Развитие культуры в 1920 1930 годы: Развитие культуры в 1920–1930-е годы

Содержание

Развитие культуры в 1920–1930-е годы

Что такое культура? Существует много ответов на этот вопрос. В широком понимании культура — это всё, что создано разумом и руками человека. Есть культура материальная и духовная, культура труда, быта и т. д. Основной предмет нашего рассмотрения — «культура и время». Речь пойдёт в первую очередь о тех событиях, явлениях, людях культуры, которые ярко отразили свою эпоху в её идеях и ценностях, научных и технических достижениях, художественных памятниках.

Содержание

1 Предчувствие перемен
2 Художественная культура 1920–1930-х годов
3 Культура в массовом обществе
4 Тоталитаризм и культура

Предчувствие перемен

В первые десятилетия XX в. в среде европейской интеллигенции возникли ощущения кризиса и распада окружающего мира, предчувствие близких перемен и даже конца существующего порядка вещей. Тогда русский философ Н. А. Бердяев написал сочинение с примечательным названием «Конец Европы», а немец О. Шпенглер — книгу «Закат Европы» (в буквальном переводе — «Закат западного мира»), которая приобрела широкую известность после мировой войны. В этих работах развенчивались рациональнооптимистические представления о европейской истории, вера в бесконечный прогресс и возрастающее благосостояние человечества. Взамен выдвигались идеи культурно-исторического круговорота, неизбежной смены культур.

В художественной культуре стали всё заметнее ослабевать позиции реализма, являвшегося высшим достижением XIX столетия. Возникшее на рубеже XIX—XX вв. новое художественное движение получило название, в котором подчёркивалась его современность, — модернизм. В нём были представлены разные течения и группы, не имевшие единой идейно-художественной программы. Общими были отход от традиций и идеалов прежнего искусства, а также поиск новых художественных форм и средств.

А. Муха. Афиша выставки в Праге 1902 г.

Особое место в художественной культуре конца XIX — начала XX в. занял стиль модерн (обратите внимание на различие понятий «модерн» и «модернизм»), который распространился во многих странах Европы (во Франции — под названием «ар-нуво», в Германии — «югендштиль» и т. д.). Он основывался на идее о том, что искусство создаёт прекрасное и привносит его в жизнь, которая сама по себе не слишком хороша и привлекательна. Одним из средств достижения этой цели считался синтез разных искусств: архитектуры, декоративно-прикладного искусства, живописи, графики и т. д. Мастера модерна широко использовали также сочетания элементов разных стилей: европейских и восточных, современных и традиционных. Особенно значительными оказались достижения модерна в архитектуре, где были созданы необычные по внешнему облику, изысканные, а иногда и вычурные здания с удобной внутренней планировкой. Однако при всей своей художественной выразительности модерн оставался стилем для избранных и вскоре уступил место другим течениям.

Д. Микелуччи Виллино Либерти во Флоренции. 1911 г.

Наиболее смелые поиски новых художественных форм и выразительных средств вели так называемые авангардистские (французское слово «авангард» означает «передовой») течения и группы. Поэты здесь экспериментировали с формами и размером стиха (можно вспомнить, например, раннее творчество В. В. Маяковского), художники — с цветом и композицией картин. Живописцы не ставили своей задачей близкое к действительности отображение какого-либо объекта, их картины часто вообще не имели сюжета. Решающую роль играли видения, ощущения самого художника. Известными в этот период модернистскими течениями стали фовизм (в переводе с французского — «дикий»), примитивизм, экспрессионизм, кубизм, абстракционизм. На протяжении двух-трёх десятилетий они видоизменялись, перерастали в другие течения. Многие крупные мастера, чьи имена были связаны с отдельными течениями (например, А. Матисс — с фовизмом, М. Шагал — с примитивизмом, П. Пикассо — с кубизмом), на самом деле «не умещались» в эти тесные и довольно условные рамки. Они не подчинялись канонам того или иного течения, совершенствовали собственный стиль и манеру живописи, которые потом становились образцами. Заметным явлением в модернистских течениях начала XX в. стало творчество В. Кандинского, К. Малевича, Н. Гончаровой, Л. Поповой и других российских художников.

П. Пикассо Авиньонские девицы. 1907 г.

К. Малевич Динамический супрематизм. 1916 г.

Художественная культура 1920–1930-х годов

Мировая война и последовавшие за ней события принесли миллионам людей тяжёлые испытания и потери, потрясли основы общественного устройства, дали толчок попыткам его революционного преобразования. В этот период выявились и противоречия, разделявшие людей, и общие для многих устремления к свободе и справедливости. Это не могло не отразиться в культуре последующих десятилетий.

В послевоенной литературе заметное место заняли писатели «потерянного поколения»: немец Э. М. Ремарк, американец Э. Хемингуэй, англичанин Р. Олдингтон и др. Они участвовали в войне и не могли забыть то, что увидели и пережили. Показывая жизнь своих героев на войне, они протестовали против страшного своей обыденностью истребления людей. При этом ставилось под сомнение то, во имя чего велась война. Об этом написал ещё в годы войны английский поэт Р. Брук: «И если я умру, подумай лишь о том, что где-то есть чужой земли частица, что стала Англией». Антивоенная направленность произведений писателей «потерянного поколения» вызывала разное отношение — поддержку со стороны одних людей и раздражение других. Так, нацисты использовали роман Э. М. Ремарка «На Западном фронте без перемен» как повод для лишения писателя германского гражданства.

Э. Барлах. Памятник павшим

В отличие от писателей «потерянного поколения», у которых преобладало чувство сожаления об утраченных идеалах и ценностях, многие деятели европейской культуры увидели в бурных событиях первых десятилетий XX в. осуществление важнейших социальных и политических идей. Их привлекла активная борьба людей против неравенства и несправедливости, за социальное и национальное освобождение. Такие взгляды разделяли французские писатели А. Барбюс и Р. Роллан, немец Г. Манн, американец Т. Драйзер и др. Их герои не находили себе места в буржуазном обществе. Одни из них боролись против этого общества, как в романе А. Барбюса «Огонь», а другие, как Клайд Гриффит из «Американской трагедии» Т. Драйзера, стремились любой ценой пробиться в нём и погибали, не достигнув своей цели.

К. Кольвиц. Убитая

В литературе и искусстве данного направления заметно проявились характерные для новейшего времени черты — идеологизация и политизация культуры. Многие из принадлежавших к нему художников вступили в коммунистические партии, занимались политической и общественной деятельностью. Представители революционного искусства в разных странах объединялись в союзы и ассоциации, такие как «Рабочий совет по делам искусств» в Германии (1918—1919), «Левый фронт» в Чехословакии (с 1929 г. ), «Союз пролетарского искусства» в Японии (1929—1934) и др.

Некоторые мастера культуры, не принадлежавшие к каким-либо идейно-художественным объединениям и политическим партиям, обращались к новым социальным идеям, считая, что они помогут преодолеть несправедливость и антигуманность существовавшего строя. В их числе был один из наиболее ярких и своеобразных писателей XX в. Б. Брехт.

Бертольт Брехт

Бертольт Брехт (1898–1956) родился в зажиточной семье. Уже в юности он пришёл к стихийному отрицанию бюргерского, буржуазного образа жизни, что нашло отражение в его первых пьесах. В зрелые годы Брехт занялся изучением марксистской литературы. События 1929 — начала 1930-х годов в Германии, свидетелем которых он стал, укрепили его в неприятии существовавшего общественного порядка. В 1933 г., после прихода нацистов к власти, он покинул Германию. Широкую известность принесли Брехту постановки его пьес «Трёхгрошовая опера», «Мать» и др. В них он отчасти использовал сюжеты произведений других авторов (пьесы английского драматурга XVIII в. Д. Гэя «Опера нищих» и романа М. Горького «Мать»), но создал оригинальные произведения с собственной идеей, стилем, языком. Они отличались динамичным действием, острыми диалогами, включали стихи-притчи, песни, лозунги и высказывания на злобу дня. Так, один из персонажей «Трёхгрошовой оперы», грабитель-налётчик, заявляет в своё оправдание: «Что такое отмычка по сравнению с акцией? Что такое налёт на банк по сравнению с основанием банка?» За парадоксом и насмешкой, к которым часто прибегал автор, скрывались «вечные вопросы» о жизни и смерти человека, его падениях и взлётах, мечтах и неудачах. Рядом с художником-смутьяном стоял художник-гуманист. Эта последняя черта особенно ярко проявилась в созданных Брехтом в конце 1930-х — начале 1940-х годов пьесах «Добрый человек из Сезуана», «Мамаша Кураж и её дети».

