в Мещёрском крае, кроме гула сосновых лесов? Крики перепелов и ястребов, свист иволги, суетливый стук дятлов, вой волков, шорох дождей в рыжей хвое, вечерний плач гармоники в деревушке, а по ночам — разноголосое пение петухов да колотушку деревенского сторожа. Но увидеть и услышать так мало можно только в первые дни. Потом с каждым днём этот край делается всё богаче, разнообразнее, милее сердцу. И, наконец, наступает время, когда каждая ива над заглохшей рекой кажется своей, очень знакомой, когда о ней можно рассказывать удивительные истории.
(К. Паустовский)Прочитайте текст. Почему он называется «Обыкновенная земля»? Подготовьтесь к сжатому изложению: определите основную мысль текста, его стиль; составьте план, отмечая всё существенное. Определите способ сокращения текста. • Напишите сжатое изложение (шесть предложений). Покажите, в чём автор видит привлекательность Мещёрского края. Постарайтесь отразить эту мысль в заголовке изложения.В Мещёрском крае нет никаких особенных красот и богатств, кроме лесов, лугов и прозрачного воздуха. Но всё же край этот обладает большой притягательной силой. Он очень скромен — так же, как картины Левитана. Но в нём, как и в этих картинах, заключена вся прелесть и всё незаметное на первый взгляд разнообразие русской природы.
Что можно увидеть в Мещёрском крае? Цветущие или скошенные луга, сосновые боры, лесные озёра, стога, пахнущие сухим и тёплым сеном. Сено в стогах держит тепло всю зиму.
Мне приходилось ночевать в стогах и в октябре, когда трава на рассвете покрывается инеем, как солью.
Я вырывал в сене глубокую нору, залезал в неё и всю ночь спал в стогу, будто в запертой комнате. А над лугами шёл холодный дождь, и ветер налетал косыми ударами.
В Мещёрском крае можно увидеть сосновые боры, где так торжественно и тихо, что бубенчик заблудшей коровы слышен далеко, почти за километр. Но такая тишина стоит только в безветренные дни. В ветер леса шумят великим океанским шумом и вершины сосен гнутся вслед пролетающим облакам.
В Мещёрском крае можно увидеть лесные озёра с тёмной водой, обширные болота, покрытые ольхой и осиной, одинокие избы лесников, пески, можжевельник, вереск, косяки журавлей и знакомые нам под всеми широтами звёзды.
Что можно услышать в Мещёрском крае, кроме гула сосновых лесов? Крики перепелов и ястребов, свист иволги, суетливый стук дятлов, вой волков, шорох дождей в рыжей хвое, вечерний плач гармоники в деревушке, а по ночам — разноголосое пение петухов да колотушку деревенского сторожа.
Но увидеть и услышать так мало можно только в первые дни.
Потом с каждым днём этот край делается всё богаче, разнообразнее, милее сердцу. И, наконец, наступает время, когда каждая ива над заглохшей рекой кажется своей, очень знакомой, когда о ней можно рассказывать удивительные истории.(К. Паустовский)
Упражнение № 322 Прочитайте текст. Почему он называется «Обыкновенная земля»?
Упражнение № 322 Прочитайте текст. Почему он называется «Обыкновенная земля»? Подготовьтесь к сжатому изложению: определите основную мысль текста, его стиль; составьте план, отмечая всё существенное. Определите способ сокращения текста. • Напишите сжатое изложение (шесть предложений). Покажите, в чём автор видит привлекательность Мещёрского края. Постарайтесь отразить эту мысль в заголовке изложения.
В Мещёрском крае нет никаких особенных красот и богатств, кроме лесов, лугов и прозрачного воздуха. Но всё же край этот обладает большой притягательной силой. Он очень скромен — так же, как картины Левитана. Но в нём, как и в этих картинах, заключена вся прелесть и всё незаметное на первый взгляд разнообразие русской природы.
Что можно увидеть в Мещёрском крае? Цветущие или скошенные луга, сосновые боры, лесные озёра, стога, пахнущие сухим и тёплым сеном. Сено в стогах держит тепло всю зиму.
Мне приходилось ночевать в стогах и в октябре, когда трава на рассвете покрывается инеем, как солью. Я вырывал в сене глубокую нору, залезал в неё и всю ночь спал в стогу, будто в запертой комнате. А над лугами шёл холодный дождь, и ветер налетал косыми ударами.
В Мещёрском крае можно увидеть сосновые боры, где так торжественно и тихо, что бубенчик заблудшей коровы слышен далеко, почти за километр. Но такая тишина стоит только в безветренные дни. В ветер леса шумят великим океанским шумом и вершины сосен гнутся вслед пролетающим облакам.
В Мещёрском крае можно увидеть лесные озёра с тёмной водой, обширные болота, покрытые ольхой и осиной, одинокие избы лесников, пески, можжевельник, вереск, косяки журавлей и знакомые нам под всеми широтами звёзды.
Что можно услышать в Мещёрском крае, кроме гула сосновых лесов? Крики перепелов и ястребов, свист иволги, суетливый стук дятлов, вой волков, шорох дождей в рыжей хвое, вечерний плач гармоники в деревушке, а по ночам — разноголосое пение петухов да колотушку деревенского сторожа.
Но увидеть и услышать так мало можно только в первые дни. Потом с каждым днём этот край делается всё богаче, разнообразнее, милее сердцу. И, наконец, наступает время, когда каждая ива над заглохшей рекой кажется своей, очень знакомой, когда о ней можно рассказывать удивительные истории.
(К. Паустовский)
Ответ:
Изложение по очерку К.Г. Паустовского «Обыкновенная земля»
Цели урока:
совершенствовать умение анализировать готовый текст через понятия тип, стиль, тема, основная мысль;
формировать умение отбирать языковые средства в соответствии со стилем, основной мыслью высказывания;
учить приемам сжатия текста;
учить редактировать написанное;
формировать умение строить текст заданного типа;
воспитывать любовь к родным местам.
Ход урока
1. Организационный момент.
2. Вступительная беседа с классом.
Если бы я сейчас сказала, что на сегодняшнем уроке вы будете писать изложение, кто воспринял бы эту новость с радостью? Почему?
Но мы будем писать изложение по тексту, который вам уже знаком. Это текст из очерка К.Г.Паустовского «Обыкновенная земля», посвящённый Мещёрскому краю.
- — Вам приходилось писать сжатые изложения?
На уроке мы будем готовиться к написанию изложения.
Заключительная часть работы – написание сжатого изложения.
Постановка целей урока (совместно с детьми).
-Так, какова же цель нашего сегодняшнего урока?
Объяснение новой темы.
Однажды К.Г.Паустовский сказал такие слова:
«…Любовь к родной природе – один из первейших признаков любви к своей стран»
К.Г. Паустовский много ездил по нашей стране, часто бывал за рубежом, в дальних странах. Но самую горячую его любовь завоевала простая, скромная природа средней полосы России. Ей он посвятил лучшие свои рассказы. Мещерский край, или Мещерская низина (как этот край называется на географических картах), область юго-восточнее Москвы и севернее Рязани, – стал для него “второй родиной”. Там он нашел все, что привлекало его с детства.
Образец словесной пейзажной живописи – проза Паустовского. Её сила заключается в необыкновенной простоте, искренности, правдивости. Читая Паустовского, мы учимся любить природу, человека, Родину, родное слово.
2) Чтение учителем очерка К.Г.Паустовского «Обыкновенная земля»
В Мещёрском крае нет никаких особенных красот и богатств, кроме лесов, лугов и прозрачного воздуха.
Этот обладает большой притягательной силой. Он очень скромен, но в этом его прелесть.
В Мещерском крае можно найти цветущие или скошенные луга, сосновые боры, поемные и лесные озера, стога. Сено в стогах держит тепло всю зиму. Автору приходилось ночевать в стогах в октябре, когда трава на рассвете покрывается инеем, будто солью. Он вырывал в сене глубокую нору и всю ночь спал там. А над лугами шел холодный дождь, выл ветер.
В Мещёрском крае можно увидеть сосновые боры. В безветренные дни там стоит тишина. Здесь также можно найти лесные озера, обширные болота, старые избы лесников, пески, можжевельник, вереск, косяки журавлей. В Мещерском крае можно услышать крики птиц, свист иволги, стук дятлов, вой волков, колотушку деревенского сторожа. Но увидеть и услышать так мало можно только в первые дни. Потом с каждым днем этот край делается все богаче, разнообразнее, милее сердцу.
3) Аналитическая беседа по тексту.
-О чём идёт речь в тексте? (о красоте природы Мещёрского края)
-Какова же основная мысль? С какой целью автор написал этот текст? (передать всю красоту природы этих мест, что на нашей планете есть места зачаровывающие нас)
-Определите стиль текста? Докажите. (Публицистический, с элементами рассуждения. Автор пытается воздействовать на читателя и передать всю красоту мещёрского края)
-Какие художественные средства использует автор, с какой целью?
С какой целью мы обычно составляем план текста?
Как нужно составлять план предложенного текста? (Читать по абзацам, формулировать основную мысль)
Можно ли объединять несколько абзацев в один? (Да, когда они раскрывают одну микротему).
В тетрадях записываются пункты плана и выписываются ключевые слова.
1. В Мещёрском крае нет никаких особенных красот и богатств.
2. Что можно увидеть в Мещёрском крае?
3. Что можно услышать в Мещёрском крае?
Задание: пользуясь планом, перескажите текст
6) Словарно-орфографическая работа.
Мещерский край ((В своей работе «По Мещёрскому краю» А.Попов писал о том, что такое Мещёра? Мещёра – это леса, которым нет ни конца ни края; это и озёра, и реки, и сосновые боры, и берёзовые рощи), картины Левитана, особенная красота, богатство, притягательная сила, скошенные луга, торжественно, можжевельник).
7) Работа над черновиком изложения. Написание изложения.
8) Домашнее задание: написать изложение.
Цели урока:
совершенствовать умение анализировать готовый текст через понятия тип, стиль, тема, основная мысль;
формировать умение отбирать языковые средства в соответствии со стилем, основной мыслью высказывания;
учить приемам сжатия текста;
учить редактировать написанное;
формировать умение строить текст заданного типа;
воспитывать любовь к родным местам.
Ход урока
1. Организационный момент.
2. Вступительная беседа с классом.
3. Чтение черновых вариантов изложения.
4. Объяснение плана работы на уроке.
«…Любовь к родной природе – один из первейших признаков любви к своей стран»5. Чтение учителем очерка К.Г.Паустовского «Обыкновенная земля»
В Мещёрском крае нет никаких особенных красот и богатств, кроме лесов, лугов и прозрачного воздуха. Этот обладает большой притягательной силой. Он очень скромен, но в этом его прелесть.
В Мещерском крае можно найти цветущие или скошенные луга, сосновые боры, поемные и лесные озера, стога. Сено в стогах держит тепло всю зиму. Автору приходилось ночевать в стогах в октябре, когда трава на рассвете покрывается инеем, будто солью.
Он вырывал в сене глубокую нору и всю ночь спал там. А над лугами шел холодный дождь, выл ветер.
В Мещёрском крае можно увидеть сосновые боры. В безветренные дни там стоит тишина. Здесь также можно найти лесные озера, обширные болота, старые избы лесников, пески, можжевельник, вереск, косяки журавлей. В Мещерском крае можно услышать крики птиц, свист иволги, стук дятлов, вой волков, колотушку деревенского сторожа. Но увидеть и услышать так мало можно только в первые дни. Потом с каждым днем этот край делается все богаче, разнообразнее, милее сердцу.
На доске записаны пункты плана.
1. В Мещёрском крае нет никаких особенных красот и богатств.
2. Что можно увидеть в Мещёрском крае?
3. Что можно услышать в Мещёрском крае?
6. Переписывание изложения в тетради для творческих работ.
7. Домашнее задание: повторить пройденный материал
К.
Г. Паустовский, Мещерская сторона (сборник) – читать онлайн полностью – ЛитРес Мещерская сторона — читаем текст рассказа К.Г. Паустовского
Обыкновенная земля
В Мещёрском крае нет никаких особенных красот и богатств, кроме лесов, лугов и прозрачного воздуха. Но все же край этот обладает большой притягательной силой. Он очень скромен – так же, как картины Левитана. Но в нем, как и в этих картинах, заключена вся прелесть и все незаметное на первый взгляд разнообразие русской природы.
Что можно увидеть в Мещёрском крае? Цветущие или скошенные луга, сосновые боры, поемные и лесные озера, заросшие черной кугой, стога, пахнущие сухим и теплым сеном. Сено в стогах держит тепло всю зиму.
Мне приходилось ночевать в стогах в октябре, когда трава на рассвете покрывается инеем, как солью. Я вырывал в сене глубокую нору, залезал в нее и всю ночь спал в стогу, будто в запертой комнате. А над лугами шел холодный дождь и ветер налетал косыми ударами.
В Мещёрском крае можно увидеть сосновые боры, где так торжественно и тихо, что бубенчик-«болтун» заблудившейся коровы слышен далеко.
почти за километр. Но такая тишина стоит в лесах только в безветренные дни. В ветер леса шумят великим океанским гулом и вершины сосен гнутся вслед пролетающим облакам.
В Мещёрском крае можно увидеть лесные озера с темной водой, обширные болота, покрытые ольхой и осиной, одинокие, обугленные от старости избы лесников, пески, можжевельник, вереск, косяки журавлей и знакомые нам под всеми широтами звезды.
Что можно услышать в Мещёрском крае, кроме гула сосновых лесов? Крики перепелов и ястребов, свист иволги, суетливый стук дятлов, вой волков, шорох дождей в рыжей хвое, вечерний плач гармоники в деревушке, а по ночам – разноголосое пение петухов да колотушку деревенского сторожа.
Но увидеть и услышать так мало можно только в первые дни. Потом с каждым днем этот край делается все богаче, разнообразнее, милее сердцу. И, наконец, наступает время, когда каждая ива над заглохшей рекой кажется своей, очень знакомой, когда о ней можно рассказывать удивительные истории.
Я нарушил обычай географов.
Почти все географические книги начинаются одной и той же фразой: «Край этот лежит между такими-то градусами восточной долготы и северной широты и граничит на юге с такой-то областью, а на севере – с такой-то». Я не буду называть широт и долгот Мещёрского края. Достаточно сказать, что он лежит между Владимиром и Рязанью, недалеко от Москвы, и является одним из немногих уцелевших лесных островов, остатком «великого пояса хвойных лесов». Он тянулся некогда от Полесья до Урала В него входили леса: Черниговские, Брянские, Калужские, Мещёрские, Мордовские и Керженские. В этих лесах отсиживалась от татарских набегов древняя Русь.
Первое знакомство
Впервые я попал в Мещёрский край с севера, из Владимира.
За Гусем-Хрустальным, на тихой станции Тума, я пересел на поезд узкоколейки. Это был поезд времен Стефенсона. Паровоз, похожий на самовар, свистел детским фальцетом. У паровоза было обидное прозвище: «мерин». Он и вправду был похож на старого мерина. На закруглениях он кряхтел и останавливался.
Пассажиры выходили покурить. Лесное безмолвие стояло вокруг задыхающегося «мерина». Запах дикой гвоздики, нагретой солнцем, наполнял вагоны.
Пассажиры с вещами сидели на площадках – вещи в вагон не влезали. Изредка в пути с площадки на полотно начинали вылетать мешки, корзины, плотничьи пилы, а за вещами выскакивал и их обладатель, нередко довольно древняя старуха. Неопытные пассажиры пугались, а опытные, скручивая «козьи ножки» и поплевывая, объясняли, что это самый удобный способ высаживаться из поезда поближе к своей деревне.
Узкоколейка в Менторских лесах – самая неторопливая железная дорога в Союзе.
