Пьесы прокофьева для детей – Прокофьев. «Детская музыка» (Music for Children, Op. 65)
Прокофьев. «Детская музыка» (Music for Children, Op. 65)
Music for Children, Op. 65
Композитор
Год создания
1935
Жанр
Страна
СССР
Двенадцать лёгких пьес для фортепиано
«Летом 1935 года, одновременно с «Ромео и Джульеттой», я сочинял легкие пьески для детей, в которых проснулась моя старая любовь к сонатинности, достигшая здесь, как мне казалось, полной детскости. К осени их набралась целая дюжина, которая затем вышла сборником под названием «Детская музыка», ор. 65. Последняя из пьесок, «Ходит месяц над лугами», написана на собственную, а не народную тему. Я жил тогда в Поленове, в отдельной избушке с балконом на Оку, и по вечерам любовался, как месяц гулял по полянам и лугам. Надобность в детской музыке ощущалась явно…», — пишет композитор в «Автобиографии».
«Двенадцать легких пьес», как обозначил свою «Детскую музыку» Прокофьев, — это программная сюита зарисовок о летнем дне ребенка. То, что речь идет именно о летнем дне, видно не только из ее заголовков; оркестровая транскрипция сюиты (точнее, семи ее номеров) так и названа композитором: «Летний день» (ор. 65 bis, 1941). Здесь как бы «двукратно» синтезировались в творческой лаборатории Прокофьева конкретные впечатления «поленовского лета» и далеких воспоминаний о лете в Сонцовке, с одной стороны, и мир детских переживаний и раздумий, детской фантастики и «были» вообще — с другой. К тому же ведь понятие «детского» для Прокофьева неразрывно связано с понятиями летнего и солнечного. Прокофьев прав, утверждая, что достиг в этой сюите «полной детскости». Двенадцать пьес, ор. 65 — важная веха на творческом пути композитора. Они открывают целый мир его восхитительного творчества для детей, мир, в котором он создает неувядаемые по свежести и непосредственности, по солнечной радости и задушевной искренности шедевры.
Все это вполне закономерно и глубоко симптоматично. Прокофьев — человек и художник — всегда страстно тяготел к детскому миру, любовно и чутко вслушивался в этот психологически тонкий и своеобразный мир и, наблюдая, сам поддавался его обаянию. В натуре композитора жила — никогда не увядая, но, наоборот, с годами утверждаясь все более и более, — тенденция воспринимать окружающее с позиций жизнерадостной молодости, по-весеннему светло и по-отрочески чисто и непосредственно. Поэтому мир детских образов Прокофьева всегда художественно естествен, органичен, совершенно лишен элементов фальшивого сюсюкания или не свойственной здоровой детской психике сентиментальной красивости. Это одна из сторон внутреннего мира самого композитора, которая в разное время находила и различное отражение в его творчестве. Стремлением к чистоте и свежести детского мировосприяния можно, правда, лишь в известной степени, объяснить и тяготение Прокофьева к сонатинному стилю.
Нетрудно установить также известные параллели между миром детских образов и сферой обаятельно хрупких девических персонажей его музыкально-сценических произведений. Элегическими воспоминаниями о детстве проникнуты и Седьмая симфония и Девятая фортепианная соната, подводящие итог творчеству композитора.
«Сонатинный стиль» Прокофьева подвергся в его цикле детских пьес, однако, значительной трансформации. Прежде всего, он совершенно освобождается от элементов неоклассицизма. На место графики приходит конкретная изобразительность, реалистическая программность. Нейтральность в смысле национального колорита уступает свои позиции русскому мелодизму, тонкому использованию народных оборотов. Преобладанием трезвучности воплощается чистота, безмятежность, спокойствие образов. Вместо изыска с «обыгрыванием» новой простоты появляется кристальный в своей ясности взгляд на мир широко раскрытыми, вопрошающе пытливыми глазами ребенка. Именно способность передавать мироощущение самого ребенка, а не создавать музыку о нем или для него, как отмечалось многими музыковедами, выгодно отличает этот цикл от ряда детских пьес, казалось бы, одинаковой целенаправленности. Продолжая в основном лучшие традиции детской музыки Шумана, Мусоргского, Чайковского, Прокофьев не просто следует им, а творчески развивает.