История первых десятилетий XX в. давала богатую пищу для особого литературного жанра — социальной фантастики. Авторы таких произведений пытались представить в придуманных ими обстоятельствах, вне реального места и времени события и модели общественных отношений, черты которых они наблюдали в окружавшем мире. В 1920 г. Е. Замятин написал фантастический роман «Мы», который стал одним из первых творений в жанре антиутопии (опубликован за рубежом в 1924 г.). Позже появились также относимые к этому жанру романы О. Хаксли «Прекрасный новый мир» (1932) и Д. Оруэлла «1984» (1949).

В романе «Мы» действие происходит в «математически совершенном Едином государстве». Жизнь героев, обозначаемых вместо имён «нумерами», жёстко регламентирована на производстве и в быту, в личных отношениях и развлечениях. Художественное творчество рассматривается в этом обществе как «государственная служба», а индивидуальное сознание считают болезнью. Герой Д-503 мечется между жёсткими правилами системы и человеческой потребностью в дружбе и любви. В финале он сообщает Благодетелю (верховному руководителю этого общества) о тех, кто не хочет подчиняться существующему порядку, о «врагах счастья», в том числе о любимой им женщине. Тем самым он обрекает их на пытки и смерть, но остаётся верен системе. В романе как будто предсказаны черты складывавшихся тогда тоталитарных обществ.

Ярким примером художественного пророчества явился роман чешского писателя К. Чапека «Война с саламандрами». В нём рассказана фантастическая история о том, как некие земноводные существа, вступив в контакт с людьми, постепенно захватывают всё большее «жизненное пространство», а затем с помощью полученного от людей оружия начинают войну, направленную на уничтожение человечества. Занимательное повествование с элементами блестящей пародии на тогдашнее общество вдруг становилось страшным из-за своего сходства с реальностью. Это впечатление усиливалось тем, что часть повествования построена в форме газетных репортажей, близких по содержанию к публикациям прессы тех лет. К. Чапек умер в 1938 г., незадолго до начала Второй мировой войны, в которой осуществилось многое из того, что он предрекал. В связи с этим нельзя не вспомнить слова А. П. Чехова: «Настоящий писатель — это то же, что древний пророк: он видит яснее, чем обычные люди».

В изобразительном искусстве 1920—1930-х годов, так же как в литературе, появились новые течения и реалистической и модернистской направленности. Одним из наиболее ярких проявлений новаторства в реалистическом искусстве стала мексиканская школа монументальной живописи, созданная художниками Д. Риверой, X. К. Ороско, Д. А. Сикейросом и другими.

Создатели школы были современниками и участниками мексиканской революции 1910—1917 гг. Это сформировало их отношение к жизни, к своему народу, идейные позиции. Д. Сикейрос подчёркивал: «Наш путь был иным, совсем иным, чем у художников европейского авангарда…» Начиная творческую деятельность, он и его товарищи так определяли свою главную задачу: «Создать монументальное и героическое искусство, гуманистическое и народное, ориентированное на наших великих мастеров прошлого и необычайную культуру доиспанской Америки!» Осуществлению этих намерений способствовала культурная политика первых послереволюционных правительств, которые придавали большое значение монументальной пропаганде идей и завоеваний освободительной борьбы народов Мексики. Молодые художники получали заказы на оформление административных и общественных зданий. На стенах и фасадах этих зданий появились монументальные росписи — фрески, отражавшие события истории и современности. Художники обличали войну, антигуманные стороны буржуазного общества, фашизм. В их работах сочетались эмоциональность, публицистичность и художественная выразительность. Темы, образы, символика фресок были глубоко национальны, мастера этой школы продолжали традиции искусства индейцев Мексики. Вместе с тем они выражали присущие всем людям чувства сострадания и гнева, потрясения и порыва к свободе. Новой для искусства того времени была и изобретённая художниками техника монументальной росписи.

Д. Ривера Смерть крестьянина 1926—1927 гг.

Д. Сикейрос Портрет буржуазии (фрагмент) 1939 г.

Активная художественная позиция дополнялась у представителей этой школы политической деятельностью. В начале 1920-х годов был создан Синдикат революционных живописцев, скульпторов и гравёров, провозгласивший главной задачей искусства служение делу революции. Руководители Синдиката Д. Сикейрос, Д. Ривера, X. Герреро были избраны членами ЦК Мексиканской коммунистической партии. Издававшаяся Синдикатом иллюстрированная газета «Мачете» вскоре стала официальным органом компартии.

Значительные изменения произошли в 1920—1930-е годы в модернистском движении. Многие его представители, став свидетелями войны и социальных потрясений, стремились уйти от действительности, спрятаться в собственном мире. Считая жизнь жестокой, неуправляемой и бессмысленной, они решили, что искусство не должно отображать, объяснять и совершенствовать её. Более того, искусство иррационально (не подчиняется разуму). Эти идеи лежали в основе возникшего в 1920-е годы сюрреализма(«надреализма»). Его создатели утверждали, что творчество — это прежде всего отражение подсознательных ощущений художника.

С. Дали. Сон. 1937 г.

Сюрреалисты чаще всего изображали на своих полотнах некие фантазии, беспорядочные сочетания тел и предметов, нередко нарочито искажённых, деформированных. Отрицание красоты и гармонии, антиэстетичность были характерными чертами данного стиля. В нём как будто завершился переход от разума к подсознанию, от поиска новых форм к хаосу. Сюрреалисты стремились потрясти, шокировать публику не С. Дали. Сон. 1937 г. только своим творчеством, но и эксцентрическим, антиобщественным поведением. Их идеолог А. Бретон заявлял: «Простейшее сюрреалистическое действие состоит в том, чтобы выйти на улицу с револьвером в руках и, сколько хватит сил, стрелять куда попало в толпу». Один из наиболее известных художников-сюрреалистов С. Дали во всеуслышание называл свой метод «критически-параноическим» (тем не менее в середине 1930-х годов сюрреалисты исключили Дали из своего кружка за «излишне академический» характер его живописи).

Культура в массовом обществе

Формирование в индустриальных странах в 1920–1930-е годы массового общества создало условия для широкого распространения художественной культуры. Положительным было то, что произведения искусства оказались более доступными для различных слоёв и групп населения, становились частью общественной жизни. Издержки, по мнению ценителей искусства, заключались в замене уникальных, высоких образцов серийной, ординарной художественной продукцией.

Новые веяния зримо проявились в этот период в искусстве, созидающем среду обитания людей, — архитектуре. Здесь выделились течения рациональной, конструктивистской архитектуры, широко распространившиеся во многих странах, в том числе в России.

Возникновение новых течений имело как технологические, так и социальные предпосылки. В технике строительства оно было связано с применением железобетонных конструкций, сплошного остекления стен и т. д. Социальный заказ состоял в потребности в широкой, массовой застройке городов. Если в довоенные годы архитекторы уделяли основное внимание проектированию административных зданий, банков, роскошных особняков, то теперь этот перечень пополнился проектами многоквартирных жилых домов, университетских и школьных городков, промышленных сооружений, стадионов.

Многие архитекторы занялись созданием жилых комплексов, в которых наряду с типовыми жилыми домами располагались объекты общественного и бытового назначения. В одних случаях это были окружённые парковыми зонами городки для представителей так называемого среднего класса, в других — кварталы для рабочих. Проекты жилых комплексов получили особую поддержку в Советском Союзе, где им придавалось идейное обоснование: подчёркивалось, что это «возможность создания единого могучего коллектива, объединяющего большинство общественных функций коммунальным путём». По таким проектам строились дома-коммуны, показательные жилые комплексы с магазинами, детскими садами, прачечными и т. д.