Станции завалены смолистыми бревнами и пахнут свежей порубкой и дикими лесными цветами.
На станции Пилево в вагон влез косматый дед. Он перекрестился в угол, где дребезжала круглая чугунная печка, вздохнул и пожаловался в пространство’
– Чуть что, сейчас берут меня за бороду – езжай в город, подвязывай лапти. А того нет в соображении, что, может, ихнее это дело копейки не стоит.
Посылают меня до музею, где советское правительство собирает карточки, прейскуранты, все такое прочее. Посылают с заявлением.
– Чего брешешь? – Ты гляди – вот!
Дед вытащил измятую бумажку, сдул с нее махру и показал бабе-соседке.
– Манька, прочти, – сказала баба девчонке, тершейся носом об окно. Манька обтянула платье на исцарапанных коленках, подобрала ноги и начала читать хриплым голосом:
– «Собчается, что в озере живут незнакомые птицы, громадного росту полосатые, всего три; неизвестно, откуль залетели, – надо бы взять живьем для музею, а потому присылайте ловцов».
– Вот, – сказал дед горестно, – за каким делом теперь старикам кости ломают. А все Лешка-комсомолец. Язва – страсть! Тьфу!
Дед плюнул. Баба вытерла круглый рот концом платка и вздохнула. Паровоз испуганно посвистывал, леса гудели и справа и слева, бушуя, как озеро. Хозяйничал западный ветер. Поезд с трудом прорывался через его сырые потоки и безнадежно опаздывал, отдуваясь на пустых полустанках.
– Вот оно существование наше, – повторял дед – Летошний год гоняли меня в музею, сегодняшний год опять! – Чего в летошний год нашли? – спросила баба. – Торчак! – Чегой-то? – Торчак. Ну, кость древнюю. В болоте она валялась. Вроде олень. Роги – с этот вагон. Прямо страсть. Копали его цельный месяц. Вконец измучился народ. – На кой он сдался? – спросила баба. – Ребят по ём будут учить.
Об этой находке в «Исследованиях и материалах областного музея» сообщалось следующее:
«Скелет уходил в глубь трясины, не давая опоры для копачей. Пришлось раздеться и спуститься в трясину, что было крайне трудно из-за ледяной температуры родниковой воды. Огромные рога, как и череп, были целы, но крайне непрочны вследствие полнейшей мацерации (размачивания) костей. Кости разламывались прямо в руках, но по мере высыхания твердость костей восстанавливалась».
Был найден скелет исполинского ископаемого ирландского оленя с размахом рогов в два с половиной метра.
С этой встречи с косматым дедом началось мое знакомство с Мещёрой.
Потом я услышал много рассказов и о зубах мамонта, и о кладах, и о грибах величиной с человеческую голову. Но этот первый рассказ в поезде запомнился мне особенно резко.
Старинная карта
С большим трудом я достал карту Мещорского края. На ней была пометка: «Карта составлена по старинным съемкам, произведенным до 1870 года». Карту эту мне пришлось исправлять самому. Изменились русла рек. Там, где на карте были болота, кое-где уже шумел молодой сосновый лес; на месте иных озер оказались трясины.
Но все же пользоваться этой картой было надежнее, чем заниматься расспросами местных жителей. С давних пор так уж повелось у нас на Руси, что никто столько не напутает, когда объясняет дорогу, как местный житель, особенно если он человек разговорчивый.
– Ты, милый человек, – кричит местный житель, – других не слухай! Они тебе такого наговорят, что ты жизни будешь не рад. Ты меня одного слухай, я эти места наскрозь знаю. Иди до околицы, увидишь по левой руке избу-пятистенку, возьми от той избы на правую руку по стежке через пески, дойдешь до Прорвы и вали, милый, край Прорвы, вали, не сумлевайся, до самой до горелой ивы.
От нее возьмешь чуть-чуть к лесу, мимо Музги, а за Музгой подавайся круто к холмищу, а за холмищем дорога известная – через мшары до самого озера.
– А сколько километров? – А кто его знает? Может, десять, а может, и все двадцать. Тут километры, милый, немереные.
Я пытался следовать этим советам, но всегда или горелых ив оказывалось несколько, или не было никакого приметного холмища, и я, махнув рукой на рассказы туземцев, полагался только на собственное чувство направления. Оно почти никогда меня не обманывало.
Коротко о себе
С детских лет мне хотелось увидеть и испытать все, что только может увидеть и испытать человек. Этого, конечно, не случилось. Наоборот, мне кажется, что жизнь была небогата событиями и прошла слишком быстро.
Но так кажется лишь до тех пор, пока не начнешь вспоминать. Одно воспоминание вытягивает за собой другое, потом третье, четвертое. Возникает непрерывная цепь воспоминаний, и вот оказывается, что жизнь была разнообразнее, чем ты думал.
Прежде чем рассказать вкратце свою биографию, я хочу остановиться на одном своем стремлении. Оно появилось в зрелом возрасте и с каждым годом делается сильнее. Сводится оно к тому, чтобы, насколько возможно, приблизить свое нынешнее душевное состояние к той свежести мыслей и чувств, какая была характерна для дней моей юности.
Я не пытаюсь возвратить молодость – это, конечно, невозможно, – но все же пытаюсь проверять своей молодостью каждый день теперешней жизни.
Молодость для меня существует как судья моих сегодняшних мыслей и дел.
С возрастом, говорят, приходит опыт. Он заключается, очевидно, и в том, чтобы не дать потускнеть и иссякнуть всему ценному, что накопилось за прожитое время.
Родился я в 1892 году в Москве, в Гранатном переулке, в семье железнодорожного статистика. До сих пор Гранатный переулок осеняют, говоря несколько старомодным языком, те же столетние липы, какие я помню еще в детстве.
Отец мой, несмотря на профессию, требовавшую трезвого взгляда на вещи, был неисправимым мечтателем.
Он не выносил никаких тягостей и забот. Поэтому среди родственников за ним установилась слава человека легкомысленного и бесхарактерного, репутация фантазера, который, по словам моей бабушки, «не имел права жениться и заводить детей».
Очевидно, из-за этих своих свойств отец долго не уживался на одном месте.
После Москвы он служил во Пскове, в Вильно и, наконец, более или менее прочно осел в Киеве, на Юго-Западной железной дороге.
Отец происходил из запорожских казаков, переселившихся после разгрома Сечи на берега реки Рось, около Белой Церкви.
Там жили мой дед – бывший николаевский солдат и бабка – турчанка. Дед был кроткий синеглазый старик. Он пел надтреснутым тенором старинные думки и казацкие песни и рассказывал нам много невероятных, а подчас и трогательных историй «из самой что ни на есть происшедшей жизни».
Моя мать, дочь служащего на сахарном заводе, была женщиной властной и неласковой. Всю жизнь она держалась «твердых взглядов», сводившихся преимущественно к задачам воспитания детей.
Неласковость ее была напускная. Мать была убеждена, что только при строгом и суровом обращении с детьми можно вырастить из них «что-нибудь путное».
Семья наша была большая и разнообразная, склонная к занятиям искусством. В семье много пели, играли на рояле, благоговейно любили театр. До сих пор я хожу в театр, как на праздник.
Учился я в Киеве, в классической гимназии. Нашему выпуску повезло: у нас были хорошие учителя так называемых гуманитарных наук – русской словесности, истории и психологии.
Почти все остальные преподаватели были или чиновниками, или маньяками. Об этом свидетельствуют даже их прозвища: «Навуходоносор», «Шпонька», «Маслобой», «Печенег». Но литературу мы знали и любили и, конечно, больше времени тратили на чтение книг, нежели на приготовление уроков.
Со мной училось несколько юношей, ставших потом известными людьми в искусстве. Учился Михаил Булгаков (автор «Дней Турбиных»), драматург Борис Ромашов, режиссер Берсенев, композитор Лятошинский, актер Куза и певец Вертинский.
Лучшим временем – порой безудержных мечтаний, увлечений и бессонных ночей – была киевская весна, ослепительная и нежная весна Украины. Она тонула в росистой сирени, в чуть липкой первой зелени киевских садов, в запахе тополей и розовых свечах старых каштанов.
В такие вёсны нельзя было не влюбляться в гимназисток с тяжелыми косами и не писать стихов. И я писал их без всякого удержу, по два-три стихотворения в день.
Это были очень нарядные и, конечно, плохие стихи. Но они приучили меня к любви к русскому слову и к мелодичности русского языка.
О политической жизни страны мы кое-что знали. У нас на глазах прошла революция 1905 года, были забастовки, студенческие волнения, митинги, демонстрации, восстание саперного батальона в Киеве, «Потемкин», лейтенант Шмидт, убийство Столыпина в Киевском оперном театре.
В нашей семье, по тогдашнему времени считавшейся передовой и либеральной, много говорили о народе, но подразумевали под ним преимущественно крестьян. О рабочих, о пролетариате говорили редко.
В то время при слове «пролетариат» я представлял себе огромные и дымные заводы – Путиловский, Обуховский и Ижорский, – как будто весь русский рабочий класс был собран только в Петербурге и именно на этих заводах.
Когда я был в шестом классе, семья наша распалась, и с тех пор я сам должен был зарабатывать себе на жизнь и учение.
Перебивался я довольно тяжелым трудом, так называемым репетиторством.
В последнем классе гимназии я написал первый рассказ и напечатал его в киевском литературном журнале «Огни». Это было, насколько я помню, в 1911 году.
С тех пор решение стать писателем завладело мной так крепко, что я начал подчинять свою жизнь этой единственной цели.
В 1912 году я окончил гимназию, два года пробыл в Киевском университете и работал и зиму и лето все тем же репетитором, вернее, домашним учителем.
К тому времени я уже довольно много поездил по стране (у отца были бесплатные железнодорожные билеты).
Я был в Польше (в Варшаве, Вильно и Белостоке), в Крыму, на Кавказе, в Брянских лесах, в Одессе, в Полесье и Москве.
Туда после смерти отца переехала моя мать и жила там с моим братом – студентом университета Шанявского. В Киеве я остался один.
В 1914 году я перевелся в Московский университет и переехал в Москву.
Началась Первая мировая война. Меня как младшего сына в семье в армию по тогдашним законам не взяли.
Шла война, и невозможно было сидеть на скучноватых университетских лекциях. Я томился в унылой московской квартире и рвался наружу, в гущу той жизни, которую я только чувствовал рядом, около себя, но еще так мало знал.
Я пристрастился в то время к московским трактирам. Там за пять копеек можно было заказать «пару чая» и сидеть весь день в людском гомоне, звоне чашек и бряцающем грохоте «машины» – оркестриона. Почему-то почти все «машины» в трактирах играли одно и то же: «Шумел, горел пожар московский…» или «Ах, зачем эта ночь так была хороша!..».
Трактиры были народными сборищами. Кого только я там не встречал! Извозчиков, юродивых, крестьян из Подмосковья, рабочих с Пресни и из Симоновой слободы, толстовцев, молочниц, цыган, белошвеек, ремесленников, студентов, проституток и бородатых солдат – «ополченцев».
И каких только говоров я не наслушался, жадно запоминая каждое меткое слово.
Тогда у меня уже созрело решение оставить на время писание туманных своих рассказов и «уйти в жизнь», чтобы «все знать, все почувствовать и все понять». Без этого жизненного опыта пути к писательству были наглухо закрыты – это я понимал хорошо.
Я воспользовался первой же возможностью вырваться из скудного своего домашнего обихода и поступил вожатым на московский трамвай. Но продержался я в вожатых недолго: вскоре меня разжаловали в кондукторы за то, что я разбил автомобиль с молоком знаменитой в то время молочной фирмы Бландова.
Поздней осенью 1914 года в Москве начали формировать несколько тыловых санитарных поездов. Я ушел с трамвая и поступил санитаром на один из этих поездов.
Мы брали раненых в Москве и развозили их по глубоким тыловым городам. Тогда я впервые узнал и всем сердцем и навсегда полюбил среднюю полосу России с ее низкими и, как тогда мне казалось, сиротливыми, но милыми небесами, с молочным дымком деревень, ленивым колокольным звоном, поземками и скрипом розвальней, мелколесьем и унавоженными городами: Ярославлем, Нижним Новгородом, Арзамасом, Тамбовом, Симбирском и Самарой.
Все санитары на поезде были студенты, а сестры – курсистки. Жили мы дружно и работали много.
Во время работы на санитарном поезде я слышал от раненых множество замечательных рассказов и разговоров по всяческим поводам.
Простая запись всего этого составила бы несколько томов. Но записывать у меня не было времени. Поэтому я с легкой завистью читал потом превосходную книгу Софьи Федорченко «Народ на войне» – дословную запись солдатских разговоров.
Книга эта прогремела по России. Она была сильна как своей правдивостью, так и тем, что в ней уже слышался (в словах солдат) еще отдаленный, но явственный гром приближающейся революции.
В 1915 году всю нашу студенческую команду перевели с тылового поезда на полевой. Теперь мы брали раненых вблизи места боев, в Польше и Галиции, и отвозили их в Гомель и Киев. Осенью 1915 года я перешел с поезда в полевой санитарный отряд и прошел с ним длинный путь отступления от Люблина в Польше до городка Несвижа в Белоруссии.
В отряде из попавшегося мне засаленного обрывка газеты я узнал, что в один и тот же день были убиты на разных фронтах два моих брата.
Я остался у матери совершенно один, кроме полуслепой и больной моей сестры.
Я вернулся к матери, но долго не мог высидеть в Москве и снова начал свою скитальческую жизнь. Я уехал в Екатеринослав и работал там на металлургическом Брянском заводе, потом перекочевал в Юзовку на Новороссийский завод, а оттуда в Таганрог на котельный завод Нев-Вильдэ.
Осенью ушел с котельного завода в рыбачью артель на Азовском море.
В свободное время я начал писать в Таганроге свою первую повесть «Романтики». Писал ее долго, несколько лет. Вышла в свет она значительно позже – в тридцатых годах в Москве.
Февральская революция застала меня в глухом городке Ефремове, бывшей Тульской губернии.
Я тотчас уехал в Москву, где уже шли и день и ночь шумные митинги на всех перекрестках, но главным образом около памятников Пушкину и Скобелеву.
Я начал работать репортером в газетах, не спал и не ел, носился по митингам и впервые познакомился с двумя писателями: другом Чехова стариком Гиляровским, «Дядей Гиляем», и начинающим писателем-волгарем Александром Степановичем Яковлевым.
Судорожная жизнь газетных редакций совершенно захватила меня, а беспокойное и шумное племя журналистов казалось мне наилучшей средой для писателя.
После Октябрьской революции и переезда Советского правительства в Москву я часто бывал на заседаниях ЦИКа (в «Метрополе», в «зале с фонтаном»), несколько раз слышал Ленина, был свидетелем всех событий в Москве в то небывалое, молодое и бурное время.
Потом опять скитания по югу страны, снова Киев, служба в Красной Армии, в караульном полку, бои со всякими отпетыми атаманами: Зеленым, Струком, Червоным Ангелом и «Таращанскими хлопцами».
Киев в то время часто осаждали. Вокруг города почти непрерывно гремела канонада, и население толком даже не знало, кто пытается захватить город – петлюровцы, Струк или деникинцы.
Из Киева я уехал в Одессу, начал работать там в газете «Моряк» – пожалуй, самой оригинальной из всех тогдашних советских газет. Она печаталась на обороте разноцветных листов от чайных бандеролей и помещала множество морского материала – от стихов французского поэта и матроса Тристана Корбьера до первых рассказов Катаева.
Была блокада. Море было пустынно, но, как всегда, прекрасно. В редакции работало около семидесяти сотрудников, но никто из них не получал ни копейки гонорара.
Платили то дюжиной перламутровых пуговиц, то синькой, то пачкой черного кубанского табака. Время было голодное и веселое.