Первая пьеса — «Утро». Это как бы эпиграф сюиты: утро жизни. В сопоставлении регистров ощущается пространство, воздух! Мелодия чуть мечтательна и кристально чиста. Почерк — характерно прокофьевский: параллельные движения, скачки, охват всей клавиатуры, игра через руку, четкость ритма и определенность разделов. Необычайная простота, но не примитив.
Вторая пьеса — «Прогулка». Трудовой день малыша начался. Его походка тороплива, хотя и несколько с развальцей. Уже в первых тактах передан ее начальный ритм. Надо успеть все увидеть, ничего не пропустить, в общем, дела очень много… Графическая контурность мелодии и характер непрерывного движения с отстукиванием четвертей призваны создать колорит детски наивной сосредоточенной «деловитости». Однако легкость чуть вальсирующего ритма сразу же переводит эту «деловитость» в соответствующие рамки ребячливой «старательности».
Третья пьеса — «Сказочка» — мир незамысловатой детской фантастики. Здесь нет ничего поражающего воображение, страшного, чудовищного. Это мягкая, добрая сказочка-повествование, в которой быль и мечта тесно переплетены. Можно полагать, что тут воплощаются образы не сказки, рассказываемой детям, а собственные их представления о фантастическом, всегда живущие в сознании детворы совершенно рядом с виденным и пережитым. В сущности, подлинная фантастика появляется только в среднем разделе на ремарке sostenuto, а в первом и заключительном разделах преобладает мечтательное повествование с простенькой мелодией на фоне неизменно повторяющихся ритмических оборотов. Эти ритмические повторы как бы «цементируют» форму «Сказочки», сдерживают ее повествовательные тенденции.
Далее идет «Тарантелла», жанрово-танцевальная, виртуозная пьеска, выражающая задорную темпераментность ребенка, захваченного музыкально-танцевальной стихией. Живой и бойкий ритм, упругие акценты, колоритность полутоновых тональных сопоставлений, сдвиги одновысотных тональностей — все это увлекательно, легко, радостно. И в то же время по-детски просто, без специфической итальянской остроты, несомненно непонятной русской детворе.
Пятая пьеса — «Раскаяние» — правдивая и тонкая психологическая миниатюра, ранее названная композитором «Стыдно стало». Как непосредственно и трогательно звучит печальная мелодия, как искренно и «от первого лица» переданы ощущения и раздумья, охватывающие ребенка в моменты таких психологически сложных переживаний! Прокофьев использует здесь тип «поюще-говорящих» (по определению Л. Мазеля, «синтетических») мелодий, в которых элемент речитативной выразительности не уступает выразительности кантиленной.
Но такое настроение мимолетно у детей. Оно вполне естественно сменяется контрастным. Шестая пьеса — «
Несмотря на черты детскости, творческий почерк Прокофьева в этом вальсе ощущается очень отчетливо. Традиционная структура изящного ласкового вальса как бы обновлена, интонационные и гармонические отклонения далеки от трафарета (например, весьма необычное завершение периода в субдоминантовой тональности), фактура необычайно прозрачна. Этот вальс быстро получил широкое распространение в педагогической практике и успешно выдерживает конкуренцию с «общепризнанными» произведениями для детей.
Седьмая пьеса — «Шествие кузнечиков». Это — быстрая и веселая пьеса о радостно стрекочущих кузнечиках, всегда вызывающих интерес у ребят своими поразительными скачками. Фантастичность образа не выходит здесь за рамки обычных детских выдумок и в этом отношении заметно отличается от, скажем, таинственной фантастики «Щелкунчика» Чайковского. В сущности, это забавный детский галоп, в средней части которого даже слышатся интонации пионерских песен.
Далее идет пьеса «Дождь и радуга», в которой композитор пытается — и очень успешно — живописать то огромное впечатление, которое производит на ребят всякое яркое явление природы. Здесь и естественно звучащие смелые звуковые «кляксы» (аккорд-пятно из двух рядом лежащих секунд), и, точно падающие капельки, медленные репетиции на одной ноте, и просто «Тема удивления» перед происходящим (нежная и красивая мелодия, спускающаяся с высоты).