В рационализме и конструктивизме на первое место ставились простота, соответствие форм и внутренней планировки здания его назначению. Ярким представителем европейского рационализма был французский архитектор Ш. Э. Ле Корбюзье (1887—1965). Именно он сформулировал самый лаконичный манифест нового течения: «Дом — это машина для жилья». Постройки Корбюзье приподнимались над землёй на специальных опорных столбах, имели правильную геометрическую форму, продуманную планировку, «ленточные» окна, плоскую крышу, предназначенную для разбивки сада.

Административное здание на Мясницкой улице в Москве Арх. Ш. Э. Ле Корбюзье и др.

Фабрика в Роттердаме Арх. И. А. Бринкман и др. 1928—1930 гг.

Известную школу рационализма «Баухауз» создали немецкие архитекторы во главе с В. Гропиусом. Стиль «Баухауз» быстро приобрёл интернациональный характер.

В массовый вид искусства превратился в 1920—1930-е годы кинематограф. Это было время становления кино, каждый год приносил новые художественные и технические открытия. Одной из вершин мирового кинематографа в этот период явилось творчество выдающегося актёра и режиссёра Ч. Чаплина.

Чарльз Спенсер Чаплин (1889–1977) родился в Лондоне в актёрской семье и с юности пошёл по стопам родителей. Молодым актёром приехал в США, где начал ставить комедийные фильмы на одной из студий в Лос-Анджелесе. В 1919 г. совместно с несколькими актёрами и режиссёрами основал независимую кинокомпанию «Юнайтед артисте». Наиболее известные фильмы Чаплина: «Малыш» (1920), «Золотая лихорадка» (1925), «Огни большого города» (1931), «Новые времена» (1936). Их герой — маленький человек в шляпе-котелке, больших не по росту ботинках и с тросточкой. В нём удивительно уживались внешняя комичность, эксцентрические трюки и печаль одинокого человека, ищущего тепла и сочувствия. Наблюдая за его приключениями, зрители и смеялись, и плакали. Наверное, это и принесло Чаплину всемирное признание.

Кадр из фильма Ч. Чаплина

Поисками нового и значительными достижениями были отмечены первые шаги советского кинематографа, обратившегося к темам большого социального звучания. Международную известность получили работы кинорежиссёра С. М. Эйзенштейна (1898—1948). Его фильм «Броненосец “Потёмкин”» включён киноведами в число десяти лучших фильмов всех времён и народов.

В конце 1920-х годов «Великий немой», как называли кино, заговорил (первый звуковой фильм вышел в США в 1927 г.). Звёзды немого кино, не обладавшие нужной актёрской техникой и голосовыми данными, уступили место новому поколению актёров, многие из которых пришли из театра. Игра актёров стала более естественной, понятной зрителям. Вместо прежнего музыкального сопровождения в фильмах зазвучала музыка, помогавшая раскрыть художественный замысел и подчеркнуть динамику действия. Музыку к звуковым фильмам писали многие известные композиторы. Одним из высоких образцов в этой области, получивших международное признание, стала музыка С. С. Прокофьева к кинофильму «Александр Невский» (1938).

Особый размах приобрело кинопроизводство в США. 1920—1930-е годы вошли в историю как «золотой век» Голливуда (этот киногород возник в предместье Лос-Анджелеса незадолго до Первой мировой войны). Он стал международным киноцентром с большими финансовыми и техническими возможностями. Сюда приезжали актёры и режиссёры из многих стран. Но почти неограниченные материальные возможности не давали абсолютной творческой свободы. Работа создателей фильмов жёстко регламентировалась договорами с киностудиями. Хозяева «фабрики грёз» (так называли Голливуд) хорошо знали, какой продукт они хотят получить.

В 1930 г. в Голливуде был принят обязательный для всех студий «Производственный кодекс». В нём говорилось:

«Каждый американский фильм должен утверждать, что образ жизни Соединённых Штатов — единственный и лучший для любого человека. Так или иначе каждый фильм должен быть оптимистичным и показывать маленькому человеку, что где-нибудь и когда-нибудь он схватит за хвост своё счастье. Фильм не должен выворачивать наизнанку тёмные стороны нашей жизни, не должен разжигать решительных и динамичных страстей».

Примечательной чертой культуры этого периода стало широкое распространение музыки. Она звучала по радио, в граммофонных записях. Отчасти это была классическая музыка — оперные и симфонические записи (в числе первых были сделаны уникальные записи великих оперных певцов Э. Карузо и Ф. И. Шаляпина). Появились симфонические оркестры на радио. Но особой популярностью пользовалась эстрадная, танцевальная музыка. Это было время расцвета джаза, возникшего в США, а затем распространившегося во многих странах. Основу его составляли ритмы негритянской народной музыки и импровизации. В эти же годы родился мюзикл — особый вид представления, в котором сочетались речь, пение и танцы.

Тоталитаризм и культура

Особое положение сложилось в 1920—1930-е годы в культуре стран, в которых утвердились тоталитарные режимы. Б. Муссолини, выступая в 1925 г. на съезде фашистской партии, заявил: «Мы хотим фашизировать нацию… Фашизм должен стать образом жизни. Должны быть итальянцы эпохи фашизма, как были, например, итальянцы эпохи Возрождения». Культура, так же как и другие сферы жизни общества, подпадала под контроль государства. В Италии были созданы государственная Академия и Национальный синдикат фашистского изобразительного искусства.

В Германии министерство народного просвещения и пропаганды, возглавляемое Й. Геббельсом, организовало Имперскую палату культуры, куда вошло семь секций (пресса, радио, кино, литература, театр, музыкальное и изобразительное искусство). Лица, не являвшиеся членами палаты, по существу, лишались права заниматься художественной деятельностью.

Дворец римской цивилизации в Риме. Арх. Э. Ла Падула и др. 1938 г.

Нацисты вели «битву за культуру» с помощью самых жёстких методов. Уже с 1933 г. стали устраиваться выставки под римской цивилизации весьма выразительными названиями: «Признаки разложения в искусстве», «Выставка 1938 г. дегенеративного искусства», на которых произведения художников-модернистов объявляли «вырожденческими». Из германских музеев были изъяты почти 16 тыс. произведений иностранных мастеров: В. Ван Гога, А. Матисса, П. Пикассо, В. Кандинского, М. Шагала и других, а также немецких художников, чья манера не отвечала вкусам нацистов. Уничтожались скульптурные памятники, например работы Э. Барлаха, посвящённые павшим на войне. Их объявили «оскорбительными для национальных чувств немцев». В архитектуре под огонь критики попали рационалистские течения, была закрыта всемирно известная школа «Баухауз». По расовым соображениям запрещалась джазовая музыка (в СССР её не принимали по другой причине — как проявление чуждой буржуазной культуры).

Что предлагалось взамен изгонявшейся неугодной культуры? Прежде всего то, что отвечало господствовавшей идеологии. В искусстве воцарился монументализм, который должен был отразить величие нового общества и порождённого им «сверхчеловека».

Показательным сооружением стал архитектурный комплекс в Нюрнберге (площадью 30 кв. км), предназначенный для проведения нацистских съездов и празднований. Он включал Дворец конгрессов, стадион на 405 тыс. мест с высотой трибун свыше 80 м и др. Масштабам зданий соответствовали монументальные скульптуры героев германской истории, атлетов с «нордическими чертами».

А. Гитлер. Плакат. 1936 г.

Парад на стадионе в Нюрнберге. 1936 г.

В немецкой живописи, вытеснив модернистские поиски и «потоки подсознания», утвердился национально-романтический стиль. Предпочтение отдавалось темам «немецкая земля», «немецкий труд», «немецкая мать», «немецкий солдат — защитник Родины». Особое место в живописи и скульптуре заняли портреты и сюжетные картины, изображавшие вождей. Идеологи тоталитаризма не хуже американских кинодельцов представляли, какие возможности воздействия на людей таит в себе кино. Здесь также устанавливались каноны для пропагандистского документального кино и художественных фильмов, не исключая и предназначенные для массового зрителя развлекательные ленты.

Использованная литература:
Алексашкина Л. Н. / Всеобщая история. XX — начало XXI века.