В Одессе я впервые попал в среду молодых писателей. Среди сотрудников «Моряка» были Катаев, Ильф, Багрицкий, Шенгели, Лев Славин, Бабель, Андрей Соболь, Семен Кирсанов и даже престарелый писатель Юшкевич. Мы смотрели на него как на реликвию.
В Одессе я жил в полуразрушенной дворницкой на Ланжероне, у самого моря, и много писал, но еще не печатался. Вернее, не позволял себе печататься, считая, что еще не добился умения овладевать любым материалом и жанром. Эту способность я считал в то время главным признаком писательской зрелости.
Вскоре мной снова овладела «муза дальних странствий». Я уехал из Одессы, жил в Сухуми – тогда еще очень провинциальном городке, в Батуми с его тяжелыми теплыми ливнями, в Тбилиси, был в Эривани, Баку и Джульфе, пока наконец не вернулся в Москву.
Несколько лет я работал в Москве редактором РОСТа и уже начал время от времени печататься.
Первой моей книгой был сборник рассказов «Встречные корабли».
Летом 1932 года я задумал написать книгу об уничтожении пустынь, объехал все берега Каспийского моря и, возвратившись, написал повесть «Кара-Бугаз». Писал я ее не в Москве, а в Березниках, на Северном Урале, куда был послан корреспондентом РОСТа.
После выхода в свет «Кара-Бугаза» я оставил службу, и с тех пор писательство стало моей единственной всепоглощающей, порой мучительной, но всегда прекрасной и любимой работой.
Примерно в это время я «открыл» для себя под самой Москвой неведомую и заповедную землю – Мещеру.
Открыл я ее случайно, рассматривая клочок карты, – в него мне завернули в соседнем гастрономе пачку чая.
На этой карте было все, что привлекало меня еще с детства, – глухие леса, озера, извилистые лесные реки, заброшенные дороги и даже постоялые дворы.
Я в тот же год поехал в Мещеру, и с тех пор этот край стал второй моей родиной.
Там до конца я понял, что значит любовь к своей земле, к каждой заросшей гусиной травой колее дороги, к каждой старой ветле, к каждой чистой лужице, где отражается прозрачный серп месяца, к каждому пересвисту птицы в лесной тишине.
Ничто так не обогатило меня, как этот скромный и тихий край. Там впервые я понял, что образность и волшебность (по словам Тургенева) русского языка неуловимым образом связаны с природой, с бормотанием родников, криком журавлиных стай, с угасающими закатами, отдаленной песней девушек в лугах и тянущим издалека дымком от костра.
Мещера постепенно стала любимым приютом нескольких писателей. Там жил Фраерман и часто бывали Гайдар, Роскин, Андрей Платонов.
В Мещере я сдружился с Гайдаром – этим удивительным человеком, существовавшим в повседневной действительности так же необыкновенно и задушевно, как и в своих книгах.
Мещере я обязан многими своими рассказами, «Летними днями» и маленькой повестью «Мещерская сторона».
Почти каждая моя книга – это поездка.
Или, вернее, каждая поездка – это книга.
После поездки в Поти я написал «Колхиду», после изучения берегов Черноморья – «Черное море», после жизни в Карелии и Петро и «Озерный фронт».
Свою любовь к Ленинграду я выразил в какой-то мере в «Северной повести» и во многих других вещах.
Ездил я по-прежнему много, даже больше, чем раньше. За годы своей писательской жизни я был на Кольском полуострове, изъездил Кавказ и Украину, Волгу, Каму, Дон, Днепр, Оку и Десну, Ладожское и Онежское озера, был в Средней Азии, на Алтае, в Сибири, на чудесном нашем северо-западе: в Пскове, Новгороде, Витебске, в пушкинском Михайловском, в Эстонии, Латвии, Литве, Белоруссии.
Во время Великой Отечественной войны я был военным корреспондентом на Южном фронте и тоже изъездил множество мест.
У каждого писателя своя манера жить и писать. Что касается меня, то для плодотворной работы мне нужны две вещи: поездки по стране и сосредоточенность.
Написал я за свою жизнь как будто много, но меня не покидает ощущение, что все написанное только начало, а вся настоящая работа еще впереди.
Это довольно нереальная мысль, если принять во внимание мой возраст.
Жизнь всегда кажется мне смертельно интересной во всех своих аспектах. Этим, очевидно, и объясняется, что я с одинаковой охотой обращаюсь к самым разнообразным темам и жанрам: рассказу, повести, роману, сказке, биографической повести, краеведческому очерку, пьесе, статьям и сценариям.
Несколько особняком стоит моя работа над автобиографическим циклом «Повесть о жизни». Первая книга этого цикла, «Далекие годы», вышла в 1947 году. Сейчас уже вышло шесть книг: «Далекие годы», «Беспокойная юность», «Начало неведомого века», «Время больших ожиданий», «Бросок на юг» и «Книга скитаний». Мне предстоит написать еще две книги, чтобы довести действие этого цикла до наших дней[1].
В послевоенные годы я много ездил по Западу. Был в Польше, Чехословакии, Болгарии, Турции, Италии – жил на острове Капри, в Турине, Риме; в Париже и на юге Франции – в Авиньоне и Арле. Был в Англии, Бельгии – в Брюсселе и Остенде, Голландии, Швеции и мимоходом еще в других странах.
Вот очень короткий отчет о моей жизни. Более полный отчет будет дан в том автобиографическом цикле, о котором я только что упомянул.
Мы часто обращаемся внутренним своим взором к Пушкину. Он вместил все, чем живет человек, в пределы своей блистательной поэзии.
Заканчивая этот короткий очерк своей жизни, я хочу напомнить и себе и другим писателям тот пушкинский великий закон мастерства, следование которому навеки соединяет сердце писателя с сердцем его народа. Закон этот прост. Пушкин сказал:
…Дорогою свободной Иди, куда влечет тебя свободный ум, Усовершенствуя плоды любимых дум, Не требуя наград за подвиг благородный.
Константин Паустовский
Март 1966 г.
Крым. Ореанда
Читать краткое содержание Паустовский Мещёрская сторона
Большую популярность обрели мещерские болота, которые славились тем, что люди боялись их, так же, как и некоторых озер того края. Главный герой, со своими друзьями, отважился найти одно из самый страшных озер мещерского края, которое пугало всех баб в округе своей историей.
Один из друзей, при остановке на отдых и ночлег, решил самостоятельно отправиться на разведку, и, по возвращении, рассказал своим друзьям о том, что видел это озеро, когда залез на верхушку дерева, и о том, что оно полностью соответствует тому, что о нем рассказываю. Но добраться до «места назначения» компании удалось только спустя год. Как оказалось рыбалка на это озере просто чудесная. И вернувшись после похода с хорошим уловом, друзья оказались героями местного населения, которое, «как огня», боялось посещения данного водоема.
Мещерская сторона (сборник)Текст
Разговоры за чайным столом
Когда поезд, лениво постукивая на стыках, проходил по мосту над рекой, Коля Евсеев, студент Лесного института, бросился к окну. С моста лучше всего был виден родной городок. В нем Коля не был уже около трех лет.
Первое, что он увидел, – это стадо коров. Они стояли по брюхо в воде и, задумавшись, жевали жвачку. На берегу лежал пастух и, закинув руки за голову, смотрел на небо.
Он не обратил на поезд никакого внимания.
Позади пастуха поднимались крутые бугры, а на них врассыпную стояли дома. Почти все дома были одинаковые: первый этаж кирпичный, а второй деревянный. За кружевными занавесками цвели в вазонах комнатные цветы. Протертые стекла блестели от солнца.
Недаром про этот городок ходила поговорка: «Ливны своими хоромами дивны». Городские хозяйки изо всех сил поддерживали чистоту в домах. Они гордились этим перед жительницами пригородной Стрелецкой слободы. В слободе ни порядка, ни чистоты спокон веков не было. Слободские всегда жили «по-цыгански».
Городок показался Коле после жизни в Ленинграде[3] очень маленьким, чуть выцветшим, но воздух был чистый, яркий, и далеко были видны из окон вагона золотые подсолнухи в огородах.
На вокзале, где слободские женщины набивались с вишней-скороспелкой и солеными огурцами, Колю встретила мать, Нина Порфирьевна, седая, решительная, в пенсне.
Доктора Нину Порфирьевну знал не только весь город, но и весь район.
Многим великовозрастным людям она, по старой привычке, говорила «ты», так как лечила их еще в те времена, когда они были совсем «клопами» – мальчишками и девчонками.
Нина Порфирьевна крепко поцеловала Колю, сняла пенсне, вытерла покрасневшие близорукие глаза и сказала парнишке с кнутом, что стоял рядом и с восхищением глядел на Колю:
– Ну вот, Кузя, дождался. Посмотрел, какие из себя ленинградские?
Кузя покраснел и невнятно ответил:
– Да уж посмотрел…
– Тащи вещи на таратайку*.
Таратайка запрыгала по булыжной мостовой. Мостовая была горбатая, и таратайка ехала боком, будто хотела повернуть обратно к вокзалу, несмотря на то что гнедые лошадки бежали шустро и старались тащить таратайку вперед.
Коля засмеялся, а Нина Порфирьевна сказала:
– Драндулет! На нем еще твой дед ездил по больным. А все держится. Ну ничего, осенью дадут мне машину, «эмку»*.
Нина Порфирьевна очень радовалась, что Коля наконец-то приехал. Помог случай. Местность вокруг городка была известна на весь Союз обилием оврагов.
С каждым годом они отхватывали куски полей, разрушали дороги, и то и дело приходилось строить новые мосты вместо обвалившихся старых.
Как говорили, «овражность» была здесь резко выражена, и поэтому в городке открыли недавно овражно-опытную станцию.
Коле повезло: его назначили на эту станцию на летнюю практику. Если бы не это обстоятельство, то Нина Порфирьевна не увидела бы Колю и в этом году: опять бы уехал на лето в какую-нибудь глушь мерить леса.
– Я уж и надежду потеряла, что ты явишься, – говорила Нина Порфирьевна. – Специальность у тебя лесная, а в наших местах от лесов остались одни ошметки. Вот, думаю, глупо как получилось! Не видать мне теперь моего Коленьки никогда. Хоть переводись в лесные края. А вышло, что и для лесного специалиста нашлась здесь работа.
В это время из-под копыт лошадей взлетела, теряя пух, черная тощая курица. Она так пронзительно закричала, что лошади шарахнулись и прижали уши. Кузя погрозил курице кнутовищем:
– Вот я тебя! Нашла где рыться, старая дура!
Нина Порфирьевна жила на выезде из городка, на крутом берегу реки.
Деревянный дом, построенный еще Колиным дедом, покосился, но сад разросся.
В саду щипал траву привязанный к дереву телок с белым пятном на лбу. Увидев таратайку, он поднял голову и так уставился на лошадей, что даже позабыл отмахиваться от прилипчивых мух.
Нина Порфирьевна накормила Колю и ушла на прием в амбулаторию. Она торопилась, и потому расспросы и разговоры пришлось отложить до вечера.
Коля прошел в свою комнатку. Все в ней оставалось на прежних местах, как в тот последний день, когда он уезжал из дому. Только стало темнее от разросшейся за окнами сирени.
Коля сел к старенькому столу, начал выдвигать ящики и перебирать уже позабытые вещи: школьные тетради, коллекцию уральских камней, развинченный на части старинный телефон, альбом с почтовыми марками, высушенные листья дуба, клена, березы, каштана… Все это уже пропылилось и показалось Коле таким давнишним, старым, что он даже рассмеялся. Будто это не заветные и когда-то любимые мальчишечьи вещи, а склад рухляди скряги Плюшкина.
И вместе с тем ему было бы жаль расстаться с этими вещами. Они, конечно, утратили свою былую значительность, но он оставался благодарен им за прошлые радости, за мечты, за игру воображения, которую они в нем вызывали.
Сейчас, встретившись с ними, он долго их рассматривал, а затем тщательно сложил в ящик стола в том же порядке, в каком они лежали там уже давным-давно.
Кто знает, если бы не эти вещи, то, может быть, он никогда не выбрал бы себе то занятие, к которому теперь так пристрастился. Может быть, никогда бы не стал лесоводом. Дело это требовало особых свойств: любви к природе, романтического отношения к действительности, выносливости. Человеку, лишенному воображения, нечего было делать в этой области. Нужно было обладать и сильным воображением, и большой любовью к человеку и земле, чтобы отдать все силы рассчитанной на десятилетия работе, окончания которой ты, может быть, не увидишь.
В доме было тихо. Коля отвык от такой тишины. Он прошел в столовую, поднял крышку рояля, сильно ударил по клавише.
Тотчас за окном вскрикнул петух, рывшийся на грядке с огурцами, и, не оглядываясь, помчался на сухих жилистых ногах прочь, в глубину двора.
Коля зашел на кухню. Там старая нянька Марьевна чистила самовар. Марьевна совершенно оглохла. Разговаривать с ней было невозможно.
– Как здоровье, Марьевна? – прокричал Коля.
– Шибче говори, – отозвалась Марьевна. – Шибче! Я с летошнего* года уже и грома не слышу.
Коля походил по саду. В саду жило множество муравьев, они повсюду проложили свои песчаные дорожки. Коля поглядел, как муравьи бегут друг за другом по клумбе между ползучими и сочными цветами портулака*, и позавидовал муравьям: живут среди цветов, трав, всяких листиков, в уютных древесных дуплах, но, конечно, этого не понимают. Не ценят.
Коля вернулся в дом, захватил полотенце и пошел на реку купаться.
Река сильно обмелела. Противоположный берег был весь в оврагах. Даже с этого берега было слышно, как журчат по их дну родники.
Коля начал осторожно спускаться по крутой тропке.
Навстречу ему поднималась загорелая девушка в сарафане, с льняными косами, уложенными вокруг головы.
– Анфиса! – крикнул Коля. – Неужто ты?
– Я, – низким голосом ответила Анфиса и улыбнулась. – Господи, как ты вырос!.. Надолго приехал?
– На все лето. Буду работать на овражной станции.
– А я этой весной окончила школу.
Они поздоровались. Рука Анфисы была холодная от купания.
С Анфисой Коля учился в одной десятилетке. Анфиса была на два класса моложе его.
– Вот папа обрадуется! – сказала Анфиса. – Он у меня совсем стал старенький.
– А как сад?
– Беспокойство одно с садом. Вырастил яблоки новые. Назвал их в мою честь «анфис». Похоже на «анис». – Она засмеялась. – Пойдем сейчас к нам.
– Ну что ж, – согласился Коля. – Я только выкупаюсь.
– Ну иди! Я наверху подожду.
Коля сбежал на берег, разделся, но, чтобы броситься вплавь, пришлось идти чуть ли не до середины реки. Коля взглянул в сторону железнодорожного моста: коровы все еще стояли в воде.
«Ну и жара, – подумал Коля. – Как хорошо, что я встретил Анфису!»
Она сидела далеко, на крутом берегу, под вязом, и красный ее сарафан пылал на солнце.
Коля выкупался и, свежий, с мокрыми волосами, вскарабкался по обрыву. Анфиса смотрела, как он легко взбирается к ней, и улыбалась.
В саду Николая Никитича, раскинутом над оврагом, среди низких и широких яблонь колебался под ветерком солнечный свет. Через полосы этого света пролетали пчелы.
Николай Никитич, уже совсем седенький, усохший, сидел на бревне в расстегнутой рубахе и подтяжках и строгал ножиком дощечку для улья. Он расцеловался с Колей, показал ему яблоню «анфис» и приказал дочери согреть самовар и накрыть под яблоней стол.
Коля еще с детства полюбил эти чаепития под деревьями за круглым дощатым столом, покрытым суровой скатертью с голубой каймой. Вместо сахара подавался сотовый мед в глиняной миске, а чай всегда был жидкий, но вкусный. На стол падали божьи коровки. На мед слетались осы. Коля давил их ножом.