Девятая пьеса — «Пятнашки» — близка по стилю «Тарантелле». Она написана в характере быстрого этюда. Так и представляешь себе увлеченно догоняющих друг друга ребят, атмосферу веселой, подвижной детской игры.
Вдохновенно написана десятая пьеса — «Марш». В отличие от ряда других своих маршей, Прокофьев в данном случае не пошел по пути гротеска или стилизации. Здесь нет и элемента кукольности (как, например, в «Марше деревянных солдатиков» Чайковского), пьеса вполне реалистично рисует марширующих ребят. Детский «Марш», ор. 65 получил широкое распространение, стал излюбленной пьесой отечественного фортепианного репертуара для детей.
Одиннадцатая пьеса — «
Наконец, последняя, двенадцатая пьеса — «Ходит месяц за лугами» — органически связана с народными интонациями. Вот почему автор счел необходимым в «Автобиографии» разъяснить, что она написана не на фольклорную, а на собственную тему.
В. Дельсон
Я рекомендую
Это интересно
Твитнуть
Композитор
Год создания
1935
Жанр
Страна
СССР
вам может быть интересно
www.belcanto.ru
Сергей Сергеевич Прокофьев. Фортепианный сборник «Детская музыка»
«Для маленьких любителей музыки сочиняли многие… но мало кто уделял этой области творчества столько внимания, сколько уделял Прокофьев», – с этим высказыванием Дмитрия Борисовича Кабалевского трудно поспорить. Сергей Сергеевич Прокофьев создал немало произведений, адресованных детям: симфоническая сказка «Петя и волк», сюита «Зимний костер» и другие. Важное место в этом ряду принадлежит фортепианному сборнику «Детская музыка».
Сборник состоит из двенадцати пьес. Композитор писал их летом 1935 г, параллельно работая над балетом «Ромео и Джульетта». Он жил в то время в Поленове. Любуясь живописной природой, Сергей Сергеевич, по его признанию, ощущал «потребность в детской музыке».
В обращении Сергея Прокофьева к созданию пьес для детей есть своя особая логика. Одна из характерных черт его композиторского облика – яркая образность, и детям с присущим им конкретно-образным мышлением такая музыка должна быть особенно понятна и близка. В «Детской музыке» Сергей Сергеевич следует традициям, заложенным в «Альбоме для юношества» Робертом Шуманом и продолженным в «Детском альбоме» Петром Ильичем Чайковским. Композитор не забывает, что пишет для детей, и подбирает такие образы и темы, которые близки ребенку, исходящие из его жизненного опыта. Трехчастная форма пьес, сочетающая в себе повторность с контрастностью, доступна для детского восприятия. Фактура пьес достаточно проста, чтобы ее мог осилить юный пианист – и достаточно сложна, чтобы ребенок, осваивая эти пьесы, чему-то научился.
Но, обращаясь к детям, композитор не пытается «опуститься до их уровня» – этого вообще никогда не делают те взрослые, которые хорошо понимают детскую душу (подобная фальшь не приводит ни к чему хорошему ни в музыкальном искусстве, ни в жизни) – композитор, насколько это возможно, «поднимает» детей до своего уровня, позволяя им немного «повзрослеть». Подобно Шуману и Чайковскому, Прокофьев пишет для детей в том же стиле, что и для взрослых – в «Детской музыке» присутствуют и характерные для него гармонические жесткости, и остинатные фигуры, и своеобразное претворение интонаций русской песенности. Не забывает композитор и о необходимости познакомить юных пианистов с музыкальными жанрами – в сборнике есть и «Марш», и «Тарантелла».
Сборник открывается пьесой «Утро». Сопоставление далеких регистров создает ощущение огромного пространства, заполненного воздухом и светом. Возникающая вслед за этим мелодия проста, но отнюдь не примитивна – в ее целеустремленном восхождении почти зримо предстает образ восходящего солнца.
Во второй пьесе – «Прогулка» – непрерывное ритмическое движение сочетается с подчеркиванием четвертей, создавая впечатление наивной детской «деловитости», но оттенок вальсовости делает музыкальную ткань легкой.
Вы видите не полный текст статьи. Оформите подписку, чтобы увидеть материал целиком.