Культура СССР в 1930-е

Новости 07.11.2022

В Москве пройдёт международный фестиваль архивных фильмов

Сборник

Перестройка

Новости 14.10.2022

Экоактивистки залили томатным супом картину Ван Гога

Новости 07.10.2022

Объявлены лауреаты Нобелевской премии мира

Предвоенное десятилетие принято рассматривать в рамках двух диаметрально противоположных, но в то же время удачно дополняющих друг друга образов. Первый, созданный в советские времена, — это эмоционально насыщенный образ счастливой страны, проводившей спортивные праздники, снимавшей великолепное кино и внезапно подвергшейся нападению фашисткой Германии. Второй, закрепившийся в общественном сознании в более поздний период, — это мрачное видение СССР в годы ГУЛАГа, массовых репрессий, жуткого страха, доносительства. Стоит ли говорить, что подобная специфика 1930-х затронула все сферы жизни советского общества.

Ликбез — самая успешная операция советской власти

К началу 1930-х в Советском Союзе была выстроена единая система образования, которая включала в себя 3 уровня: начальный, средний и высший. Более того, именно в предвоенное десятилетие для решения кадровой проблемы на местах советская образовательная машина применила совершенно феноменальный способ: практически в каждом регионе страны в обязательном порядке было создано как минимум 4 ключевых высших учебных заведения: медицинское, педагогическое, сельскохозяйственное и инженерно-техническое.

Данная модель была выбрана неслучайно. Учитывая многонациональный характер страны, подготовка трудовых ресурсов на местах, знающих особенности коренного населения, говорящих с местными жителями на одном языке, позволила достаточно быстро насытить рынок квалифицированными кадрами и решить серьёзные задачи в области промышленности и сельского хозяйства.

Не осталась в стороне и наука. В середине 1920-х Российская академия наук торжественно отметила своё 200-летие. Юбилей повлёк за собой ряд преобразований. Во-первых, переименование. В 1925-м Российская академия наук стала именоваться Академией наук СССР. Спустя 2 года был утверждён новый устав учреждения, расширен его состав. Впервые в число членов-корреспондентов и действительных академиков стали входить представители большевистской партии. Первым руководителем АН СССР стал известный геолог и палеонтолог Александр Петрович Карпинский.

Согласно новому постановлению, Академия наук СССР переходила в подчинение Центрального исполнительного комитета, то есть высшего государственного органа страны.

Кроме того, ключевые научные институты Академии, её руководство «в пожарном порядке» были переведены из Ленинграда в Москву. Также в 1932-м было решено в каждой национальной республике организовать академический филиал или научно-исследовательскую базу.

В 1930-е определённый перекос был в сторону точных и естественных наук. Большое внимание уделялось физике и математике. В этих областях значительных успехов добились Абрам Фёдорович Иоффе, Игорь Васильевич Курчатов, Сергей Иванович Вавилов, Павел Алексеевич Черенков.

«Рабфак идёт», 1928 г. Б. В. Иогансон. (Киевская картинная галерея)

С гуманитарными науками ситуация обстояла на порядок хуже. Особенно «страдала» история. В подтверждение этому — «академическое дело», сфабрикованное против ряда представителей научной интеллигенции. Также жертвами политической травли и террора стали Николай Николаевич Лузин, Николай Иванович Вавилов, Дмитрий Сергеевич Лихачёв, Павел Александрович Флоренский и ряд других учёных.

Союз писателей СССР: между властью и литературой

1920-е были временем плюрализма творческих стилей. Символисты, имажинисты, акмеисты, рапповцы, напостовцы — вся эта пёстрая картина приказала долго жить, когда в 1932-м в свет вышло постановление Центрального комитета ВКП (б) «О перестройке литературно-художественных организаций». В итоге была ликвидирована Российская ассоциация пролетарских писателей и под руководством Максима Горького образован Союз писателей СССР.

Летом 1934-го состоялся Первый съезд советских писателей, в рамках которого был разработан новый метод советской литературы, получивший название социалистический реализм. При всей своей специфике и неоднозначности новый художественный стиль породил плеяду потрясающих произведений: роман Николая Островского «Как закалялась сталь», «Педагогическую поэму» Антона Макаренко, романы «Пушкин» Юрия Тынянова и «Чингисхан» Василия Яна.

Кроме того, в 1930-е была создана совершенно уникальная по своему функциональному назначению детская литература. Это и Самуил Маршак, и Аркадий Гайдар, и Корней Чуковский. В этот же период работали такие поэты, как Эдуард Багрицкий, Николай Асеев, Александр Твардовский.

Продолжали творить те, чьи политические взгляды были далеки от большевистских: Анна Ахматова, Марина Цветаева, Борис Пастернак, Осип Мандельштам, погибший в 1938-м; Михаил Булгаков. Кстати, пьесу последнего, «Дни Турбиных», снятую в 1929-м с репертуара МХАТа, спустя 3 года по личному указанию Иосифа Салина вернули на сцену.

Десятилетие стало периодом стилистического отката театрального искусства к традиции и классике. Всё большую роль начали играть Академический, Малый театры. Последний, например, был ориентирован на постановку классических пьес Александра Островского, Алексея Толстого, Антона Чехова. В это же время появились новые постановки Владимира Маяковского «Клоп» и «Баня», которые были далеки от авангарда.

Кино в СССР — «важнейшее из всех искусств»

Огромное значение в предвоенное десятилетие было отведено кино, что абсолютно очевидно, учитывая, как о кинематографе отзывался Владимир Ленин. Фильмы в 1930-е снимались с завидным постоянством. Советский кинематограф очень быстро «впитывал» технические новации. Так, например, как только появилась технология звука, на экраны вышла первая звуковая картина «Путёвка в жизнь». В это же время была предпринята попытка впервые экранизировать цветной фильм. Конечно, начальные шаги в этом направлении были сделаны ещё до революции — всем известный «Броненосец «Потёмкин»» Сергея Эйзенштейна. И всё же первый цветной фильм, короткометражка «Праздник труда», был снят в СССР в 1931-м.

«Если завтра война…», 1938 г.

Все советские фильмы, вышедшие на экран в 1930-е, можно условно разделить на 3 категории: исторические картины (например, «Ленин в Октябре»), биографические ленты («Чапаев») и комедии («Весёлые ребята», «Цирк», «Волга-Волга»).

Перед Великой Отечественной войной стали появляться сюжеты, связанные с подготовкой к возможному вооружённому конфликту. Очень популярным в конце 1930-х был фильм «Если завтра война…», по мнению некоторых исследователей, сыгравший чрезвычайно высокую пропагандистскую роль.

Активное развитие кино стало толчком к проведению в 1935-м в Москве первого в стране международного кинофестиваля, а посещение кинотеатров превратилось в одну из ключевых форм досуга советских граждан.

Ещё одним видом досуговой деятельности в Советском Союзе в 1930-е стало цирковое искусство. Расцет цирка можно объяснить тем, что, во-первых, он воспевал возможности человека (большое внимание уделялось акробатике, дрессировке животных), а во-вторых, значительная часть репертуара была далека от политики.

Культ спорта

Неотъемлемым элементом жизни советских граждан стал спорт. Конечно, и в 1920-е ему уделялось немалое внимание, однако спустя десятилетие массовое увлечение физкультурой, спортивными праздниками достигло апогея.

В 1930-е в Союзе была создана и реализована система «Готов к труду и обороне». Советские граждане от 10 до 60 лет были разбиты на возрастные категории. Также существовали ступени по уровню сложности, за выполнение норм которых участники получали значки. В комплекс физподготовки входили не только прыжки, бег и плавание, но и военно-прикладные виды спорта. Постановление о введении норм ГТО было принято 11 марта 1931 года.

Знак ГТО I ступени, 1930-е. (ru.wikipedia.org)

Развитие программы физкультурной подготовки способствовало, во-первых, проведению массовых спортивных мероприятий и, во-вторых, развитию спортивных ассоциаций, обществ, в основу которых был заложен ведомственный принцип. Так, например, было образовано общество наркомата внутренних дел «Динамо», ЦСКА — спортивный клуб армии, железнодорожный клуб «Локомотив», сельское спортивное общество «Урожай» и другие.

Советская архитектура: от конструктивизма — к неоклассике

Интересные процессы происходили и в архитектуре. Предвоенный период отметился бурным градостроительством. Первоочередной задачей советских архитекторов, в частности Алексея Щусева, Константина Мельникова, братьев Весниных, стало строительство городов с просторными улицами, функциональными зданиями и удобными интерьерами. Кроме сооружения домов и жилых кварталов, зодчие стремились запечатлеть красоту промышленного мира. Новые заводы, дома культуры, парки и кинотеатры были призваны показать, что СССР идёт в светлое будущее.