За это ему попадало от Нины Порфирьевны.
А какие только разговоры велись за чайным столом! Николай Никитич умел поговорить. Он многое знал – не только свое садоводство.
У себя в саду он устроил «цветочные часы». Об этих часах в городке было множество разговоров. Дело в том, что разные цветы точно раскрываются в разные часы утра и так же точно закрываются к вечеру. Николай Никитич засадил этими цветами клумбу и узнавал по ней время с ошибкой, по его словам, не больше чем на тридцать минут.
За этим же чайным столом Коля впервые услышал от Николая Никитича рассказы о Мичурине* и Докучаеве*, о дубравах – «засеках», которые росли когда-то по ту сторону реки и охранялись стрельцами – пращурами* нынешних обитателей Стрелецкой слободы.
Эта сплошная полоса лесов спасала Русь от татарских набегов. В лесах прорубали с запада на восток широкие просеки. Лес рубили, или «засекали», так, чтобы вековые дубы своими вершинами падали к югу. Получался огромный вал из частых и крепких ветвей.
Через него не могли пробраться не только всадники и пешие, но даже лесные звери.
– Теперь, конечно, – говорил Николай Никитич, – засеки повырубили, и от них остались, пожалуй, одни названия. Вот, например, Козлова Засека около Ясной Поляны, где обитал Лев Николаевич Толстой.
В этом саду и решилась Колина судьба после окончания школы.
В Ливнах жил в прежние времена композитор Аренский. Николай Никитич знал его и даже с ним подружился. Однажды Николай Никитич рассказал со слов Аренского историю о том, как Чайковский хотел спасти от вырубки сосновый лес вблизи усадьбы, где он в то время жил, как ничего из этого не вышло и в каком отчаянии был знаменитый композитор.
– Вот, – говорил Аренский, – дорогой Николай Никитич, какова игра жизни! Если бы не вырубили этот лес, Чайковский, пожалуй, подарил бы нам еще одну симфонию. Лес его всегда вдохновлял чрезвычайно. А тут все сорвалось. Невольно задумаешься: какую силу оказывают на талант столь разные по значительности вещи, как лес и любовь, рожок пастуха и деревенская песня.
Вот и поди разберись!
Николай Никитич соглашался, что действительно человек загорается новыми мыслями от вещей совершенно разных и на первый взгляд не имеющих отношения к предмету его занятий, или, как нынче принято выражаться, к его творчеству.
– Вот я, к примеру, – говорил Николай Никитич, – очень легко себя чувствую и получаю разнообразие мыслей, когда ловлю рыбу в нашей реке. Как будто занятие мальчишеское, а на поверку выходит, что оно и нервы успокаивает, и пищу дает для размышлений по любым вопросам, свойственным нашему уму.
Вспомнив об этом случае с Чайковским, Николай Никитич заговорил о лесах, о том, что они не только приносят великую пользу человеку, украшают и оздоровляют землю, но и поддерживают самую жизнь на земле.
В степной полосе, где был расположен родной Колин городок, лесов не было. Может быть, поэтому они всегда казались мальчику чем-то таинственным, величественным и привлекательным. А Николай Никитич еще подогревал это представление своими разговорами.
Поэтому Коля, подумав, решил идти после школы в Лесной институт.
У Николая Никитича висели в доме копии с картин художника Шишкина*. И хотя Николай Никитич и говаривал, что Шишкин малость скучноват, но при долгом рассматривании эти картины все же действовали. Коля представлял себя в лесах, написанных Шишкиным, и представлял так ясно, что из этих лесов уже долетал до него запах смолистых пней и земляники.
А сейчас Николай Никитич затеял разговор о Курской магнитной аномалии. О ней в последнее время много писали в газетах.
Городок славился сильными грозами. Николай Никитич объяснял это тем, что городок расположен в области магнитной аномалии. Глубоко под землей лежат мощные залежи железной руды и притягивают грозы.
Коля улыбнулся, слушая объяснения Николая Никитича. Старик Колиной улыбки не заметил, а то бы, конечно, обиделся.
Николай Никитич обрадовался, узнав, что Коля будет работать по «овражному делу».
– Хвалю! – сказал он. – Ты выбрал чудесное занятие в жизни. А вот что с Анфисой делать, не знаю. Ей все в театр хочется, в театральную школу. Шла бы лучше по отцовским стопам. Сады бы разводила. Мало на земле растительности – от этого всякие беды. К примеру, овраги. Они по нашей области треть земли охватили за какие-нибудь сорок лет. На моей памяти. Как стали сводить лес – так и пошло!
После чая Анфиса проводила Колю. Они пошли к мостику через ручей, впадавший в реку. Ручей едва струился в темном овраге. Тропка к мостику была протоптана в высокой крапиве, и Коля обстрекал себе руки.
На мостике Анфиса остановилась:
– Ну, дальше я не пойду. Приходи к нам почаще.
Они попрощались. Анфиса медленно пошла обратно. Она несколько раз останавливалась, оглядывалась на Колю, и каждый раз случалось так, что в это же время оглядывался и Коля. Потом Анфиса помахала рукой и скрылась за поворотом.
– Прощай, Анфис! – крикнул Коля.
Но Анфиса не отозвалась.
На следующий день Коля пошел на овражную станцию и представился директору ее, Смышляеву. Это был низенький пожилой человек в желтоватых очках.
Овражная станция временно помещалась в приземистом доме на главной улице городка. Половину дома занимала аптека, половину – станция. Сотрудники станции ходили к себе через прихожую аптеки. Так им было удобнее, потому что вход на станцию был через двор, а двор всегда был заставлен телегами. Колхозники со всего района приезжали сюда за лекарствами.
Двор походил на базарную площадь – весь в конском навозе, в сенной трухе. Привязанные к телегам лошади упорно, без отдыха жевали сено и стегали себя жидкими хвостами.
Из-за этого двора происходили частые стычки с аптекарем Абрамом Борисовичем – подслеповатым, но деятельным старичком в просторном халате. Он так близко рассматривал рецепты, что казалось, будто он их не читает, а нюхает.
Когда Коля вошел, Смышляев как раз ссорился с Абрамом Борисовичем. Он разговаривал с ним через маленькую форточку, прорезанную в двери, что вела из его кабинета в аптеку. Такие форточки обычно устраивают в кассах.
– Абрам Борисович, – говорил Смышляев, – это же не постоялый двор! Надо что-то делать.
– Вы, очевидно, полагаете, – пронзительным голосом отвечал Абрам Борисович, взбалтывая склянку с мутной жидкостью и рассматривая ее одним глазом на свет, – что это образцовая аптека номер один в Москве? Где вы находитесь? Это же чернозем! – крикнул он, со стуком поставил склянку на прилавок и яростно посмотрел на молодую смешливую колхозницу, дожидавшуюся лекарства. – Вот, извольте, поглядите на эту красавицу!
Молодайка закрылась локтем и фыркнула.
– Подойди сюда! – приказал Абрам Борисович.
– Ой, батюшки, страх какой! – сказала молодайка и бесстрашно подошла к прилавку.
– Вот капли, а вот полосканье! – сказал Абрам Борисович. – Смотри не напутай. Покажи, которые капли.
– Да что показывать-то! Уж вы всегда придумаете.
– Покажи, а то не выдам лекарство!
– Неужто не выдадите? – насмешливо спросила колхозница. – Человек старый, а молодок завсегда обижаете. Хоть в аптеку не ходи.
– Вот! – сказал Абрам Борисович и победоносно посмотрел на Смышляева. – Вы, надеюсь, слышали? Странно, как я столько лет работаю при таких обстоятельствах, – он показал на смешливую колхозницу, – и еще чувствую себя нормальным человеком.
– Уж вы всегда так! – пробормотала женщина, забрала лекарство и вышла, хлопнув дверью.
За дверью она прыснула от смеха и сказала кому-то:
– Нигде, молодайки, нету нам проходу из-за нашей неземной красоты.
Абрам Борисович посмотрел на Смышляева долгим, теперь уже возмущенным взглядом и сказал:
– Ну, знаете, это уже чересчур!
– Простите, Абрам Борисович, – пробормотал Смышляев, закрыл форточку в аптеку и обернулся к Коле: – Никогда раньше мне не приходилось работать в такой обстановке. Но в конце концов это соседство не мешает. Иногда даже веселит. А для работы это полезно. Как вы думаете?
Коля согласился.
– Работать полагается весело, – наставительно заметил Смышляев, – и любить те места, где работаешь. Я очень доволен, что вы родом из этого привлекательного городка. Пока что займитесь обмером оврагов около Адамовской мельницы. Определите их годовой рост и выясните уровень грунтовых вод. Я подозреваю, что там овраги уже прорезали землю до водоносного горизонта и сильно отсасывают грунтовые воды. Очень что-то быстро сохнет земля… – Смышляев помолчал. – Кого бы дать вам в подручные?
– Я сам найду помощника, – ответил Коля. – У него ведь работа будет несложная: волочить по земле цепь да держать рейку. С этим каждый мальчишка справится.
– Ну и чу́дно! – согласился Смышляев. Вечером Коля зашел к Николаю Никитичу.
В сумерках летало много ночных бабочек. За рекой, в Стрелецкой слободе, пели, сидя на берегу, девушки:
Спускается солнце за степи, Вдали золотится ковыль…*
Коля сидел с Анфисой на пороге дома. Отсюда были видны весь сад, заречье и далекие поля.
Анфиса куталась в платок, хотя вечер был теплый и на яблонях не шевелился ни один листок.
– Тебе холодно? – спросил Коля.
– Нет. Это так…
– Загрустила?
– Нет… Или да. Загрустила. Вот ты уже третий год живешь в Ленинграде. А я один только раз и уезжала отсюда. В Курск. К тетке.
Они помолчали.
– Завтра начинаю работать, – сказал Коля. – Буду обмерять овраги. За Адамовской мельницей.
– Один?
– Нет. Хочу взять Кузю и еще какого-нибудь деревенского ребятенка. Они будут таскать цепь и рейку.
– Возьми вместо деревенского ребятенка меня, – предложила Анфиса. – Я справлюсь.
– Работа тяжелая.
– Я сильная. Вот, смотри! – Анфиса вытянула голую до плеча руку, казавшуюся в сумерках очень белой, потом медленно согнула ее в локте. – Потрогай!
Коля потрогал. Мускулы на руке были маленькие, но крепкие.
– Хорошо, – согласился Коля. – Заметано. Если Николай Никитич тебя отпустит.
– Отпустит.
Николай Никитич зажег в комнате лампу. Ее свет упал через окно в сад. Большой мир вдруг сузился, и от него остались только освещенный мягким светом уголок старого сада с забытой под деревом лейкой, белые пахучие звезды цветущего табака да отдаленная песня слободских девушек:
И вот повели, затянули, Поют, заливаясь, они Про Волги широкой раздолье, Про даром минувшие дни…
Анфиса встала, пошла в глубину сада, остановилась над обрывом и долго стояла, слушала.
Овраги
Обмер оврагов оказался делом нелегким. Приходилось спускаться в овраги, взбираться по крутым глинистым склонам, делать большие обходы, набрасывать примерные карты.
За несколько дней Анфиса, Коля и Кузя сожглись на солнце до черноты, обветрились, пропахли полынью и пылью.
Это были удивительные дни – под жарким солнечным светом, среди трав и полей, где пробегал по дорогам, чуть пыля, ветерок.
К вечеру все так уставали, что с трудом добирались до городка. Тогда Коля решил брать с собой из дому кое-какие продукты, и по два-три дня они не возвращались домой, а ночевали в избе у мельничного сторожа Ивана Дмитриевича, тощего и рыжего. Командовала в избе его жена – веселая старуха Давыдовна. А Иван Дмитриевич только помалкивал, вздыхал, посасывал кислые папироски и неопределенно жаловался то на сухость, то на мокроту в груди.
В избе по вечерам при свете кухонной лампочки Анфиса помогала Коле чертить примерные карты оврагов. Бывало, Коля засыпал за столом от усталости. Тогда Анфиса силой поднимала его и вела в угол избы, где для Коли и Кузи было постлано сено.
Коля сваливался на сено, тотчас засыпал, а Анфиса еще долго сидела за столом, чертила, слушала, как шумит у плотины вода. А потом, улегшись у себя в клетушке, где пахло пшеном, думала, что если Николай Никитич не отпустит ее в театральную школу, то она просто сбежит, а когда ее примут, будет просить у старика прощения.
Однажды Анфиса держала полосатую рейку, а Коля наводил на нее нивелир*. Вдруг Анфиса опустила рейку и нагнулась к земле.
– Иди сюда! – крикнула она Коле. – Смотри, что за прелесть!
Коля подошел. Анфиса стала на колени, косы ее упали, концы их лежали на траве.
Анфиса протянула руки к чему-то еще невидимому, находившемуся на земле и, должно быть, очень маленькому. Казалось, Анфиса заслоняет язычок свечи, чтобы его не задуло ветром.
– Что такое? – спросил Коля шепотом.
Анфиса подняла на него счастливые глаза:
– Лиловый сон*!
Меж ее ладоней цвели на земле покрытые густым серебряным пухом колокольчики лилового сна.
Глядя на Анфису, на ее руки и чуть приподнятые плечи, Коля подумал, что, конечно, Анфиса права, когда бредит театром. Очевидно, театр ее призвание: столько легкости и простоты было в положении ее тела, в ее движениях.
Работа увлекала Колю. Разветвления оврагов были сложны, запутанны. Это была обширная и причудливая страна обвалов, глубоких балок, рытвин, водороев, пещер, родников, крутых красноватых склонов, кое-где поросших терновником и редкой травой, но большей частью глинистых и голых. Некоторые овраги тянулись на километры.
Более жестокой картины уничтожения плодородной почвы Коля еще не встречал. Он знал, что площадь оврагов в этой полосе России настолько велика, что урожай с нее мог бы легко прокормить такую густонаселенную страну, как Бельгия. Он знал, что половина земель здесь заброшена и негодна для сельского хозяйства из-за оврагов. Сознание, что склоны этих оврагов скоро будут превращены в террасы, засажены лесом, вишневыми и яблоневыми садами и что в этом будет часть его труда, наполняло Колю гордостью.
Вскоре они добрались и до того оврага, о котором говорил Смышляев. В нем уже был вскрыт водоносный слой. Вода сочилась по склонам тонкими струйками. Она стекала на дно и немного подальше, вниз по оврагу, образовала чистое озерцо.
Они решили спуститься к этому озерцу, передохнуть на его берегу и напиться чаю.
Овраг был глубокий. Когда они очутились на дне, Анфиса посмотрела вверх, где переплывали через овраг облака, казалось задевая и покачивая на его краю сухую траву, и спросила:
– Как же мы теперь отсюда выберемся?
– Это что! – хвастливо сказал Кузя. – Тут есть такой овраг, что бросишь в него камень – и считай до двухсот, покуда тот камень доскочит до дна. Осенью там разбойники награбленное пропивают.
– Это ты брось, – заметил Коля. – Какие теперь разбойники!
– Сам я их не видал, врать не буду, а слыхать – слыхал. Ехал я как-то мимо того оврага ночью. И вдруг слышу: гармошка, наша ливенка, в овраге заливается. Прямо продрало меня по спине! Я как свистнул, кони как взялись – только меня и видели те разбойники. Один свист от меня остался.
– Ну и ладно, утешайся своими разбойниками!
День выдался жаркий. От зноя все стало желтым: и небо, и поля, и воздух. Как будто зной долго крепчал, томился и наконец приобрел этот тоскливый и зловещий оттенок. Костер из сухих стеблей быстро перегорал, а чайник все не хотел закипать.