Вы можете прочитать текст не оформляя подписку. Оплатите доступ к материалу на одни сутки.
musicseasons.org
Сергей Прокофьев – детям
«Прокофьев – светлый гений, веселый гений русской музыки»
Б. Асафьев
В девятилетнем возрасте Сережа Прокофьев, впервые побывавший на оперных спектаклях, заявил родителям: «Хочу написать свою оперу!» — и вскоре написал ее. Спустя год родители показали талантливого ребенка маститому Сергею Танееву… Так начался путь в искусство одного из величайших композиторов ХХ века – штурмующего традиции «неистового новатора», уже при жизни ставшего классиком. Однако каковы бы ни были повороты его творческого пути, какие бы метаморфозы ни претерпевал прокофьевский стиль, он всегда сохранял черты непосредственности, наивной радости, «мальчишеского» озорства. И в жизни, и в искусстве Прокофьев сохранил склонность к неожиданным шуткам и проказам и умение по-детски удивляться. Наверное, потому именно Прокофьеву принадлежит первенство среди композиторов ХХ века в отображении мира детей.
«Мало кто уделял этой области творчества столько внимания, столько серьезных размышлений и сердечного тепла…- писал Д. Кабалевский, – Его детская музыка — не просто дар большого художника детям. …Это одна из важнейших граней творческого облика Сергея Прокофьева, окрасившая своим светлым колоритом далеко не только те сочинения, которые были написаны им специально для детей или о детях». Начиная с ранних творческих опытов, Прокофьев постоянно обращался к сказочным сюжетам («Сказочка» для фортепиано, «Гадкий утенок»), но с наибольшим интересом погрузился в эту область с середины 1930-х гг., после возвращения на родину.
В концерте камерного оркестра Большого театра прозвучат два популярнейших «детских» произведения Прокофьева – симфоническая сказка «Петя и волк» и сюита «Летний день».
«Летом 1935 года,– читаем мы в «Автобиографии» Прокофьева, – одновременно с «Ромео и Джульеттой», я сочинял легкие пьески для детей, в которых проснулась моя старая любовь к сонатинности, достигшая здесь, как мне казалось, полной детскости. К осени их набралась целая дюжина, которая затем вышла сборником под названием «Детская музыка», ор. 65. Последняя из пьесок, «Ходит месяц над лугами», написана на собственную, а не народную тему. Я жил тогда в Поленове, в отдельной избушке с балконом на Оку, и по вечерам любовался, как месяц гулял по полянам и лугам. Надобность в детской музыке ощущалась явно…».
Впечатления проведенного в Поленове лета – первого после возвращения – вызвали в памяти детские воспоминания о Солнцевке (село Екатеринославской губернии, в котором родился композитор) и преломились в удивительные по красоте и эмоциональной выразительности «Двенадцать легких пьес для фортепиано». И сегодня, восемьдесят лет спустя, трудно переоценить художественную и педагогическую ценность «Детской музыки», которая помогла вхождению в мир искусства не одному поколению юных музыкантов. Шесть лет спустя Прокофьев сделал камерно-оркестровую редакцию цикла, отобрав семь пьес из двенадцати и назвав его «Летний день». Этот цикл стал первым обращением Прокофьева к «детско-юношеской» теме, которая с тех пор уже не отпускала композитора (ее отзвуками наполнена и последняя, Седьмая симфония).
В том же году, по инициативе Натальи Сац, Прокофьев начал работать над «симфонической сказкой» для постановки в ее Московском театре для детей (ныне Российский Академический Молодежный Театр). Композитор сам разработал и написал сюжет «Пети и волка», в котором чтение актера чередуется с музыкальным повествованием (Н. Сац и была первой исполнительницей партии чтеца). Каждый из персонажей имеет свои, характеризующие их лейттембры в оркестре: Петя – высокие струнные, его Дедушка – «ворчливый» фагот, Птичка – флейта, Утка – «крякающий» гобой, Кошка – грациозный, вкрадчивый кларнет, Волк – валторны, Охотники – литавры и большой барабан. Таким образом, юная аудитория исподволь знакомится и с основными музыкальными инструментами симфонического оркестра. «Мне важна была не сама сказка, а то, чтобы дети слушали музыку, для которой сказка была только предлогом», — признавался композитор.