«Рабочий и колхозница», 1937 г. Скульптор В. И. Мухина. Источник: pastvu.com

В середине 1930-х в монументальном и декоративном советском искусстве лидирующее положение занял сталинский ампир. Сменив конструктивизм, он отметился мощными декорированными постройками, барельефами и мозаиками, изображавшими главных героев того времени — рабочих, колхозников и военных.

В эти годы были разработаны грандиозные по масштабу проекты. Так, для проведения съездов Советов СССР, собраний трудящихся, массовых демонстраций было решено воздвигнуть в центре столицы «эмблему могущества коммунизма» — Дворец Советов. В 1931-м на месте предполагаемого строительства был взорван Храм Христа Спасителя, к 1939-му уже залит фундамент. Но, как это часто бывает, планы изменились: началась война. В итоге проект был заморожен и оставлен в прошлом.

Сборник: Советская культура перед войной

Художники и скульпторы обращались к монументальным формам и образам. Советская власть стремилась утвердить господство коммунистической идеологии в искусстве.

Статьи
Европа
XX век

Неоклассицизм по-сталински

Сталинский ампир существовал как официальный архитектурный стиль СССР в период с середины 1930-х до 1950-х годов.

Статьи
Европа
XX век

Культура СССР в 1930-е

Советская культура 1930-х, несмотря на тоталитарный контроль со стороны государства, не отставала от мировых тенденций того времени.

Статьи
Европа
XX век

«Учиться, учиться и учиться»

Справившись с неграмотностью, большевики выполнили для страны важнейшую историческую задачу.

Статьи
Европа
XX век

«Основным героем наших книг мы должны избрать труд»

1930-е — один из самых драматичных периодов в истории русской литературы. И одновременно один из самых интересных.

Статьи
Европа
XX век

Неоклассицизм по-сталински

Статьи
Европа
XX век

Культура СССР в 1930-е

Статьи
Европа
XX век

«Учиться, учиться и учиться»

Справившись с неграмотностью, большевики выполнили для страны важнейшую историческую задачу.

Статьи
Европа
XX век

«Основным героем наших книг мы должны избрать труд»

Рекомендовано вам

Лучшие материалы

Неделю
Месяц

Тесты
Европа
XVII век

«Три мушкетёра»

Статьи
Азия
XX век

Туркестанский легион вермахта

Статьи
Европа
XVIII век

От бурдалю до ретирадника

Статьи
Европа
XX век

Николай Хохлов: разведчик-предатель, помилованный Ельциным

Статьи
Европа
XX век

Побег из СССР: через Индию и Непал — к свободе!

Статьи
Европа
XX век

Репарации Германии: сколько немцы заплатили Советскому Союзу

Статьи
Европа
XI век

Анна Ярославна во Франции жила не только с королём

Статьи
Европа
XX век

Что сделал Павлик Морозов?

Статьи
Европа
XIX век

Судьба Натальи Гончаровой

Статьи
Европа
XVIII-XIX вв.

Павел I — не царский сын?

Статьи
XX-XXI вв.

Секс-символы 1950-1960-х

Статьи
Европа
XX век

«Коктейль Молотова»

Статьи
Европа
IV-V вв.

Роковая женщина Римской империи

Статьи
Европа
XX век

Измайловская ОПГ. Под крылом спецслужб

Статьи
Америка
XXI век

Как простой маляр устроил самый дорогой поджог в истории

Тесты
Европа
XVII век

«Три мушкетёра»

Статьи
Америка
XX век

Тед Банди — харизматичный маньяк (18+)

Статьи
Европа
XIX век

Хаджи-Мурат: «призрачный» горский вождь

Статьи
Европа
XVIII-XIX вв.

Мария Валевская, подарившая Бонапарту мужское счастье

Статьи
Европа
XVIII век

Казнь Емельяна Пугачёва

Неделю
Месяц

📚 Тесты
👀 215326

«Три мушкетёра»

📚 Статьи
👀 175205

Туркестанский легион вермахта

📚 Статьи
👀 171189

От бурдалю до ретирадника

📚 Статьи
👀 158977

Николай Хохлов: разведчик-предатель, помилованный Ельциным

📚 Статьи
👀 150494

Побег из СССР: через Индию и Непал — к свободе!

📚 Статьи
👀 149540

Репарации Германии: сколько немцы заплатили Советскому Союзу

📚 Статьи
👀 143801

Анна Ярославна во Франции жила не только с королём

📚 Статьи
👀 138179

Что сделал Павлик Морозов?

📚 Статьи
👀 114786

Судьба Натальи Гончаровой

📚 Статьи
👀 97069

Павел I — не царский сын?

📚 Статьи
👀 284941

Секс-символы 1950-1960-х

📚 Статьи
👀 231791

«Коктейль Молотова»

📚 Статьи
👀 227780

Роковая женщина Римской империи

📚 Статьи
👀 225029

Измайловская ОПГ.

Под крылом спецслужб

📚 Статьи
👀 219424

Как простой маляр устроил самый дорогой поджог в истории

📚 Тесты
👀 215326

«Три мушкетёра»

📚 Статьи
👀 211560

Тед Банди — харизматичный маньяк (18+)

📚 Статьи
👀 200012

Хаджи-Мурат: «призрачный» горский вождь

📚 Статьи
👀 192905

Мария Валевская, подарившая Бонапарту мужское счастье

📚 Статьи
👀 186410

Казнь Емельяна Пугачёва

История 104 Лекция: 1920-е и 1930-е годы

Лекция: 1920-е и 1930-е годы

Париж был культурным центром Европы в 1920-е годы. Туда приходили разочарованные, безработные, художественный, необычный. Писатели-экспатрианты, такие как Ф. Скотт Фицджеральд и Эрнест Хемингуэй ели в кафе. Это было штаб потерянного поколения и авангарда.

В Париже можно достать что угодно. Зайди в любой ночной клуб, и купи немного кокаина, прежде чем ты насладишься Жозефиной Бейкер. стриптиз акт. Оглянитесь на пары парень-парень, девушка-девушка пары, и много других разных пар и других договоренности.

Париж был крайностью происходящего по всему западу. Социальные и сексуальные нормы были оспорены, как вы видите с литературой.

В последнем блоке я познакомил вас с Александрой Коллонтай, но ее работа действительно принадлежит 20 с.
Рабочая тетрадь документ : Коллонтай о коммунистическом браке (1921)

Хотя это явно выражение коммунистических утопических отношений, Философия Коллонтай также отражает европейское общество, который свободно экспериментировал с новыми сексуальными отношениями.

Хлопушка

Женский образ также подвергался пересмотру в ответ на против викторианских норм. Стрижка молодых богатых женщин («стрижка») у них короткие волосы, вопреки правилам о том, чтобы стричься расти и оставить его долго для вашего мужа. Корсеты были заброшенный. Юбки остановились на коленях, а мальчишеская фигура был предпочтительным. Во главе нового стиля стояли аристократы, у которых явно не было цели в современном мире и чьи младшие члены чувствовали себя беспомощными и готовыми что-то сделать другой. «Хлопушка» не представляла как радикальный отход, как она казалась, однако. Среднее хлопушка занималась сексом с несколькими разными мужчинами, один из которых она выберет в мужья. Но я уверен, что у нее было больше весело выбирать счастливчика, чем ее мать во время Викторианская эпоха!

Гарлем Ренессанс

Единственное место, соперничающее с Парижем по культурному разнообразию и выражением был Гарлем, черное сообщество в Нью-Йорке. Йорк. В 1920-е годы наступил Гарлемский ренессанс, излияние культурного самовыражения с черным акцентом.

После Великой войны большое количество афроамериканцев мигрировали на север в города. Это в сочетании с окружающей средой экспериментов и политического лидерства фигур как W.E.B. Дюбуа, создал энергию, которая прославляла и выявил черный опыт. есть отличный сайт на Гарлеме Ренессанс, так что взгляните.

Материальная культура

Материальная культура также резко изменилась в течение 1920-е и 30-е годы.