Вдалеке раздался удар без отката, будто кто-то взял на рояле, нажав педаль, басовую струну и тотчас отпустил педаль.
– Что это? – испуганно спросил Кузя. – Никак, гром?
– Не похоже на гром, – неуверенно ответил Коля. – Это орудие. Тут где-нибудь стрельбище.
– Нету тут стрельбища. Надо бы полезть наверх, поглядеть.
Кузя начал карабкаться по откосу. Сухая глина комьями сыпалась из-под его ног.
Анфиса, подкладывая в костер сухие стебли, сказала:
– Хорошо, Коля, что у тебя есть мама!
Коля удивленно посмотрел на Анфису:
– А у тебя есть отец.
– Это не то, – промолвила Анфиса. – Отцу многого не расскажешь. Не с кем мне поговорить… обо всем…
– А со мной?
Анфиса покачала головой:
– С тобой как раз и нельзя.
Коля хотел спросить ее: «Почему?» – но сверху хрипло закричал Кузя:
– Вылезайте! Гроза! Страсть какая!
– Анфиса, скорей! – быстро сказал Коля.
Он с облегчением вспомнил, что рейку и инструменты оставил наверху, на краю оврага.
Анфиса накинула на голову платок, начала торопливо его завязывать.
– Скорей! – умоляюще повторил Коля и схватил Анфису за руку.
Вдруг все померкло. Желтая пыль, сорванная с дорог и полей, завилась вверху, и в этой пыли исчез Кузя.
Коля тащил Анфису по крутому обрыву, хватался за колючий терновник, изодрал руки. Вверху уже все ревело. Взглядывая на край обрыва – далеко ли еще взбираться, – Коля один только раз увидел солнце. Но лучше бы он не видел его совсем. Оно было косматое и так дымилось, будто ветер запустил его, как волчок, с чудовищной скоростью и от солнца отрываются и улетают вместе с бурей клочья мрачного пламени.
Анфиса что-то сказала. Коля взглянул на нее. Лицо у Анфисы помертвело, только глаза – темные, напряженные – смотрели вверх, где бурьян рвался из стороны в сторону, цепляясь за землю.
– Что? – спросил Коля.
– Темно… как ночь! – крикнула Анфиса. – Мы успеем… до дождя. Не волнуйся!
«Что она кричит? – подумал Коля. – Какая ночь?.. Ах да!» Там, наверху, в разъяренном небе, летела тьма. Последние остатки света ветер гнал впереди урагана. В полях они были, должно быть, еще видны, эти быстро меркнущие кровавые отблески во всклокоченных далях.
Лишь бы не начался сейчас дождь! Если хлынет ливень, тогда они пропали. Глина размякнет, поползет вниз, начнет обваливаться глыбами. Они не удержатся, сорвутся на дно оврага, а там уже будет мчаться, подымаясь все выше, грязный пенистый поток. Он их захлестнет и потопит.
Коля хорошо понимал опасность, захватившую их врасплох, и полную свою беспомощность. Но вместе с тем, может быть из-за этой внезапности, он временами не верил, что опасность так велика.
«Сон это, что ли?» – подумал он и застонал от досады: на руку упала первая теплая капля дождя.
– Что ты? – крикнула Анфиса. – Это не дождь. С тебя пот льет ручьями.
Тогда только Коля сообразил, что на руку ему упала капля пота.
Склон оврага стал более пологим. Над краем его показалась растрепанная голова Кузи. Кузя протянул руку и помог Анфисе и Коле выбраться наверх.
Коля вздохнул всей грудью и взглянул в ту сторону, откуда подходила гроза. Спасены! Но он не успел ничего сказать. Небо раскололось вдребезги ветвистой струей огня. Тяжелым взрывом грохнул весь горизонт.
– Тут шалаш, землянка! – прокричал Кузя и показал в поле.
Они подхватили рейку и инструменты, побежали к шалашу, навстречу свинцовой стене ливня, и успели спрыгнуть вниз, в землянку, когда отвесно падающая вода шумела, набегая, уже рядом, в нескольких шагах.
Анфиса села на старое, перепрелое сено и закрыла глаза. Коля сел рядом с ней, несмело взял ее руку. Анфиса тихонько подышала на его пальцы, как бы стараясь приласкать и успокоить Колю.
– Какие молнии! – сказала Анфиса. – Я сижу с закрытыми глазами, а все равно слепит.
Ливень шумел, набирал силу. Запахло мокрой землей. Ветер стих, и теперь в ровный гул дождя вошел новый звук: рев и плеск потоков, мчавшихся по оврагам.
Потоки вспухали, подмывали склоны. Глина глыбами падала в воду. Вода несколько секунд переливалась через эти глыбы грязными каскадами, потом размывала их и, вертя в водоворотах, среди пузырей и пены, утонувшего черного галчонка, неслась дальше.
– Гроза будет затяжная или короткая? – неожиданно спросила Анфиса.
– Не знаю, – ответил Коля.
– А как бы ты хотел? Чтобы затяжная?
– Да!
Пусть этот проливной дождь длится хоть до утра, лишь бы сидеть здесь, в шалаше, и видеть, как уже обессиленные, медленные молнии освещают лицо Анфисы, ее темные узкие брови. А до городка можно добраться и ночью: ночь будет лунная.
Дождь стих только в сумерки. Обратно шли разувшись. Глина прилипала к ногам. От промокшей земли тянуло холодком, и Анфиса продрогла в отсыревшем платье.
В обмытой траве наперебой кричали перепела. Туча уходила на север, еще лилась там черной стеной дождя на притихшие села, еще мигала зарницами, а на юге вечернее небо уже очистилось и сияло голубоватым светом.
Они вошли в городок поздним вечером. Река тяжело шумела в крутых берегах. На улицах блестели в мураве лужи, засыпанные сломанными ветками. Городок был растрепан бурей.
Зашли сначала к Нине Порфирьевне. Ее не было дома. Марьевна сказала, что Нина Порфирьевна ушла к Николаю Никитичу.
– Зачем? – испуганно спросила Анфиса.
Марьевна виновато посмотрела на Анфису и промолчала. Она не слышала.
Анфиса повернулась и выбежала на улицу. Коля бросился за ней. Кузя не решился идти следом за ними и поплелся домой.
«Ну и наломала гроза хворосту! – подумал он, отбрасывая ногой поломанные ветки. – Должно, опять повалило мамашин забор».
Каждый раз после грозы этот забор заваливался, и Кузе уже надоело его чинить.
На главной улице Кузя увидел вывернутые дождевыми потоками огромные булыжники, заржавленные кровельные листы на мостовой и засвистел: дело было серьезное.
Чему учит рассказ К.Г. Паустовского Мещёрская сторона
Данный рассказ учит нас тому. Что порой стоит «отвернуться» от обыденности и современности, и обратить внимание на истинно значимые «вещи», которые были созданы природой. Автор не просто описывает нам красоту отдельного уголка нашей страны, а еще и учит нас восхищаться природными особенностями любой местности, и находить прекрасное, даже в опасном и отталкивающем, таком, как проклятые озера, или болота. ————————————————- Рассказы К.Г.Паустовского. Читаем бесплатно онлайн
Читать другие произведения Паустовского. Список
Открытый урок «Подготовка к написанию сжатого изложения (К.Г. Паустовский «Обыкновенная земля»)» 7 класс
— Что вы знаете о К. Паустовском, какие его произведения читали? (Выступление
подготовленного ученика по биографии К.Паустовского.) (Слайды 3-6)
— Можем ли мы по эпиграфу сформулировать тему сегодняшнего урока, сопоставив
автора и его высказывание? (Написать сжатое изложение по тексту К.Паустовского.
Вспомнить особенности написания сжатого изложения, приемы сжатия текста; повторить
что такое текст, композиция текста, тема, микротема, основная мысль текста, типы и
стили речи, подготовить черновой вариант изложения).
2. Целеполагание
К. Г. Паустовский много ездил по нашей стране, часто бывал за рубежом, в дальних
странах. Но самую горячую его любовь завоевала простая, скромная природа средней
полосы России. Ей он посвятил лучшие свои рассказы. Мещерский край, или Мещерская
низина (как этот край называется на географических картах), область юго-восточнее
Москвы и севернее Рязани – стал для него “второй родиной”. Там он нашел все, что
привлекало его с детства.
Образец словесной пейзажной живописи – проза Паустовского. Её сила заключается в
необыкновенной простоте, искренности, правдивости. Читая Паустовского, мы учимся
любить природу, человека, Родину, родное слово. (Слайд 7)
3. Творческая практическая деятельность.
а) слово учителя
— Свой текст, с которым мы будем работать, Паустовский назвал «Обыкновенная земля».
Как вы можете прокомментировать смысл этого словосочетания? (ничем не
привлекательная)
Словарная работа. Объяснение значения слова «Обыкновенная» (Слайды 8-9)
— А зачем тогда о ней писать? (дорога писателю, с ней связаны воспоминания)
— Знаете, ребята, а ведь открыл Мещёру для себя Паустовский случайно. Однажды он
покупал в магазине чай, который ему завернули в обрывок географической карты. Карта
была потертой и старой. (Слайд – карта, 10) На ней виднелись леса, деревушки,
проступали ниточки рек. Паустовский смотрел на карту и думал, что просто обязан
увидеть все своими глазами. В то же самое лето он уехал в Мещёру. Он бродил меж озер,
вдыхал запах сосен, засыпал в стогу. А вечерами писал… Писал и чувствовал себя
совершенно счастливым. Паустовский не жил в Мещере постоянно, он жил в Москве. Но
как только выпадала первая возможность, он бросал все и возвращался в Мещеру. Он
любил этот край и сумел рассказать о нем тонко и поэтично.
Леса, луга, (Слайд 11) прозрачный воздух (Слайд 12)
В стихах Есенин воспевал.
Мещёрский край — (Слайд 13)
Прекрасный очень…
Он Левитана вдохновлял. (Слайд 14)
Разнообразная природа:
Болота, реки и леса – (Слайд 15)
Мещёрский край – здесь тихо очень.
Здесь, правда, ближе небеса! (Слайды 16-20)
Это стихи Гусаровой Аллы из Владимирской области — победительницы всероссийского
литературного конкурса «Живые леса и судьбы людей».
— А какие чувства испытываете вы, глядя на эти удивительно красивые пейзажи?
— Наша задача: написать сжатое изложение по данному тексту (Упр.322 стр.132-133; уч.
Р.яз., 7кл., авт.-сост. М.Т.Баранов,Т.А.Ладыженская.)
«Мещёрская сторона» за 9 минут. Краткое содержание повести Паустовского
: Рассказчик наслаждается природой и красотой родного края и делится интересными случаями из своих путешествий по Мещёре.
Повествование ведётся от первого лица.
Обыкновенная земля
«В Мещёрском крае нет никаких особенных красот и богатств, кроме лесов, лугов и прозрачного воздуха». Зимой и осенью скошенные луга усеяны стогами сена, в которых тепло даже в морозные и дождливые ночи. В сосновых лесах торжественно и тихо в безветренные дни, а в ветер они «шумят великим океанским гулом».
Продолжение после рекламы:
Край этот «лежит между Владимиром и Рязанью, недалеко от Москвы, и является одним из немногих уцелевших лесных островов… великого пояса хвойных лесов», где «отсиживалась от татарских набегов древняя Русь».
Первое знакомство
Рассказчик впервые попадает в Мещёрский край из Владимира на неспешном паровозе узкоколейки. На одной из станций в вагон влезает косматый дед и рассказывает, как в прошлом году «язва» Лёшка-комсомолец посылал его в город «до музею» с сообщением, что в местном озере живут «незнакомые птицы, громадного росту, полосатые, всего три», и птиц этих надо взять живьём в музей. Сейчас дед тоже возвращается из музея — в болоте нашли «древнюю кость» с огромными рогами. Рассказчик подтверждает, что в мещёрских болотах действительно нашли скелет доисторического оленя. Эта история о необычных находках запоминается повествователю «особенно резко».
Старинная карта
По Мещёрскому краю рассказчик путешествует со старинной картой, нарисованной до 1870 года. Карта во многом неточна, и автору приходится её исправлять. Однако пользоваться ею намного надёжней, чем спрашивать дорогу у местных жителей. Туземцы всегда объясняют дорогу «с неистовым увлечением», но описанные ими приметы найти почти невозможно. Как-то рассказчику и самому довелось объяснять дорогу поэту Симонову, и он поймал себя на том, что делает это точно с такой же страстью.
Брифли существует благодаря рекламе:
Несколько слов о приметах
«Находить приметы или самим создавать их — очень увлекательное занятие». Настоящими считаются те, что предсказывают погоду, например, дым костра или вечерняя роса. Есть приметы и посложнее. Если небо кажется высоким, а горизонт приближается, погода будет ясной, а перестающая клевать рыба словно сообщает о близком и длительном ненастье.
Возвращение к карте
«Изучение незнакомого края всегда начинается с карты», и путешествовать по ней очень увлекательно. К югу от реки Оки простираются плодородные и обжитые Рязанские земли, а к северу, за полосой приокских лугов, начинаются сосновые леса и торфяные болота Мещёрского края. На западе карты обозначена цепь из восьми боровых озёр со странным свойством: чем меньше площадь озера, тем оно глубже.
Мшары
К востоку от озёр «лежат громадные Мещёрские болота — „мшары“», усеянные песчаными «островами», на которых ночуют лоси.
Как-то рассказчик с друзьями шёл мшарами к Поганому озеру, знаменитому огромными грибами-поганками. Местные бабы боялись ходить к нему. Путешественники с трудом добрались до острова, где и решили передохнуть. Гайдар пошёл искать Поганое озеро один. С трудом отыскав дорогу обратно, он рассказал, что залез на дерево и увидел Поганое озеро издали. Оно казалось таким страшным, что дальше Гайдар не пошёл.
Продолжение после рекламы:
На озеро друзья попали через год. Его берега оказались похожи на сплетённый из травы мат, плавающий на поверхности чёрной воды. При каждом шаге из-под ног поднимались высокие фонтанчики воды, которые и пугали местных баб. Рыбалка в том озере была хороша. Вернувшись невредимыми, друзья заслужили у баб репутацию «людей отпетых».
Лесные реки и каналы
Кроме болот, на карте Мещёрского края отмечены леса с загадочными «белыми пятнами» в глубине, реки Солотча и Пра, а также множество каналов. На берегу Солотчи, вода в которой красная, стоит одинокий постоялый двор. Берега При тоже мало заселены. В её верховьях работает ватная фабрика, из-за чего дно реки покрыто толстым слоем слежавшейся чёрной ваты.
Каналы в Мещёрском крае прорыты при Александре II генералом Жилинским, который хотел осушить болота. Осушенные земли оказались бедными, песчаными. Каналы заглохли и стали убежищем водоплавающих птиц и водяных крыс. Богатство Мещёрского края — «не в земле, а в лесах, в торфе и в заливных лугах».
Леса
Сосновые «Мещёрские леса величественны, как кафедральные соборы». Кроме боро́в, есть в Мещёре и еловые леса, смешанные с редкими пятнами широколиственных рощ и дубрав. Нет ничего лучше, чем пройти по такому лесу к заповедному озеру, переночевать у костра и встретить величественный рассвет.
Брифли существует благодаря рекламе:
Рассказчик живёт в палатке у озера по нескольку дней. Однажды на Чёрном озере на резиновую лодку, в которой он рыбачил с другом, напала громадная щука с бритвенно-острым плавником. Испугавшись, что щука повредит лодку, они поворачивают к берегу и видят волчицу с волчатами, убежище которых оказалось возле рыбацкого лагеря под кучей сухого хвороста. Волчица убежала, но лагерь пришлось переносить.
В Мещёре у всех озёр разная по цвету вода. Больше всего чёрных, но есть и фиолетовые, и желтоватые, и оловянного цвета, и синеватые.