Впервые прозвучав в 1936 г. в Москве, «Петя и волк» вскоре обошел весь мир. Простая и трогательная история об отважном пионере Пете, перехитрившем Волка, оказалась близка и понятна детям самых разных стран и континентов. Сказку читали в сопровождение лучших оркестров мира выдающиеся актеры – Грегори Пэк, Бен Кингсли, Карлхайнц Бем, Джон Гилгуд, Питер Устинов, Софи Лорен, Шерон Стоун…
Партию чтеца в симфонической сказке «Петя и волк» исполнит народный артист России Евгений Редько.
В концерте прозвучат также пять фрагментов из балета «Ромео и Джульетта», над которым Прокофьев работал в те же годы.
Камерным оркестром Большого театра дирижирует солист-концертмейстер группы первых скрипок, организатор концертных серий Бетховенского зала Михаил Цинман.
www.bolshoi.ru
7 произведений Прокофьева
Сергей Прокофьев — композитор, пианист и дирижер, автор опер, балетов, симфоний и множества других сочинений, известных и популярных по всему миру и в наше время. Читайте истории о семи важных сочинениях Прокофьева и слушайте музыкальные иллюстрации от фирмы «Мелодия».
Опера «Великан» (1900)
Сергей Прокофьев. Фотография: belcanto.ru
Сергей Прокофьев. Фотография: belcanto.ru
Сергей Прокофьев. Фотография: belcanto.ru
Музыкальные способности у будущего классика русской музыки Сергея Прокофьева проявились еще в раннем детстве, когда он в возрасте пяти с половиной лет сочинил свою первую пьесу для фортепиано — «Индийский галоп». Ее записала нотами мать юного композитора Мария Григорьевна, а все последующие свои сочинения Прокофьев записывал уже самостоятельно.
Весной 1900 года под впечатлением от балета «Спящая красавица» Петра Чайковского, а также опер «Фауст» Шарля Гуно и «Князь Игорь» Александра Бородина 9-летний Прокофьев сочинил свою первую оперу «Великан».
Несмотря на то что, как вспоминал сам Прокофьев, «умение записывать» у него «не поспевало за мыслью», в этом наивном детском сочинении в жанре комедии дель арте уже был виден серьезный подход будущего профессионала к своей работе. В опере была, как и положено, увертюра, каждый из персонажей сочинения имел свою выходную арию — своеобразный музыкальный портрет. В одной из сцен Прокофьев даже применил музыкальную и сценическую полифонии — когда главные герои обсуждают план борьбы с Великаном, сам Великан проходит мимо и поет: «Они хотят убить меня».
Услышав отрывки из «Великана», известный композитор и профессор консерватории Сергей Танеев рекомендовал юноше всерьез заняться музыкой. А сам Прокофьев с гордостью включил оперу в первый список своих сочинений, который он составил в возрасте 11 лет.
Опера «Великан»
Дирижер — Михаил Леонтьев
Автор восстановления оркестровой версии — Сергей Сапожников
Премьера в Михайловском театре 23 мая 2010 года
Первый фортепианный концерт (1911–1912)
Подобно многим молодым авторам, в ранний период своего творчества Сергей Прокофьев не нашел любви и поддержки критиков. В 1916 году в газетах писали: «Прокофьев садится за рояль и начинает не то вытирать клавиши, не то пробовать, какие из них звучат повыше или пониже». А по поводу первого исполнения «Скифской сюиты» Прокофьева, которым дирижировал сам автор, критики высказались так: «Прямо невероятно, чтобы такая лишенная всякого смысла пьеса могла исполняться на серьезном концерте… Это какие-то дерзкие, нахальные звуки, ничего не выражающие, кроме бесконечного бахвальства».
Однако в исполнительском таланте Прокофьева никто не сомневался: к тому времени он успел зарекомендовать себя как виртуозный пианист. Исполнял Прокофьев, впрочем, в основном собственные сочинения, среди которых слушателям особенно запомнился Первый концерт для фортепиано с оркестром, получивший благодаря энергичному «ударному» характеру и яркому запоминающемуся мотиву первой части неофициальное прозвание «По черепу!».