Самым большим изменением стал автомобиль , который позволил среднему и высшему классам беспрецедентно мобильность. В результате были созданы пригороды вокруг более крупные города. Это дало возможность людям жить за городом, а работать в городе.

Фильмы стали средством массовой информации по мере их появления от немого изображения до полнозвукового кино.

Они помогли распространять культурные ценности и стили, особенно между Европа и США Чарли Чаплин и Клара Боу были удары по обе стороны Атлантики. Чаплин смешал комедия с пафосом. Клара Боу, «Оно» девушка, высшая степень соблазнительности хлопушек. Молодой люди стали подражать своим героям-кинозвездам, в мода, манеры и поведение.

Мода

Мода, конечно, тоже менялась. Мужская мода стала более расслабленный между 1920-ми (слева) и 1930-ми годами (Правильно). Крой куртки и брюк стал свободнее. Одежда джентльменов по-прежнему шилась у портных.

Женская мода пошла другим путем, от вольного свобода от хлопковой одежды (слева) к тугой, более консервативная одежда 1930 лет (справа).

какая был новым в 20-х годах был прост в пошиве; к 1926 году «один платье «час» (которое можно было кроить и шить в этом время) продавался. К 1930-м годам такие каталоги, как Sears предлагал готовую одежду по разумным ценам.

Мода для оба пола отражали большую потребность в удобстве. Только у очень богатых были слуги, которые помогали им одеваться, таким образом одежда стала проще.

4. Наука неопределенности ->

Top

Бурные двадцатые | AP US History Study Guide от The Gilder Lehrman Institute of American History

1920-е годы ознаменовали драматический разрыв между прошлым и будущим Америки. До Первой мировой войны страна оставалась культурно и психологически укорененной в девятнадцатом веке, но в 1920-х годах Америка, казалось, порвала с тоскливой привязанностью к недавнему прошлому и вступила в более современную эпоху. Самые яркие впечатления о той эпохе — флэпперы и танцевальные залы, дворцы кино и радиоимперии, Сухой закон и спикизи. Ученые разрушили границы пространства и времени, авиаторы заставили мужчин летать, а женщин пошли работать. Страна была уверенной — и богатой. Но 1920-е годы были эпохой крайних противоречий. Беспрецедентное процветание и культурный прогресс сопровождались сильными социальными волнениями и реакцией. В то же десятилетие, которое стало свидетелем урбанизма и модернизма, также появились Ку-клукс-клан, сухой закон, нативизм и религиозный фундаментализм. Америка стояла на перекрестке между инновациями и традициями. Многие американцы смело смотрели вперед, но так же многие оглядывались назад, к заветным воспоминаниям о легендарной национальной невиновности.

Эпоха конвергенции

Многие из тенденций, которые объединились, чтобы выделить двадцатые годы, формировались годами, а в некоторых случаях и десятилетиями.

Двадцатые годы мы считаем эпохой освобождения женщин. Действительно, это десятилетие породило хлопушку, описанную в Энциклопедическом словаре Вебстера как «молодая девушка, особ. несколько смелая в поведении, речи и одежде», увековеченная в рассказах Ф. Скотта Фицджеральда и таких звезд немого кино, как Клара Боу, Коллин Мур и Луиза Брукс. Но женщины довольно давно разбивали отдельные сферы викторианской культуры. Мощное женское политическое движение потребовало и завоевало право голоса в 1920. Подстегиваемые ростом городской промышленной экономики, требующей увеличения женской рабочей силы, и появлением общественных развлечений, которые бросили вызов старой системе ухаживания девятнадцатого века, многие молодые женщины теперь имели средства и стремление вести независимые жизни. К началу десятилетия где-то от четверти до одной трети городских работниц жили одни в частных квартирах или пансионах, вдали от бдительных глаз своих родителей, и еще в 1896 году обозреватель газеты Джордж Аде использовал термин «свидание» для описания нового соглашения, согласно которому мальчики и девочки объединяются в пары, чтобы порезвиться в танцевальных залах, парках развлечений и других общественных местах без присмотра взрослых.

Двадцатые годы, тесно связанные с появлением хлопушек, породили откровенную национальную дискуссию о сексе. Но и эта тенденция со временем нарастала. Еще в 1913 году Atlantic Monthly объявил, что часы пробили «часы секса в Америке», указывая на «отмену сдержанности» в отношении вопросов, которые когда-то считались табу. Безусловно, эти тенденции усилились после Первой мировой войны: опросы показывают, что 14 процентов женщин, родившихся до 1900 года, вступали в добрачный секс к 25 годам, в то время как целых 39процент женщин, достигших совершеннолетия в 1910-х и 1920-х годах, потеряли девственность до замужества. Но фундаментальные структурные изменения, имевшие место в предыдущие десятилетия, а именно урбанизация и индустриализация, произошли задолго до двадцатых годов. Между 1800 и 1920 годами число детей, рожденных средней американской женщиной, сократилось с семи до трех. Американцы не обязательно занимались сексом меньше. Скорее, в урбанизированном обществе, где больше детей было скорее затратой, чем активом, они активизировали использование контроля над рождаемостью и, таким образом, переопределили секс как занятие для удовольствия, а не для продолжения рода.

Мы считаем двадцатые годы эпохой процветания, и во многих отношениях американцы никогда не жили так хорошо. Но и эта тенденция претендовала на более ранние корни. По мере механизации заводов и мастерских рабочая неделя городского рабочего сократилась с 55,9 часа в 1900 г. до 44,2 в 1929 г., а его реальная заработная плата выросла на 25%. К началу двадцатых годов у американцев появилось больше времени и денег, которые они могли тратить на новые виды общественных развлечений, такие как танцевальные залы, кинотеатры, парки развлечений и бейсбольные стадионы. У них также было больше возможностей покупать товары длительного пользования по конкурентоспособным ценам благодаря новым методам производства и распределения. Благополучие послевоенного периода значительно ускорило эту тенденцию. К 1929 января американские семьи тратили более 20 процентов своего заработка на такие предметы, как фонографы, заводская мебель, радиоприемники, электроприборы, автомобили и «развлечения». То, что люди не могли себе позволить, они брали взаймы. К середине 20-х годов американцы покупали более трех четвертей всей мебели, фонографов и стиральных машин в кредит.

Распространение рекламы — наряду с развитием издательской, музыкальной и киноиндустрии — открыло гражданам новое евангелие веселья, тесно связанное с покупкой товаров и услуг. «Продайте им их мечты», — провозгласил известный рекламщик. «Продайте им то, чего они жаждали, на что надеялись и в чем почти отчаялись иметь. Продайте им шляпы, брызнув на них солнечным светом. Продайте им мечты — мечты о загородных клубах и выпускных балах и видения того, что могло бы случиться, если бы только. В конце концов, люди покупают вещи не для того, чтобы иметь их. . . . Они покупают надежду — надежду на то, что ваш товар может сделать для них».[1]

Age of Wonders

Если многие из социальных тенденций, которые мы связываем с двадцатыми годами, сформировались уже давно, это десятилетие действительно было уникальным во многих отношениях.

Это было десятилетие новинок. Впервые в истории больше американцев (51 процент) проживало в городах, чем в деревнях или на фермах.

Это было десятилетие экономического подъема. Между 1919 и 1929 годами количество лошадиных сил на одного наемного работника в обрабатывающей промышленности резко возросло на 50 процентов, что свидетельствует о сильной волне механизации, которая увеличила производительность на 72 процента в обрабатывающей промышленности, на 33 процента на железных дорогах и на 41 процент в горнодобывающей промышленности.

И это было десятилетие технологических чудес.

В 1912 году только 16 процентов американских семей имели электричество; к середине 20-х — почти две трети. В одночасье электрический пылесос, электрический холодильник с морозильной камерой и автоматическая стиральная машина стали основными продуктами в домах среднего класса.