Луга
Заливные луга между лесами и Окой похожи на море. Среди лугов тянется старое русло Оки, называемое Прорвой. «Это заглохшая, глубокая и неподвижная река с крутыми берегами» и глубокими омутами, окружённая травами в человеческий рост. Рассказчик живёт на Прорве каждую осень по многу суток. Проведя ночь в утеплённой сеном палатке, он рыбачит всё утро.
Небольшое отступление от темы
В селе Солотче обитало «великое племя рыболовов». Солотчане успешно ловили рыбу на обычную верёвку. Однажды в село из Москвы явился «высокий старик с длинными серебряными зубами». Он пытался рыбачить с английским спиннингом, но старику не везло. Один раз он выловил на Прорве огромную щуку. Вытащив рыбину на берег, старик в восхищении склонился над ней. Вдруг щука «примерилась… и со всего размаху ударила старика хвостом по щеке», а потом подскочила и ушла в воду. В тот же день незадачливый рыбак уехал в Москву.
Ещё о лугах
В лугах Мещёры очень много озёр со странными «говорящими» названиями. «На дне Хотца лежат чёрные морёные дубы». В Бобровском когда-то водились бобры. Промоина — глубочайшее озеро с исключительно капризной рыбой. Озеро Бык тянется на много километров, а в Канаве «водятся удивительные золотые лини». Старица окружена песчаными дюнами, а на берегах глубокой Музги собираются журавлиные стаи. В Селянском озере гнездятся сотни уток. Озеро Лангобардское рассказчик назвал в честь сторожа-«лангобарда» (древнегерманское племя, в пер. — «длиннобородые»).
Старики
«В лугах — в землянках и шалашах — живут болтливые старики»: сторожа колхозных огородов, паромщики и корзинщики. Чаще всего он встречался с худым, тонконогим Степаном по прозвищу «Борода на жердях». Как-то рассказчик заночевал у него в шалаше. Степан долго говорил о том, как нелегко приходилось деревенским бабам «при царе», и сколько у них возможностей теперь, при советской власти. В качестве примера он вспомнил свою односельчанку Маньку Малавину, которая теперь поёт в московском театре.
Родина талантов
Солотча — село богатое. Первый год рассказчик жил у «кроткой старушки, старой девы и сельской портнихи Марьи Михайловны». В её чистой избе висела картина неизвестного итальянского художника, который оставил своё произведение в уплату за комнату отцу Марьи Михайловны. Он изучал в Солотче иконопись.
В Солотче почти каждая изба украшена картинами детей, внуков, племянников. Во многих домах выросли знаменитые художники. В доме по соседству с Марьей Михайловной живёт старуха — дочь одного из лучших русских гравёров, академика Пожалостина. На следующий год рассказчик «снял у них старую баньку в саду» и сам увидел прекрасные гравюры. Недалеко от Солотчи родился и поэт Есенин — рассказчику довелось покупать молоко у его родной тётки.
Живёт около Солотчи и Кузьма Зотов, бывший до революции бедняком. Теперь в избе Зотова — радио, книги, газеты, а его сыновья выбились в люди.
Мой дом
Дом рассказчика — маленькая банька — стоит в густом саду. Он огорожен частоколом, в котором застревают деревенские коты, сбежавшиеся на запах свежевыловленной рыбы. В доме рассказчик ночует редко. Для ночёвок ему обычно служит старая беседка в глубине сада. Особенно хорошо там в осенние ночи, когда прохладный ветер колышет огонёк свечи, и ночная бабочка садится на раскрытую страницу книги. Туманным утром рассказчик просыпается и отправляется на рыбалку. «Впереди — пустынный сентябрьский день» и «затерянность в… мире пахучей листвы, трав, осеннего увядания».
Бескорыстие
Можно написать о богатствах Мещёрского края, но рассказчик любит родные места не за обилие торфа или древесины, а за их тихую и немудрёную красоту. И если ему придётся защищать родную страну, то в глубине сердца он будет знать, что защищает «и этот клочок земли, научивший… видеть и понимать прекрасное… этот лесной задумчивый край, любовь к которому не забудется, как никогда не забывается первая любовь».
К.Г. Паустовский. Сжатое изложение «Обыкновенная земля»
К.Г. ПаустовскийСжатое изложение
«Обыкновенная земля»
2. К.Г. Паустовский
«Самое большое, простое ибесхитростное счастье я
нашел в Мещерском крае.
Счастье близости к своей
земле, сосредоточенности и
внутренней свободы, любимых
дум и напряженного труда.
Средней России – и только ей –
я обязан большинством
написанных мною вещей.»
(К.Паустовский)
Откройте упр. 322
Внимательно прочитайте
тест упражнения
4. Мещерский край
Мещерский край6. Утро в Мещерском краю
7. В краю Мещерских озер
В краю Мещерских озер9. Как писать изложение
1. Выделите в тексте существенные (т.е. важные,необходимые) мысли.
2. Найдите среди них главную мысль.
3. Разбейте текст на части, сгруппировав его вокруг
существенных мыслей.
4. Озаглавьте каждую часть и составьте план.
5. Подумайте, что можно исключить в каждой части, от
каких подробностей отказаться.
6. Какие факты (примеры, случаи) можно объединить,
обобщить в соседних частях текста?
7. Обдумайте средства связи между частями.
8. Переведите отобранную информацию на «свой»
язык.
9. Запишите этот сокращённый текст на черновике.
10. Способы сжатия текста
1) Исключение лишнихвторостепенных предложений.
2) Сокращение ряда однородных
членов.
3) Составление из нескольких
предложений одного
предложения обобщенного
смысла.
4) Исключение повторов мыслей
автора.
1 абзац:
В Мещёрском крае нет никаких
особенных красот и богатств, кроме
лесов, лугов и прозрачного воздуха. Но
всё же край этот обладает большой
притягательной силой. Он очень
скромен – так же, как картины
Левитана. Но в нём, как и в этих
картинах, заключена вся прелесть и
всё незаметное на первый взгляд
разнообразие русской природы.
В Мещёрском крае нет никаких
особенных красот и богатств,
кроме лесов, лугов и прозрачного
воздуха. Но всё же край этот
обладает большой притягательной
силой. Он очень скромен – так же,
как картины Левитана. Но в нём,
как и в этих картинах, заключена
вся прелесть и всё незаметное на
первый взгляд разнообразие
русской природы.
2 абзац:
Что можно увидеть в Мещёрском
крае? Цветущие или скошенные
луга, сосновые боры, лесные
озёра, стога, пахнущие сухим и
тёплым сеном. Сено в стогах
держит тепло всю зиму.
Что можно увидеть в
Мещёрском крае? Цветущие
или скошенные луга, сосновые
боры, лесные озёра, стога,
пахнущие сухим и тёплым
сеном. Сено в стогах держит
тепло всю зиму.
3 абзац:
В Мещёрском крае можно увидеть
сосновые боры, где так
торжественно и тихо, что бубенчик
заблудшей коровы слышен далеко,
почти за километр. Но такая
тишина стоит только в
безветренные дни. В ветер леса
шумят великим океанским шумом и
вершины сосен гнутся вслед
пролетающим облакам.
В Мещёрском крае можно увидеть
сосновые боры, где так
торжественно и тихо, что бубенчик
заблудшей коровы слышен далеко,
почти за километр. Но такая
тишина стоит только в
безветренные дни. В ветер леса
шумят великим океанским шумом
и вершины сосен гнутся вслед
пролетающим облакам.
4 абзац:
В Мещёрском крае можно увидеть
лесные озёра с тёмной водой,
обширные болота, покрытые ольхой и
осиной, одинокие избы лесников, пески,
можжевельник, вереск, косяки журавлей
и знакомые нам под всеми широтами
звёзды.
В Мещёрском крае можно
увидеть лесные озёра с тёмной
водой, обширные болота,
покрытые ольхой и осиной,
одинокие избы лесников, пески,
можжевельник, вереск, косяки
журавлей и знакомые нам под
всеми широтами звёзды.
5 абзац:
Что можно услышать в Мещёрском
крае, кроме гула сосновых лесов?
Крики перепелов и ястребов, свист
иволги, суетливый стук дятлов, вой
волков, шорох дождей в рыжей хвое,
вечерний плач гармоники в
деревушке, а по ночам – разноголосое
пение петухов да колотушку
деревенского сторожа.
Что можно услышать в
Мещёрском крае, кроме гула
сосновых лесов? Крики
перепелов и ястребов (птиц),
свист иволги, суетливый стук
дятлов, вой волков, шорох
дождей в рыжей хвое, вечерний
плач гармоники в деревушке, а
по ночам – разноголосое пение
петухов да колотушку
деревенского сторожа.
6 абзац:
Но увидеть и услышать так мало
можно только в первые дни.
Потом с каждым днём край этот
делается всё богаче,
разнообразнее, милее сердцу. И,
наконец, наступает время, когда
каждая ива над заглохшей рекой
кажется своей, очень знакомой,
когда о ней можно рассказывать
удивительные истории.
Но увидеть и услышать так мало
можно только в первые дни. Потом
с каждым днём край этот
делается всё богаче,
разнообразнее, милее сердцу. И,
наконец, наступает время, когда
каждая ива над заглохшей рекой
кажется своей, очень знакомой,
когда о ней можно рассказывать
удивительные истории.
23. ПЛАН
1) В Мещерском крае нет никакихособенных красот и богатств.
2) Что можно увидеть в Мещерском
крае?
3) Что можно услышать в Мещерском
крае?
4) С каждым днем край делается
богаче, разнообразнее и милее
сердцу.
24. «Обыкновенная земля»
«Обыкновенная земля»«И если мне хочется иногда жить до ста
двадцати лет, то только потому, что мало
одной жизни, чтобы испытать до конца все
очарование и всю исцеляющую силу нашей
русской природы. Любовь к родной природе
– один из верных признаков любви к своей
стороне».
К. Паустовский
27. Домашняя работа:
Упр. 322, написать сжатьеизложение
Gloria in excelsis Deo. Laudamus te; benedicimus te; Domine Deus, Rex coelestis, Qui tollis peccata mundi, Quoniam tu solus Sanctus, Аминь. | Слава Богу наивысшему. Славим Тебя; благословляем Тебя; Господи Боже, Царь Небесный, Ты, берущий на себя грехи мира, помилуй нас. Ибо только Ты свят, Аминь. верх | Credo in unum Deum; Credo in unum Dominum Jesum Christum, Crucifixus etiam pro nobis Кредо в Spiritum Sanctum, Credo in unam sanctam Confiteor unum baptisma, Et expecto resurrectionem mortuorum Аминь. | Я верю в единого Бога; И в едином Господе Иисусе Христе, Он был распят и за нас, Я верю в Святого Духа, И я верю в одну святую Признаю одно крещение И я жду воскресения мертвых Аминь. верх | Sanctus, Sanctus, Sanctus, Dominus Deus Sabaoth. | Свят, Свят, Свят, Господь Бог воинств. |
Правила делают рытье земли непростой задачей | Thiruvananthapuram News
Thiruvananthapuram: В то время как департамент горнодобывающей промышленности и геологии пресек незаконные раскопки обычных земель, особенно на участках многоквартирных домов, непрактичные правила в сочетании с административной задержкой, похоже, привели к разжиганию таких нарушений. Недавно районный чиновник горно-геологической службы вручил служебные записки четырем многоквартирным проектам, которые не получили обязательного разрешения на добычу полезных ископаемых.Правила обязывают заявителей получить разрешение на разработку карьера для обычной земли, экологическую очистку и затем уплату роялти в зависимости от количества выкапываемой земли, если площадь конструкции превышает 300 кв.м (3228 кв.м) с точки зрения площади цоколя.
Строители говорят, что проблема возникает из-за правил, которым необходимо следовать при получении разрешения на разработку карьеров. Требуется, чтобы заявитель получил согласие жителей, проживающих в радиусе 50 м от участка, землевладельцев в радиусе 25 м от участка, NoC от PWD, свидетельство о неприемлемости и свидетельство демаркации границы.
Городской застройщик, получивший разрешение на строительство и разрешение на застройку многоквартирного дома в 2017 году, все еще ожидает разрешения на разработку карьеров в основном из-за нежизнеспособности правил. «Мы решили соблюдать правила, и это дорого нам обошлось. Такие невыполнимые и произвольные условия, которые нам навязывают, зашли в тупик. Нам пришлось отменить бронирование, поскольку разрешение на строительство действительно только в течение трех лет, а мы уже потеряли почти два года, пытаясь удалить землю законным способом », — сказал строитель, который не пожелал называть своего имени.
Самая трудная часть — условие получения согласия от помещиков и жителей окрестностей. «Мы отданы на откуп собственникам, и маловероятно, что они дадут согласие на проект, потому что он их не касается. Что касается землевладельцев, то их будет еще сложнее найти, поскольку многие из них будут проживать где-то в другом месте или даже за пределами страны », — отметил пострадавший строитель.
Credai Thiruvananthapuram обсудил этот вопрос с правительством штата в прошлом году, однако ответа не последовало.В письме к правительству Credai отметила, что даже PWD NoC было трудно получить, потому что соответствующие официальные лица отрицали какую-либо информацию о выдаче NoC для удаления обычной земли для строительства квартир.
Многие строители часто вынуждены идти другим путем просто из-за трудностей с соблюдением правил, сообщают источники в отрасли. «Обычно застройщик должен получить разрешение на разработку карьера, экологическую очистку, а затем должен быть выплачен гонорар. Эти процессы занимают очень много времени, и в отношении проектов в сфере недвижимости своевременная сдача проектов имеет решающее значение.Таким образом, люди вынуждены выкапывать землю, и если будет сделано уведомление, они будут платить гонорар, цену удаленного второстепенного минерала, а затем штраф, который может увеличиться до 5 лакхов », — сказал источник.
Должностные лица департамента горного дела и геологии заявили, что трудности с соблюдением существующих правил могут быть причиной того, что они получают очень мало заявок на разрешение на разработку карьера обычной земли. «С учетом существующих вопросов готовится предложение, согласно которому, если застройщик получит разрешение на разработку, этого будет достаточно для разрешения на разработку карьеров.Но застройщик должен получить экологическое разрешение. Предложение в ближайшее время будет передано в правительство штата », — сказал чиновник.
Метеориты — это части астероидов и других тел, таких как Луна и Марс, которые путешествуют в космосе и падают на Землю. Это камни, которые во многом похожи на камни Земли, но очень интересно найти здесь, на Земле, кусочек другой планеты. Метеориты постоянно падают на Землю и распространяются по всей планете, так что вы даже можете найти один у себя на заднем дворе!
Когда метеор входит в атмосферу Земли, образующийся огненный шар излучает свет из-за трения между его поверхностью и воздухом.След дыма или пыли образуется в небе огненным шаром, вызванным удалением материала с поверхности метеорита. Поскольку огненные шары движутся с большой скоростью, они иногда производят звуковой удар или свист, слышимый в 30 милях или более от места падения метеорита. После нескольких ударов могут возникать нерегулярные разбрызгивающие звуки, сравнимые со звуком обратной вспышки автомобиля.
Метеориты имеют несколько отличительных характеристик, которые отличают их от земных горных пород.Вы можете использовать этот список, чтобы пройти через них. Обычно метеориты обладают всеми или большинством из этих характеристик. Иногда требуется провести подробный химический анализ, но только на тех породах, которые соответствуют всем этим характеристикам. Поскольку подробный анализ требует времени и денег, сначала ищите простые характеристики.
Многие изображения на этой странице используются с любезного разрешения Джеффа Кейкена, секретаря и директора Международной ассоциации коллекционеров метеоритов, на сайте www.meteorites.com.au.На этом сайте также есть очень хорошая страница по идентификации метеоритов.