Концерт №1 для фортепиано с оркестром ре-бемоль мажор, соч. 10 (1911–1912)
Владимир Крайнев, фортепиано
Академический симфонический оркестр МГФ
Дирижер — Дмитрий Китаенко
Запись 1976 года
Звукорежиссер — Северин Пазухин
1-я Симфония (1916–1917)
Игорь Грабарь. Портрет Сергея Прокофьева. 1941. Государственная Третьяковская галерея, Москва
Зинаида Серебрякова. Портрет Сергея Прокофьева. 1926. Государственный центральный музей театрального искусства им. Бахрушина, Москва
Петр Кончаловский. Портрет Сергея Прокофьева. 1934. Государственная Третьяковская галерея, Москва
В пику консервативным критикам, желая, как он сам писал, «подразнить гусей», в том же 1916 году 25-летний Прокофьев написал совершенно противоположный по стилю опус — Первую симфонию. Ей Прокофьев дал авторский подзаголовок «Классическая».
Скромный по составу оркестр гайдновского образца и классические музыкальные формы намекали, что если бы «папаша Гайдн» дожил до тех дней, то он вполне мог бы написать такую симфонию, приправив ее смелыми мелодическими оборотами и свежими гармониями. Созданная сто лет назад «назло всем», Первая симфония Прокофьева до сих пор звучит свежо и входит в репертуар лучших оркестров мира, а «Гавот», ее третья часть, стал одной из самых популярных классических пьес ХХ века.
Сам Прокофьев впоследствии включил этот гавот в качестве вставного номера в свой балет «Ромео и Джульетта». У композитора была еще и тайная надежда (в этом он сам впоследствии признавался), что из противостояния с критиками в конечном счете победителем выйдет именно он, особенно если с течением времени Первая симфония в самом деле станет классической. Что, собственно, и произошло.
Симфония №1 «Классическая», ре мажор, соч. 25
Государственный академический симфонический оркестр СССР
Дирижер — Евгений Светланов
Запись 1977 года
I. Allegro
III. Gavotte. Non troppo allegro
Сказка «Петя и волк» (1936)
До конца своих дней Прокофьев сохранил непосредственность мировосприятия. Будучи отчасти ребенком в душе, он хорошо чувствовал детский внутренний мир и неоднократно писал музыку для детей: от сказки «Гадкий утенок» (1914) на текст сказки Ханса Кристиана Андерсена до сюиты «Зимний костер» (1949), сочиненной уже в последние годы жизни.
Первым сочинением Прокофьева после возвращения в Россию в 1936 году из долгой эмиграции стала симфоническая сказка для детей «Петя и волк», написанная по заказу Наталии Сац для Центрального детского театра. Сказка юным слушателям полюбилась и запомнилась благодаря ярким музыкальным портретам персонажей, которые до сих пор знакомы на слух многим школьникам не только в России, но и за рубежом. Для детей «Петя и волк» выполняет образовательную функцию: сказка представляет собой своеобразный путеводитель по инструментам симфонического оркестра. Этим произведением Прокофьев предвосхитил написанный почти на десять лет позже и аналогичный по задумке путеводитель по симфоническому оркестру для молодежи (Вариации и фуга на тему Пёрселла) английского композитора Бенджамина Бриттена.
«Петя и волк», симфоническая сказка для детей, соч. 67
Государственный академический симфонический оркестр СССР
Дирижер — Евгений Светланов
Запись 1970 года
Балет «Ромео и Джульетта» (1935–1936)
Сергей Прокофьев. Фотография: vmiremusiki.ru
Сергей Прокофьев. Фотография: vmiremusiki.ru
Сергей Прокофьев. Фотография: vmiremusiki.ru
У признанного шедевра ХХ века, многие номера из которого возглавляют международные хит-парады классической музыки, — балета Сергея Прокофьева «Ромео и Джульетта» — была непростая судьба. За две недели до назначенной премьеры общее собрание творческого коллектива Кировского театра постановило спектакль отменить во избежание, как все считали, полного провала. Возможно, такие настроения в артистах отчасти поселила статья «Сумбур вместо музыки», вышедшая в газете «Правда» в январе 1936 года, которая жестко раскритиковала театральную музыку Дмитрия Шостаковича. И театральное сообщество, и сам Прокофьев восприняли статью как нападки на современное искусство в целом и решили, что называется, не лезть на рожон. В то время в театральной среде даже распространилась злая шутка: «Нет повести печальнее на свете, чем музыка Прокофьева в балете!»