На заре двадцатого века автомобили все еще были ненадежными и дефицитными, но в годы, предшествовавшие Первой мировой войне, такие пионеры, как Рэнсом Олдс, Генри Лиланд и Генри Форд произвели революцию в дизайне и методах производства, чтобы сделать автомобиль доступным и заслуживающий доверия. Когда социологи Роберт и Хелен Линд брали интервью у старшеклассников в Манси, штат Индиана, в середине 20-х годов, они обнаружили, что наиболее распространенными источниками разногласий между подростками и их родителями были: втечении недели»; 2) «час, когда ты ложишься ночью»; 3) «оценки в школе»; 4) «ваши траты денег»; и 5) «использование автомобиля».[2]

Другой довоенной технологией, достигшей совершеннолетия в двадцатые годы, была пленка. К середине 1920-х кинотеатры продавали 50 миллионов билетов каждую неделю, что равнялось примерно половине населения США! И поколение, достигшее совершеннолетия в двадцатые годы, научилось во дворце кино вещам, которым они не могли научиться в школе. «Единственная польза, которую я когда-либо получала от кино, заключалась в том, что я научилась любить и познавать секс», — призналась молодая женщина в середине 20-х годов интервьюеру. «Если бы мы не видели таких примеров в кино, — объясняет другой, — откуда бы мы взяли идею быть «горячими»?23 блокбастера Пылающая юность , который один рецензент назвал «интригующе рискованным, но не обязательно оскорбительным». Нынешний флэпперизм с его джазом. . . . и его полное игнорирование условностей смело обрабатывается в этом фильме. И в нем есть сцена купания в виде силуэта, которая, должно быть, заставила цензоров моргнуть». [4]

Как и кино, радио было изобретено в конце девятнадцатого века, но его коммерческая экспансия пришлась на двадцатые годы. 2 ноября 1920 октября радиостанция KDKA в Питтсбурге, штат Пенсильвания, передала результаты президентских выборов. Это была первая в истории прямая радиопередача для широкой публики, и хотя в тот вечер немногие американцы имели необходимые технологии, чтобы услышать результаты, к 1922 году более трех миллионов семей приобрели радиоприемники. Семь лет спустя более двенадцати миллионов домохозяйств владели радиоприемниками, что способствовало развитию отрасли, годовой объем продаж которой составил 852 миллиона долларов.

Американцы, жившие в 1920-е годы, могли слушать Рокси и его банду, эскимосов Clicqot Club и трубадуров Ipana. Они могли слышать, как Гартленд Райс объявляет Мировую серию — в прямом эфире — или послушайте, как Флойд Гиббонс рассказывает новости дня. Радио оказалось в высшей степени демократичным средством массовой информации, и к середине десятилетия местные радиостанции помогли распространить «расовую музыку», «деревенские» звуки и этнические записи в гостиных по всей стране. В конце 1920-х годов предприимчивые американские бизнесмены построили мощные «X-станции» прямо за границей на севере Мексики, чтобы обойти федеральные правила использования радиочастот. С этой выгодной позиции они могли транслировать музыку «Скрипача Джона Карсона», семьи Картеров и Джимми Роджерса в любое место от Калифорнии до Нью-Йорка.

Возвращение к нормальной жизни

С самого начала двадцатого века в американской политике доминировали Теодор Рузвельт и Вудро Вильсон, два президента, чьи выдающиеся личности и противоречивые взгляды на прогрессивный дух определяли тон и тон общественной жизни. После 1920 года американцы, казалось, стремились к «нормальности». В лице Уоррена Г. Хардинга они получили именно то, за что рассчитывали (и за что голосовали).

Лучшими качествами Хардинга были его чрезвычайная приветливость и поразительная внешность. Оба регулярно доставляли ему неприятности. Даже в детстве будущий президент казался слишком склонным всем угождать и никого не обижать. Как успешный газетный издатель, местный политик, а позже сенатор США от штата Огайо, Хардинг вступил в Ротари-клуб, Элкс, Одд Феллоуз, Ху-Ху, Красных Людей и Лосей. Ему нравились игры в покер, и он преуспел в публичных выступлениях. Он играл на трубе си-бемоль в городском оркестре. Действительно, Уоррен Хардинг был настоящим воплощением Бэббита Синклера Льюиса — и гордился этим.

Вечно гениальный Хардинг заполнил свой кабинет дружками из Огайо. Он позволил своему генеральному прокурору продавать помилования и обещания правительства о невмешательстве тем, кто больше заплатит. Он смотрел в другую сторону, в то время как его министр внутренних дел принял почти 400 000 долларов в качестве откатов в обмен на долгосрочную аренду богатых нефтью федеральных земель в Чайном куполе, штат Вайоминг. Все это время он придерживался ограниченного и консервативного видения правительства, настаивая на снижении налогов и меньшем регулировании и открыто отвергая вильсоновский реформизм.

Несмотря на свои ограничения, а может быть, даже благодаря им, американский электорат широко восхищался Уорреном Хардингом. Когда он умер на полпути к своему сроку, публика излила огромное излияние печали и сочувствия. Только в последующие месяцы соотечественники Уоррена Хардинга узнали о внебрачных связях своего покойного президента и скандальной администрации. Но к тому времени это едва ли имело значение. Все вернулось к норме.

Молчаливый Кэл

Преемник Хардинга, Кэлвин Кулидж, возможно, был самым скрытным человеком, когда-либо занимавшим Белый дом. Строгий, лаконичный и до крайности консервативный, «Тихий Кэл» прекрасно олицетворял этику невмешательства, которая управляла американской политикой на протяжении всей «эпохи джаза». Он спал по одиннадцать часов каждый день, наложил вето на гораздо большее количество законопроектов, чем предложил, и утверждал, что его единственным хобби было «занимание государственной должности». Ему было мало что сказать. Когда один из избирателей поспорил, что она сможет «вытянуть из него больше двух слов», президент ответил просто: «Вы проиграли». Узнав, что Кулидж скончался в 19В 33 года известная остроумница Дороти Паркер спросила: «Как они могли сказать?»

Кулидж урезал федеральный бюджет почти вдвое, отменил налог на дарение, снизил налог на наследство на 50 процентов и снизил максимальный федеральный подоходный налог с 60 до 20 процентов. Президент отрекся от всего, кроме минимального регулирования бизнеса и торговли. Он отрицал федеральную роль в трудовых отношениях и неоднократно подтверждал свою абсолютную веру в рыночные силы. Он утверждал, что для наемных работников «действительно важно не то, как они могут поссориться со своими работодателями, а то, как бизнес страны может быть организован таким образом, чтобы обеспечить постоянную занятость при справедливой оплате труда». 5]

В 1928 году Кулидж неожиданно и без лишнего шума объявил, что он «не хочет снова баллотироваться в президенты». Его жена была удивлена не меньше остальных. «Разве это не похоже на человека!» — воскликнула она. «Не имел представления.»

Инженер

Когда Герберт Гувер принял присягу в качестве тридцать первого президента страны в 1929 году, New York Times прозвучала восторженная нота одобрения, аплодируя новому главе исполнительной власти за его «универсальные способности», « безупречный характер» и «Прогрессивные наклонности».

Гувер, осиротевший в нежном возрасте девяти лет, воспитывался строгими родственниками-квакерами в Айове. Он прошел через Стэнфордский университет, где получил степень инженера и закончил его первым в своем классе. В течение следующих двадцати лет он неуклонно поднимался по служебной лестнице, сделав блестящую карьеру шахтера, инженера и бизнесмена. Во время Первой мировой войны он служил в качестве администратора продовольствия в США и руководил стандартами добровольного производства и потребления, которые обеспечивали хорошее питание американских экспедиционных сил и стабильные внутренние цены. После войны он возглавил американскую операцию по оказанию помощи в Бельгии, где ему приписывают кормление и одежду нескольких сотен тысяч европейских беженцев. После спасения Бельгии Гувер работал министром торговли при Уоррене Г. Хардинге и Кэлвине Кулидже. В этом офисе он значительно расширил правительственный сбор и распространение промышленных данных, организовал десятки добровольных корпоративных советов и наладил тесное сотрудничество исполнительной власти с бизнесом и рабочими.

К большому несчастью Герберта Гувера, Депрессия началась всего через несколько месяцев после его пребывания на посту. Умный, хорошо образованный, много путешествовавший и чрезвычайно способный Гувер считал себя активистом и квакерским гуманистом. Как инженер он олицетворял руководящий дух прогрессивизма с его верой в рациональную и информированную государственную политику. Бедность и отчаяние его соотечественников сильно повлияли на Гувера.