Фьюжн корка
Метеориты, которые недавно упали, могут иметь на поверхности черную «пепельную» корку. Когда метеорит падает через атмосферу Земли, очень тонкий слой на внешней поверхности тает. Эта тонкая корочка называется коркой плавления. Часто он черный и выглядит как яичная скорлупа, покрывающая скалу. Однако эта кора приобретает ржаво-коричневый цвет после нескольких лет пребывания на поверхности Земли и в конечном итоге полностью исчезнет.На изображении справа корка плавления представляет собой тонкое черное покрытие на внешней стороне метеорита.
В пустынных районах камни часто приобретают блестящий черный внешний вид, называемый Пустынный лак . Это происходит из-за микробной активности на камне. Обычно, но не всегда, вы можете увидеть один и тот же лак на множестве камней в одной и той же местности. На этой веб-странице есть несколько хороших примеров пустынного лака.
Регмаглипты
Поверхность метеорита обычно очень гладкая и безликая, но часто имеет неглубокие углубления и глубокие полости, напоминающие четко видимые отпечатки пальцев на мокрой глине или пластилине.Большинство железных метеоритов, как в примере справа, имеют хорошо развитые регмаглиты по всей поверхности.
Обычные хондриты и каменные метеориты, подобные показанному слева, имеют гладкую поверхность или регмаглипты.
Металлическое железо-никель
Большинство метеоритов содержат, по крайней мере, некоторое количество металлического железа (на самом деле сплав железа и никеля). Вы можете увидеть сияние металла на разбитой поверхности. Метеориты без металла чрезвычайно редки, и они должны обладать некоторыми другими характеристиками метеоритов, чтобы их можно было идентифицировать как метеориты.Железные метеориты имеют плотную внутреннюю поверхность серебристого цвета без отверстий или кристаллов. Метеориты из каменного железа — это примерно половина металла, половина кристаллов зеленого или оранжевого оливина. Каменные метеориты содержат небольшие частицы металла, которые равномерно распределены по всему метеориту. Металл в метеорите имеет необычную характеристику: он содержит до 7% никеля. Это окончательный тест метеорита, но для его обнаружения требуется химический анализ или кислотное травление. Подробнее о металлических объектах см. Ниже.
| Железные метеориты сделаны из плотного и компактного металла. | Каменно-железные метеориты содержат кристаллы металлов и оливина. | Металл равномерно распределен по обычным хондритам. |
Плотность
Необычная плотность — одна из характерных черт метеоритов. Недостаточно сказать, что ваш камень тяжелый. Плотность — это то, насколько тяжелая скала для своего размера или по сравнению с другими камнями .Железные метеориты в 3,5 раза тяжелее обычных земных камней того же размера, а каменные метеориты примерно в 1,5 раза тяжелее. Куски или фрагменты искусственных материалов, рудных пород, шлака (побочного продукта промышленных процессов) и оксидов железа, магнетита и гематита, также распространены во всем мире и часто бывают плотными и металлическими. Так что этот тест полезен, но не окончательный.
Чтобы измерить плотность вашего камня, вам нужно измерить его вес и его объем .Взвешивать легко: взвесьте камень на весах или весах (в граммах или унциях; 1 унция = 28 г). Для измерения объема возьмите бытовую мерную чашку для жидкости, которая больше вашего камня, и наполните ее наполовину водой. Вставьте камень и измерьте, насколько высоко сейчас поднимается вода. Вычтите первое число из второго, чтобы получить объем камня. Если ваш камень слишком велик для того, чтобы положить его в мерный стакан, измерьте его линейкой (убедитесь, что ваши измерения указаны в сантиметрах; 1 дюйм = 2,54 см). Измерьте самую длинную сторону и самую короткую сторону, затем еще одну длину перпендикулярно обеим сторонам.Вычислите приблизительный объем, умножив все три длины вместе. Если вы умножите три длины вместе, вы получите ответ в см * см * см или см 3 . 1 см 3 = 1 миллилитр = 1 мл.
Плотность — это вес, разделенный на объем. Сравните плотность вашей породы с земными породами:
| Тип породы | Плотность в граммах / миллилитр (мл) | Плотность в унциях на чашку | ||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Гранит | 2.8 | 23 | ||||||||||
| Песчаник | 2,6 | 21 | ||||||||||
| Базальт или лавовая порода | 3,1 | 52
МагнетизмБольшинство метеоритов содержат железо-никелевый металл и легко притягивают магнит. Вы можете использовать обычный магнит на холодильник, чтобы проверить это свойство. Магнит будет прилипать к метеориту, если в нем много металла. Некоторые метеориты, такие как каменные метеориты, содержат лишь небольшое количество металла, но притягивают магнит, висящий на веревке. Металлоискатели могут предупредить вас о том, содержит ли камень металл, но не весь металл является магнитным.Например, алюминий выделяет металлоискатели, но не магнит. Итак, если вы найдете камень с помощью металлоискателя, попробуйте также магнитный тест. Помимо метеоритов, содержащих железо, существуют искусственные и природные материалы, обладающие магнитными свойствами, которые легко спутать с метеоритами. Магнетит и гематит — обычные железосодержащие минералы, которые часто принимают за метеориты. Оба минерала могут встречаться в виде больших масс с гладкой поверхностью, которые тяжелее типичных пород, но имеют некоторые особенности, напоминающие метеориты.Магнетит очень магнитный (отсюда и его название), а гематит — умеренно магнитный. Воспользуйтесь приведенным ниже тестом на штриховку, чтобы различить эти минералы. ХондрыСамые распространенные метеориты, падающие на Землю, называются хондритами. Это каменные метеориты, содержащие маленькие шарики каменного материала, называемые хондрами, диаметром около миллиметра (1/25 дюйма). Вам нужно разбить метеорит, чтобы увидеть хондры. Не всегда легко идентифицировать метеорит, даже используя свойства, описанные выше, потому что некоторые характеристики являются общими для обычных земных горных пород и искусственных материалов.Давайте посмотрим на некоторые области, в которых может возникнуть путаница. Круглая (сферическая) формаМетеориты почти никогда не бывают идеально круглыми или сферическими и редко имеют аэродинамическую форму. Обычно они имеют очень неправильный внешний вид и бывают самых разных форм и размеров. Пузырьки или дырыМногие люди считают, что метеориты имеют вид расплавленного вещества, возможно, имеющего пенистый вид или пузыри на поверхности.Тем не менее, это не так. Внешняя часть метеорита, кора плавления, либо гладкая, либо имеет характерные регмаглиты (отпечатки пальцев), описанные ранее. Однако многие земные магматические породы пористы и имеют отверстия. Эти отверстия или «пузырьки» были образованы пузырьками газа, которые образовались в магме при ее извержении. Если вы найдете пористый камень или камень, содержащий пузырьки, это камень земного происхождения. КристаллыЕсли есть кварц (прозрачный или молочно-белый кристалл), это не метеорит.Кварц образуется на Земле в образовавшихся породах на краях плит; напротив, другие планетные тела, такие как астероиды, не имеют таких настроек и не производят больших кристаллов кварца. Если в породе есть другие ярко окрашенные кристаллы или зерна, это, вероятно, не метеорит, но многие продукты шлака действительно содержат множество ярких кристаллов и фрагментов. Если есть хорошо различимая кристаллическая структура, это может быть не метеорит. Это неубедительно, потому что некоторые из более редких метеоритов действительно имеют кристаллическую структуру.Однако большинство обычных метеоритов не видны под микроскопом. Горячие или радиоактивныеБольшинство метеоритов холодные, когда они ударяются о поверхность Земли и не зажигают на земле пожары. Их путешествие в атмосфере короткое, и тепло от трения, которое сжигает снаружи, не имеет возможности нагреть внутреннюю часть метеорита. Метеориты состоят из тех же элементов и минералов, что и земные породы, и не более радиоактивны, чем земные породы, поэтому вы не можете найти их с помощью счетчика Гейгера. ПолосаПолоса — это то, что камень оставляет после себя, как цветной карандаш. Обычная керамическая плитка, такая как плитка для ванной или кухни, имеет гладкую глазурованную горку и неотделанную матовую сторону, которая при установке приклеивается к стене. Возьмите образец, который, по вашему мнению, является метеоритом, и энергично поцарапайте им неглазурованную сторону плитки. Если он оставляет черно-серую полосу, образец почти наверняка является магнетитом, а если он оставляет красно-коричневую полосу, это почти наверняка гематит.Метеорит, если только он не сильно выветрился, не оставит полосы на плитке. Если у вас нет керамической плитки, вы также можете использовать внутреннюю часть крышки бачка унитаза (тяжелая прямоугольная крышка сверху бачка) — она тяжелая, так что будьте осторожны. Металлы прочиеЧеловеческая деятельность веками создавала предметы, сделанные из чистого железа, поэтому можно спутать куски искусственного железа с метеоритными материалами. Такие предметы, как железные мелющие шары, часто имеют гладкую округлую форму и могут считаться метеоритами.Куски железного шлака от процессов плавки также могут иметь некоторое сходство с метеоритами, поэтому важно соблюдать осторожность. Основное различие между железом, произведенным в результате деятельности человека, и метеоритным железом — это присутствие элемента никеля. Металлическое железо во всех метеоритах содержит, по крайней мере, некоторое количество никеля, тогда как искусственные металлические предметы обычно не содержат. Кроме того, внутренняя структура железных метеоритов уникальна и не похожа ни на какие искусственные металлические сплавы. Для изучения внутренней структуры и состава предполагаемого метеорита требуются специальные методы анализа и подготовки.Однако результаты таких тестов полностью однозначны. Для получения информации об охоте за метеоритами в Нью-Мексико посетите эту страницу. метеорит | Национальное географическое обществоМетеориты — последняя стадия существования космических горных пород такого типа. Прежде чем стать метеоритами, камни были метеоритами. Прежде чем они были метеорами, они были метеороидами. Метеороиды — это куски камня или металла, вращающиеся вокруг Солнца.Метеороиды становятся метеорами, когда они врезаются в атмосферу Земли, и окружающие их газы на короткое время загораются как «падающие звезды». В то время как большинство метеоров сгорает и распадается в атмосфере, многие из этих космических камней достигают поверхности Земли в виде метеоритов. Самый большой метеорит, найденный на Земле, — это метеорит Хоба, обнаруженный в Намибии в 1920 году. Метеорит Хоба весит примерно 54 000 килограммов (119 000 фунтов). Метеорит Хоба такой большой и такой тяжелый, что его никогда не переносили с того места, где он был найден! Большинство метеоритов очень похожи на камни, найденные на Земле, за исключением того, что метеориты обычно имеют темную обгоревшую поверхность.Этот внешний вид формируется из-за трения атмосферы, плавления метеорита при его падении на Землю. Этот процесс, известный как термическая абляция, также может придавать метеоритам шероховатую, гладкую поверхность или поверхность с отпечатками большого пальца. Термическая абляция создает эти разные текстуры из-за различных химических веществ, присутствующих в метеорите. Метеориты врезаются в атмосферы всех планет и лун нашей Солнечной системы. У некоторых планет и лун недостаточно атмосферы, чтобы разбивать метеоры на части, в результате чего образуются большие метеориты.Эти более крупные метеориты образуют глубокие круглые ударные кратеры, которые можно найти по всей нашей Луне, Меркурию и Марсу. В 2005 году первый метеорит, обнаруженный на другой планете, был обнаружен Opportunity, , одним из марсоходов НАСА. В 2014 году спутник Opportunity , Curiosity, обнаружил метеорит шириной 2 метра (7 футов), что сделало его крупнейшим из обнаруженных на Марсе.Типы метеоритов На Земле найдено более 60 000 метеоритов.Ученые разделили эти метеориты на три основных типа: каменные, железные и каменно-железные. Каждый из этих типов имеет множество подгрупп. Каменные метеориты Каменные метеориты состоят из минералов, содержащих силикаты — материал, состоящий из кремния и кислорода. Также в них есть металл — никель и железо. Есть два основных типа каменных метеоритов: хондриты и ахондриты. Сами хондриты делятся на две основные группы: обыкновенные и углеродистые.Обычные хондриты — самый распространенный тип каменных метеоритов, на их долю приходится 86 процентов всех метеоритов, упавших на Землю. Они названы в честь заключенных в них застывших капель лавы, называемых хондрами. Хондриты образовались из пыли и мелких частиц, которые собрались вместе, чтобы сформировать астероиды в ранней Солнечной системе, более 4,5 миллиарда лет назад. Поскольку они образовались одновременно с Солнечной системой, хондриты являются неотъемлемой частью изучения происхождения, возраста и состава Солнечной системы. Обычные хондриты можно разделить на три основные группы. Группы указывают количество железа в метеорите. Группа H-хондрита содержит х железа. Группа хондритов L содержит л и л железа. В группе LL имеется л л железа и л л металла в целом. Углеродистые хондриты встречаются гораздо реже обычных хондритов. Астрономы полагают, что углеродистые хондриты образовались далеко от Солнца, когда развивалась ранняя Солнечная система.Как следует из их названия, углеродистые хондриты содержат элемент углерод, обычно в форме органических соединений, таких как аминокислоты. Углеродистые хондриты также часто содержат воду или материал, который сформировался под действием воды. Как и обычные хондриты, углеродистые хондриты можно более детально классифицировать на основе их минерального состава. Все группы углеродистых хондритов помечены двух- или трехбуквенным кодом, начинающимся с C. Углеродистые хондриты часто называют в честь первого обнаруженного образца этого типа.Группа CI, например, названа в честь метеорита Ivuna, который врезался в Танзанию в 1938 году. Метеориты CI содержат большое количество углерода, а также глины. Углеродистые хондриты также могут быть названы по месту обнаружения первого экземпляра этого типа. Группа CV названа в честь метеорита, который упал недалеко от города Вигарано, Италия, в 1910 году. Самым известным метеоритом CV, вероятно, является метеорит Альенде, который упал на Землю недалеко от Пуэбло-де-Альенде, Чихуахуа, Мексика, в 1969 году.У метеорита Альенде есть тысячи крошечных хондр, сделанных из минерального оливина. В метеорите Альенде также есть зерна особого вида углерода — алмазы. Эти алмазы на самом деле старше Солнечной системы, и астрономы считают, что они образовались в результате взрыва ближайшей древней сверхновой звезды. Ахондриты не содержат капель лавы (хондр), присутствующих в хондритах. Они очень редки и составляют около 3 процентов всех известных метеоритов. Большинство ахондритов образуются из хрупких внешних слоев астероидов, похожих на земную кору. Существует множество классификаций ахондритов. Группа «примитивных ахондритов», например, имеет очень похожий минеральный состав с хондритами. Лунные метеориты — это ахондриты, которые упали на Землю с Луны, а марсианские ахондриты упали на Землю с нашей соседней планеты Марс.Очень мало метеоритов, всего около 0,2%, приходят с Марса и Луны. Эти ахондриты — результат ударов метеоритов Марса и Луны.Большие метеориты падают на поверхность Марса и Луны, отрываясь от камней. Эти осколки горных пород редко попадают в нашу атмосферу в виде метеоров и еще реже попадают на поверхность Земли. Железные метеориты Железные метеориты в основном состоят из железа и никеля. Они происходят из ядер астероидов и составляют около 5 процентов метеоритов на Земле. Железные метеориты — самые массивные из когда-либо обнаруженных метеоритов.