В результате премьера «Ромео и Джульетты» состоялась лишь два года спустя в Национальном театре города Брно в Чехословакии. А отечественная публика увидела постановку только в 1940 году, когда балет все-таки поставили в Кировском театре. И несмотря на очередной приступ борьбы правительства с так называемым «формализмом», балет «Ромео и Джульетта» Сергея Прокофьева был даже удостоен Сталинской премии.
«Ромео и Джульетта», балет в четырех актах (9 картинах), соч. 64
Симфонический оркестр Государственного академического Большого театра СССР
Дирижер — Геннадий Рождественский
Запись 1959 года
Звукорежиссер — Александр Гроссман
Действие I. Картина первая. 3. Улица просыпается
Действие I. Картина вторая. 13. Танец рыцарей
Действие I. Картина вторая. 15. Меркуцио
Кантата к 20-летию Октября (1936–1937)
В 1936 году Сергей Прокофьев, эмигрант первой послереволюционной волны, зрелый, успешный и востребованный композитор и пианист, вернулся в Советскую Россию. Большое впечатление произвели на него перемены в стране, которая стала совсем другой. Игра по новым правилам потребовала и некоторых корректив в творчестве. И Прокофьев создал ряд произведений, на первый взгляд, откровенно «придворного» характера: Кантату к 20-летию Октября (1937), написанную на тексты классиков марксизма-ленинизма, кантату «Здравица», сочиненную к 60-летию Сталина (1939), и кантату «Расцветай, могучий край», посвященную уже 30-летию Октябрьской революции (1947). Правда, учитывая своеобразное чувство юмора Прокофьева, то и дело проявлявшееся в его музыкальном языке, до сих музыкальные критики не могут дать однозначного ответа на вопрос, написал композитор эти произведения искренне и всерьез или же с определенной долей иронии. Например, в одной из частей кантаты «К 20-летию Октября», которая называется «Кризис назрел», сопрано поют (а точнее — пищат) в самом высоком регистре «Кризис назрел!», спускаясь по полутонам. Это звучание напряженной темы кажется комичным — и такие неоднозначные решения встречаются в «просоветских» произведения Прокофьева на каждом шагу.
Кантата к 20-летию Октября для двух смешанных хоров, симфонического и военного оркестров, оркестра аккордеонов и шумовых инструментов, соч. 74 (сокращенный вариант)
Государственная хоровая капелла
Художественный руководитель — Александр Юрлов
Симфонический оркестр Московской филармонии
Дирижер — Кирилл Кондрашин
Запись 1967 года
Звукорежиссер — Давид Гаклин
Тексты Карла Маркса и Владимира Ленина:
Вступление. Призрак бродит по Европе, призрак коммунизма
Философы
Революция
Музыка к фильму «Александр Невский» (1938)
Композиторам первой половины ХХ века многое приходилось делать впервые, и созданные ими образцы нового искусства сейчас считаются хрестоматийными. Это в полной мере относится и к музыке для кино. Всего семь лет спустя после появления первого советского звукового фильма («Путевка в жизнь» 1931 года) в ряды деятелей киноискусства влился и Сергей Прокофьев. Среди его сочинений в жанре киномузыки выделяется масштабная симфоническая партитура, написанная для фильма Сергея Эйзенштейна «Александр Невский» (1938), переработанная впоследствии в кантату под тем же названием (1939). Многие образы, заложенные Прокофьевым в этой музыке (скорбная сцена «мертвого поля», бездушная и механическая по звучанию атака крестоносцев, радостная контратака русской конницы), и по сей день являются стилевым ориентиром для кинокомпозиторов всего мира.