Но, как и большинство общественных деятелей его эпохи, Герберт Гувер считал, что разумное добровольчество — лучшее средство от экономических трудностей. Вместо того чтобы принимать строгие федеральные регулирующие и фискальные меры, он призвал к дополнительным исследованиям и к организованной, но добровольной реакции со стороны частного сектора.

К 1930 году эта модель бездействия сделала Герберта Гувера одним из самых презираемых людей в Америке. В популярной пародии водевиля натуралист объявил, что Депрессия закончилась. — Герберт Гувер умер? — спрашивал его приятель. В публичных выступлениях президент казался полностью побежденным. «Роза завяла бы в его руке», — заметил один обозреватель.

Культурные войны

Великая революция в морали, эстетике и повседневной жизни, прокатившаяся по Америке, не встретила единодушного одобрения. Хотя двадцатые годы запомнились в первую очередь как десятилетие смелых инноваций и экспериментов, они также стали свидетелями жесткой контрреволюционной тенденции.

В 1925 году группа местных активистов в Дейтоне, штат Теннесси, убедила молодого школьного учителя естественных наук Джона Скоупса нарушить антиэволюционный закон штата. Они просто хотели привлечь внимание к своему экономически депрессивному городу на перекрестке дорог. Вместо этого последовал сенсационный судебный процесс, в котором знаменитый «адвокат проклятых» Кларенс Дэрроу, убежденный гражданский либертарианец и почти фанатичный атеист, столкнулся с Уильямом Дженнингсом Брайаном, знаменитым красноречивым жителем Небраски, который трижды не смог стать президентом, но остался герой для сельских фундаменталистов на Юге и Среднем Западе. Кульминация судебного процесса наступила, когда Дэрроу призвал своего противника к суду как библейского эксперта, а Брайан неохотно признал, что некоторые библейские формулировки могут быть скорее аллегорическими, чем буквальными.

Судебный процесс казался кульминацией затянувшегося столкновения между либеральными и фундаменталистскими христианами. Хотя технически это была победа обвинения, либералы объявили это большой победой своего дела. Они сказали, что Брайан непреднамеренно разоблачил фундаментализм как кредо простака, в то время как Дэрроу установил превосходство науки над фундаменталистским христианством. На самом деле консерваторы были далеки от победы. Они немедленно начали перегруппировку и чартерные миссии, издательства и радиостанции. Пятьдесят лет спустя они снова станут мощной силой в американской общественной жизни.

Более успешным в ближайшем будущем был Ку-клукс-клан, военизированная группа эпохи Реконструкции, которая исчезла из американской жизни до 1915 года, когда полковник Уильям Симмонс вновь основал организацию на небольшой церемонии на Каменной горе в Джорджии. К 1925 году организация насчитывала не менее пяти миллионов членов и контролировала политику в Индиане, Техасе, Оклахоме и Колорадо; он был чрезвычайно мощным в нескольких других штатах, особенно в Калифорнии и Джорджии. Наибольшее законодательное достижение клана произошло в 1924 декабря, когда она присоединилась к широкой коалиции консервативных групп, которые добились принятия и одобрения драконовского антииммиграционного закона. Золотая дверь останется закрытой еще на сорок лет.

Новый клан представлял своим многоязычным членам разнообразные идеи. Она открыто выступала за превосходство белой расы, но в список своих врагов она также включала евреев, католиков, азиатов и «новых женщин». Ее последователей можно было найти как в городах, так и в сельской местности, но, как правило, организация была фундаменталистской и консервативной как по профилю, так и по характеру. Как объяснил один сочувствующий наблюдатель: «Движение ку-клукс кажется еще одним выражением всеобщего беспокойства и неудовлетворенности как местными, так и национальными условиями — высокой стоимостью жизни, социальной несправедливостью и неравенством, плохим отправлением правосудия, политической коррупцией, дефисом, разобщенность, неусвоенные и противоречащие друг другу мысли и стандарты, которые огорчают всех мыслящих людей»[6] 9.0003

В 1924 году организация обладала достаточной силой, чтобы зайти в тупик на Национальном съезде Демократической партии, где сторонники губернатора Нью-Йорка Эла Смита, католика, встретились лицом к лицу с клановцами, связанными с бывшим министром финансов Уильямом Макаду. В то время как сторонники Смита кричали «Ку-клукс Макаду!», на что сторонники Макаду насмехались над своими противниками криками «Выпивка! Выпивка! Буй!» — съезд зашел в тупик. В ходе 103-го голосования съезд, раздраженный и отчаянный, согласился с компромиссным кандидатом, тусклым федеральным судьей по имени Джон У. Дэвис, который потерпел сокрушительное поражение от действующего президента Кэлвина Кулиджа. Это была высшая точка для Клана.

Вероятно, Сухой закон был самым успешным достижением антисовременных сил в 1920-х годах. Написав сразу после того, как Конгресс и штаты ратифицировали Восемнадцатую поправку, разрешающую запрет на производство и продажу алкогольных напитков, великий городской остроумец Х. Л. Менкен приписал такие «безумные постановления» «врожденной и неизлечимой ненависти деревенщины к городу». человек — его обезьянья ярость против всех, кто, по его мнению, живет лучше, чем он». В своем резком, интуитивном ответе Сухому закону Менкен, возможно, преувеличил интенсивность разделения между сельскими и городскими районами Америки. В течение следующего десятилетия в сельской местности не будет недостатка в перегонных кубах и перегонных кубах. Тем не менее, он был прав в одном: принятие Восемнадцатой поправки и сопутствующего ей федерального закона, Закона Волстеда, оба из которых вступили в силу в 1920 января стали кульминационными событиями в длительных попытках консервативных сил сдержать растущую власть американских иммигрантов и горожан — в некоторых отношениях одного и того же, поскольку американцы в первом и втором поколении составляли подавляющее (75+ процентов) население. часть населения таких мегаполисов, как Нью-Йорк, Чикаго и Бостон. Хотя американцы широко пренебрегали новым законом (и, соответственно, двадцатые годы запомнились как особенно текучая эпоха), на самом деле потребление алкоголя на душу населения резко упало во время Сухого закона, придав десятилетию еще одну парадоксальную черту.

Конец эпохи

Двадцатые годы всегда были чем-то вроде золотого века. Даже на фоне великого процветания и избытка десятилетия экономика Америки была фундаментально слабой. Более 40 процентов американцев обходились менее чем на 1500 долларов в год, что экономисты назвали минимальным прожиточным минимумом семьи. Доход верхних 0,1 процента семей равнялся доходу нижних 42 процентов. Большинство сельских жителей не испытали процветания бурных двадцатых. Цены на фермы достигли дна после Первой мировой войны и расширили пропасть между (относительно) процветающими городами Америки и бедными фермами.

Такое вопиющее неравенство имело последствия. Времена бума полагались на массовое потребление, и в конце концов трудящиеся достигли своего предела. Очень богатые могли купить только определенное количество автомобилей, стиральных машин, радиоприемников и билетов в кино. Когда потребительский спрос достиг дна, экономика Америки просто перестала функционировать.

Когда в 1929 году рухнул фондовый рынок и когда двойное влияние недостаточного потребления и чрезмерной спекуляции начало сеять структурный хаос в американской экономике, национальная революция ценностей и эстетики оставалась незавершенной. Двадцатые годы были, возможно, первым десятилетием современности для страны, но многие из ее социальных и культурных революций разыграются в последующие годы.

[1] Уильям Лич, Земля желания: торговцы, власть и рост новой американской культуры (Нью-Йорк, 1993), 298.

[2] Роберт С. Линд и Хелен Меррелл Линд, Мидлтаун: исследование современной американской культуры (Нью-Йорк, 1929), 257, 524.

[3] Гарт С. Джоуэтт, Ян К. Джарви и Кэтрин Х. Фуллер, ред., Дети и фильмы: Влияние СМИ и споры о фонде Пейна (Нью-Йорк: издательство Кембриджского университета, 1996), 276.

[4] Джошуа Зейтц, Flapper: Сумасбродная история о сексе, стиле, знаменитостях и женщинах, которые сделали Америку современной (Нью-Йорк: Crown, 2006), 211.

[5] Уильям Э. Лейхтенберг, Опасности процветания: 1914-1932 (Нью-Йорк, 1958, ред. 1993), 97.

[6] Линн Дюменил. Modern Temper: American Culture and Society in the 1920s (New York, 1995), 235.