Их тяжелый минеральный состав (железо и никель) часто позволяет им выжить при резком падении через атмосферу Земли, не разбиваясь на более мелкие части. Самый большой из когда-либо обнаруженных метеоритов, метеорит Хоба в Намибии, представляет собой железный метеорит.Метеориты из каменного железа Каменно-железные метеориты содержат примерно равное количество силикатных минералов (химические вещества, содержащие элементы кремний и кислород) и металлов (железо и никель). Одна группа метеоритов из каменного железа, палласиты, содержит желто-зеленые кристаллы оливина, заключенные в блестящий металл.Астрономы думают, что многие палласиты — это остатки границы ядра и мантии астероида. По химическому составу они похожи на многие железные метеориты, что наводит астрономов на мысль, что, возможно, они пришли из разных частей одного и того же астероида, который распался, когда он врезался в атмосферу Земли.Кратеры от удара метеорита Метеориты с огромной силой врезаются в атмосферу Земли. Самые большие метеориты оставляют в земле огромные дыры, называемые ударными кратерами. Лучше всего сохранившийся ударный кратер в мире — Метеоритный кратер Бэрринджер недалеко от Уинслоу, штат Аризона. Здесь, более 50 000 лет назад, метеорит весом около 270 000 метрических тонн (300 000 тонн) врезался в Землю с силой 2,5 миллиона тонн в тротиловом эквиваленте. В результате удара образовалась яма шириной 1 километр (0,6 мили) и глубиной около 230 метров (750 футов). Фрагменты, оставшиеся от космического камня, показывают, что это был железный метеорит. На Земле обнаружено более сотни ударных кратеров.Возможно, самым известным из них является кратер Чиксулуб на Юкатане, Мексика. Кратер Чиксулуб можно идентифицировать на суше, под десятками метров отложений, хотя примерно половина его находится под водой в Мексиканском заливе. Это один из самых больших ударных кратеров, когда-либо обнаруженных на Земле. Несмотря на свои размеры, Chicxulub Craber известен еще по одной причине. Многие ученые считают, что большой метеорит, образовавший кратер Чиксулуб размером примерно 10 километров (6 миль) в ширину, вызвал вымирание динозавров и других животных и растений 65 миллионов лет назад.Информация и факты оRocks | National GeographicСкалы настолько распространены, что большинство из нас принимает их как должное — проклиная, когда мы ударяем по ним садовой мотыгой, или пользуясь ими, чтобы забивать вешки для палаток в летних походах. Что такое скала?Для геологов горная порода — это природное вещество, состоящее из твердых кристаллов различных минералов, соединенных вместе в твердый кусок. Минералы могли образоваться, а могли и не образоваться одновременно.Важно то, что естественные процессы склеили их все вместе. Типы горных породЕсть три основных типа горных пород: магматические, осадочные и метаморфические. Магматические породы, чрезвычайно распространенные в земной коре, являются вулканическими и образуются из расплавленного материала. Это не только лава, извергнутая вулканами, но и такие горные породы, как гранит, которые образованы магмой, затвердевающей глубоко под землей. Обычно гранит составляет большую часть всех континентов.Морское дно образовано темной лавой, называемой базальтом, самой распространенной вулканической породой. Базальт также встречается в потоках вулканической лавы, например, на Гавайях, в Исландии и на значительной части северо-запада США. Гранитные породы могут быть очень старыми. Считается, что возраст некоторых гранитов в Австралии превышает четыре миллиарда лет, хотя, когда породы становятся такими старыми, они настолько сильно изменены геологическими силами, что их трудно классифицировать. Осадочные породы образуются из размытых фрагментов других горных пород или даже из останков растений или животных.Фрагменты накапливаются в низинах — озерах, океанах и пустынях — а затем снова сжимаются в скале под весом вышележащих материалов. Песчаник состоит из песка, аргиллита — из грязи, а известняк — из ракушек, диатомовых водорослей или костоподобных минералов, выпадающих в осадок из богатой кальцием воды. Окаменелости чаще всего встречаются в осадочных породах, которые располагаются слоями, называемыми слоями. Метаморфические породы — это осадочные или магматические породы, которые были преобразованы под действием давления, тепла или проникновения флюидов.Тепло может исходить от близлежащей магмы или горячей воды, проникающей через горячие источники. Это также может происходить из-за субдукции, когда тектонические силы втягивают горные породы глубоко под поверхность Земли. Мрамор — это метаморфизованный известняк, кварцит — это метаморфизованный песчаник, а гнейс, еще одна распространенная метаморфическая порода, иногда начинается с гранита. (PDF) Экспериментальное и численное исследование укрепления земляных откосов с использованием обычных и жестких каменных колоннM. Hajiazizi et al. / Int. J. Min.& Geo-Eng. (IJMGE), 52-1 (2018) -6 7 5. Использование цементных растворов внутри каменного столба изменяет режим разрушения , и разрушение жесткого каменного столба происходит, когда изгибается, а разрыв в обыкновенный каменный столб занимает место по разрушению на сдвиг. Эта жесткость, вызванная цементным раствором , увеличивает устойчивость и несущую способность откоса. Использование обычных и жестких каменных колонн — эффективный и полезный метод , который позволяет стабилизировать склоны, подверженные риску. Однако естественные склоны ведут себя иначе, чем было показано в настоящем исследовании. Поэтому для дальнейших исследований рекомендуется использовать натурные испытания или модельные испытания центрифуги. ССЫЛКИ [1] Цзэн, С., Лян, Р. Ю. (2002). Анализ устойчивости пробуренных валов усиленный откос. Грунты и фундаменты , №2, Т. 42, с. 93-102. [2] Лян, Р. Ю., Ямин, М. М. (2009).Трехмерное исследование методом конечных элементов изгиба в системе наклонных / пробуренных валов. Международный журнал численных и аналитических методов Геомеханика , № 11, Vol. 34. С. 1157-1168. [3] Эфтехари А., Тароми М., Саейди М. (2014). Неопределенности и Сложность геологической модели устойчивости откосов: тематическое исследование тоннеля Забзкух. International Journal of Mining and Geo- Engineering .Том 48. № 1. С. 69-79. [4] Фаллах, Х., Ноферести, Х. (2015). Оценка устойчивости плотины земляной насыпи Фаррохи псевдостатическим и деформационным методами . International Journal of Mining and Geo- Engineering . Том 49. № 2. С. 205–220. [5] Седги-Асл, М., Парвизи, М., Армин, М., Флорес-Берронес, Р. (2015). Внутренний размыв под водосбросом на дамбе насыпи. Международный журнал горного дела и геоинжиниринга . Том 49. № 2, стр. 269-279. [6] НазариАфшар Дж., Газави М. (2014). Простой аналитический метод расчета несущей способности камня-колонны. Международный Журнал гражданского строительства , № 1, Vol. 12. С. 15-25. [7] Деэрендра, Б. М. Р., Ситарам, Н., Шивашанкар, Р. (2013). Критический Обзор конструкции, анализа и поведения камня column. GeotechGeol Eng ., Vol. 31 с. 1–22. [8] Прибе, Х. Дж. (1995). Конструкция виброзамены. Земля Engineering, 28 (12), стр. 31–37. [9] Хан, Дж., Е, С. Л. (2001). Упрощенный метод расчета коэффициента консолидации фундаментов, армированных каменными колоннами. Журнал геотехнической и геоэкологической инженерии , ASCE, 127 (7), стр.597–603. [10] Хьюз, Дж. М. О., Уизерс, Н. Дж. (1974). Армирование мягких связных грунтов каменными колоннами. Ground Eng ., 7 (3), стр. 42–49. [11] Хьюз, Дж. М. О., Уизерс, Н. Дж., Гринвуд, Д. А. (1975). Полевое испытание усиливающего действия каменной колонны в грунте . Geotechnique , 25 (1), стр. 31–44. [12] Мадхав, М. Р., Виткар, П. П. (1978).Ленточный фундамент на слабой глине , укрепленный гранулированной траншеей или сваей. Банка. Геотех. J . , 15 (4), с. 605–609. [13] Абоши, Х., Ишимото, Э., Харада, К., Эмоки, М. (1979). Композитор — метод улучшения характеристик мягких глин путем включения песчаных столбов большого диаметра. Proc., Int. Конф. на Укрепление грунта., Е.Н.P.C., 1, Paris , pp. 211–216. [14] Барксдейл Р. Д., Бахус Р. К. (1983). Проектирование и строительство каменных колонн. Federal Highway Administration, RD -83 / 026 Bauer GE. [15] Митчелл, Дж. К. (1981). Улучшение почвы — отчет о состоянии дел. In: Материалы 10-й международной конференции по почвенной механике. и найдено. eng ., Стокгольм, стр.509–565. [16] Bergado, D. T., Chai, J. C., Alfaro, M. C., Balasubramanium, A. S., (1994). Методы улучшения мягких грунтов в условиях проседания и низин. Balkema, Роттердам . [17] Гринвуд Д. А. (1970). Механическое улучшение почв ниже земной поверхности. В: Proceedings of the Ground Engineering Conference, Institution of Civil Engineers, London , pp.11–22. [18] Валаам, Н. П., Поулос, Х. Г., Браун, П. Т. (1978). Расчет осадка мягких глин, армированных зернистыми сваями. In Proc., 5-я Азиатская Conf. on Soil Engineering, Бангкок, Таиланд , стр. 81–92. [19] Мунфах Г. А. (1984). Армирование грунта каменными колоннами-разн. случая применения. Международная конф. In situ Soil Rock Reinforce, Париж , стр.157–162. [20] Хан, Дж., Е, С. Л. (2002). Теоретическое решение для консолидации норм фундамента, армированного каменными колоннами, с учетом эффектов размытия и сопротивления скважины. International J. Geomech , 2 (2) pp. 135–151. [21] Коннор С.С., Горски А.Г. (2000). Своевременное решение проблемы оползня Nojoqi Grade. Ремонт US 101 к югу от Буэллтона. В: 51-й ежегодный симпозиум по геологии шоссе , Сиэтл , стр.1–11. [22] Кумар С. (2001). Снижение потенциала разжижения за счет динамического уплотнения и строительства каменных колонн. Журнал GeotechGeo.l Eng ., 19, стр. 169–182. [23] Heitz, C., Kempfert, H.G., Alexiew, D., (2005). Набережная проекта на слабом грунте с залитыми каменными колоннами и георешетками. In: 16-я Международная конференция по механике грунтов и геотехнике Engineering, Osaka, pp.1359–1363. [24] Гетиф, З., Буассида, М., Дебатс, Дж. М. (2007). Улучшены характеристики мягкой глины за счет установки каменных колонн. Вычисл. Geotech , 34 с. 104–111. [25] Priebe, H.J. (1995). В конструкции замены вибро. Ground Eng. , 28 (10) с. 31–37. [26] Poorooshasb, H. B., Meyerhof, G. G., (1996). Анализ поведения каменных колонн и известковых колонн. Компьютеры и геотехника , 20 (1) с. 47–70. [27] Гринвуд Д.А., Кирш К. (1984). Специализированная обработка грунта вибрационными и динамическими методами. Отчет о состоянии дел. Пиллинг и обработка земли . Томас Телфорд, Лондон , стр. 17–45. [28] Блэк, Дж. А., Сивакумар, В., Мадхав, М. Р., Хэмилл, Г. А., (2007). Армированные каменные колонны в слабых отложениях: лабораторная модель исследование «Journal of Geotech.Geoenviron. Eng., 133 (9) с.1154–1161. [29] Амбили А.П., Ганди С. Р. (2007). Поведение каменных колонн на основе экспериментального анализа и анализа методом конечных элементов. Журнал Геотех. Geoenviron. Eng ., 133 (4) pp. 405–415. [30] Муругесан С., Раджагопал К. (2006). Камень в геосинтетическом корпусе колонны: численная оценка. Геотекстиль и геомембрана. , 24, с. 349–358. [31] Ли, Дж. С., Панде, Г. Н., (1998). Анализ каменно-колонного армированного фундамента . International Journal of Numer. Анальный. Meth. Geomech ., 22, с. 1001–1020. [32] Тан, С.А., Хине, К.О. (2005). Конечноэлементная лепка из камня колонны — история болезни. В: 16-я Международная конференция грунтов механика и геотехника, Осака , стр. 1425–1428. [33] Адалиер, К., Эльгамал, А., Менесес, Дж., Баез, Дж. И. (2003). Камень колонны как средство противодействия разжижению в непластичных илистых почвах. Soil Dyn Earthq Eng. , 23, стр. 571–584. [34] Христулас, С., Джаннарос, К., Циамбаос, Г., (1997). Стабилизация фундамента насыпи камнем колонн. Геотехническая и геологическая инженерия ., 15 (3) с. 247–258. [35] Кирш Ф., Зондерманн В. (2003). Полевые измерения и численный анализ распределения напряжений под каменной колонной опорных насыпей и их устойчивости. In: International семинар по геотехнике теории и практики мягких грунтов, Эссен. , с. 595–600. Сколько длится дни в 1 главе Бытия? — Общие вопросыВведениеНамеревался ли автор Бытия 1 сообщить, что Бог сотворил все за шесть 24-часовых дней, или дни должны пониматься как-то иначе? Вопрос о том, как истолковать «дни» в Бытие 1, обсуждался в христианской церкви на протяжении сотен лет.Многие известные христианские мыслители изучали первые главы Книги Бытия на предмет их богословской идеи (а не научных заявлений) задолго до того, как начали накапливаться научные доказательства великого возраста Вселенной. Разнообразие и изощренность досовременных взглядов на Книгу Бытия напоминает нам, что лучшая интерпретация — это, очевидно, не шесть 24-часовых дней. Несмотря на разногласия, все христиане верят, что Бытие 1 учит, что один истинный Бог создал все и назвал свое творение добром.BioLogos подтверждает, что Бытие, как и остальная часть Библии, является вдохновенным и авторитетным словом Бога. Основываясь на тщательном изучении библейского текста и культурного контекста, в котором была написана Бытие, мы предпочитаем литературный взгляд календарному дню или дневному возрасту: семидневный образец — это литературный прием, служащий богословским целям. автора, а не раскрытие сведений о хронологии естествознания. Противоположные взгляды на Книгу Бытия 1Большинство христиан сегодня интерпретируют первое повествование о сотворении в Библии, Бытие 1-2: 3, одним из трех способов:
Согласно одному литературному подходу, рамочному взгляду, автор Бытия 1 использует обычную неделю — шесть дней работы, а затем субботний отдых — как основу для описания Божьей работы творения. Первые три дня описывают создание сфер, обитания, в то время как вторые три дня творения описывают жителей, этих сфер. Например, тьма и свет разделяются в первый день, но солнце, луна и звезды не создаются до четвертого дня.Поскольку фундамент для дней 4-6 закладывается в дни 1-3, мы видим Божий замысел космоса (см. Таблицу). Кредит: Конрад Хайерс / PSCF. Используется с разрешения. Аналогичный дневной взгляд — еще один литературный подход. Как следует из «аналогии», автор использует обычную рабочую неделю в качестве аналогии с неделей творения и не намеревается учить, что Бог на самом деле сотворил все за шестидневный период. В другом литературном подходе, космический храм, вид , семь дней из Книги Бытия 1 указывают на древнюю практику посвящения храмов.На древнем Ближнем Востоке (ANE) храмы обычно посвящались семидневной церемонии, когда бог приходил «отдыхать» в свой храм после того, как он был завершен и его изображение было установлено. Не только семерки повсеместно ассоциируются со скинией и храмом в Ветхом Завете, но и люди являются авторитетным образом в храме-космосе Бога. Покой Бога в седьмой день может относиться к Его царскому жилищу и правлению созданным им миром, особенно через людей, которым он делегировал власть над землей (Быт. 1: 26-28). Литературные подходы ко временам Бытия 1 отдают предпочтение эволюционистам-креационистам — таким, как члены сообщества BioLogos, — а также некоторым известным ученым, которые противостоят эволюции или не уверены в ней. Существует множество вариантов календарного дня, возраста и литературных представлений, и ученые классифицируют их по-разному. Тем не менее, все христиане подтверждают верховную власть Бога, доброту творения и почитаемый статус людей как носителей Его уникального образа. Текстовые подсказки относительно цели Бытия 1 . |