«Александр Невский», кантата для меццо-сопрано, хора и оркестра (на слова Владимира Луговского и Сергея Прокофьева), соч. 78
Лариса Авдеева, меццо-сопрано (Поле мертвых)
Государственная академическая хоровая капелла России имени А. А. Юрлова
Хормейстер — Александр Юрлов
Государственный академический симфонический оркестр СССР
Дирижер — Евгений Светланов
Запись 1966 года
Звукорежиссер — Александр Гроссман
Песнь об Александре Невском
Ледовое побоище
Поле мертвых
Благодарим за предоставленные материалы АО «Фирма «Мелодия»
Благодарим за предоставленные материалы АО «Фирма «Мелодия»Автор: Алексей Сканави
www.culture.ru
Статья по музыке на тему: «С.Прокофьев «Детская музыка»»
Муниципальное бюджетное учреждение дополнительного образования городского округа Королёв Московской области «Детская музыкальная школа микрорайона Юбилейный»
С. С. Прокофьев «Детская музыка» op.65
«Утро»
Преподаватель по специальности фортепиано
Муратова Лидия Викторовна
2016г.
Введение
Мир детства с его наивностью, непосредственностью, любопытством и неукротимой энергией находит отражение в творчестве многих великих композиторов. О детях и для детей писали И.С. Бах, Й. Гайдн, Л. Моцарт, Р. Шуман, П. Чайковский, М. Мусоргский. Создавая детские репертуарные сборники и отдельные пьесы, они ставили различные задачи. И. С. Бах и Л. Моцарт в своих произведениях стремились обучить детей премудростям исполнительства на различных инструментах. Й. Гайдн хотел развлечь и доставить удовольствие. В альбомах для детей у Р. Шумана и П. Чайковского – попытка взглянуть на мир глазами ребёнка, а у М. Мусоргского – понять детскую душу и защитить от несправедливости.
В XX веке «эстафету» детской музыки подхватил С. С. Прокофьев. Об этой грани его творчества замечательно сказал Дмитрий Кабалевский: «Для маленьких любителей музыки сочиняли многие …, но мало кто уделял этой области творчества столько внимания, столько серьёзных размышлений и сердечного тепла, сколько уделял Прокофьев». По словам В. Блока, великий композитор обладал талантом особого рода, чтобы «подобрать волшебные ключи к детским сердцам, найти образцы, созвучные ребячьему мироощущению и, в свою очередь, обогатить детское восприятие».
Детская музыка Прокофьева представлена самыми разнообразными жанрами. Это симфоническая сказка «Петя и волк», сюита «Зимний костёр», песни, циклы фортепианных пьес. Образами детства проникнуты балет «Золушка», Седьмая симфония.
Предметом рассмотрения данной работы является цикл миниатюр для фортепиано «Детская музыка» С.С. Прокофьева, созданный в 1935 году. Вспоминая о работе над этим циклом, композитор писал: «Летом1935 года, одновременно с «Ромео и Джульеттой», я сочинял лёгкие пьески для детей, в которых проснулась моя старая любовь к сонатности, достигшая здесь, как мне казалось, полной детскости». К осени их набралась целая дюжина, которая затем вошла в цикл под названием «Детская музыка».
Композитор очень точно почувствовал образы и интонации, близкие детворе. И в этом, может быть, основной секрет популярности «Детской музыки», которая словно сроднилась с восприятием детей уже нескольких поколений.
Все пьесы, входящие в сборник, имеют программные заголовки. Это акварельные пейзажные зарисовки («Утро», «Вечер», «Дождь и радуга»), живые сцены детских игр(«Марш», «Пятнашки»), танцевальные пьесы («Вальс», «Тарантелла»), тонкие психологические миниатюры, передающие детские переживания(«Сказочка», «Раскаяние»).
Интересно, что все двенадцать пьес имеют чётко выраженную трёхчастность строения. Понятно, что трёхчастная форма, сочетающая в себе контрастность и повторность в изложении основных музыкальных мыслей, способствует «удобству» восприятия музыки, предназначенной для маленьких слушателей и исполнителей.
Рассматривая сюиту в целом, можно заметить одну интересную закономерность этого цикла– многие его части словно перекликаются по своему образному содержанию. Так, музыка «Вечера» со своим мягким «акварельным» колоритом чем-то близка «Утру», «Сказочка» и «Ходит месяц над лугами» тонко и неназойливо вводит маленького слушателя в волшебный мир сказочности и песенности. Эта «перекличка» крайних частей цикла (двух начальных и двух завершающих) образует своеобразное, двойное обрамление. Известно, что композиционный приём обрамления существует не только в музыке, но и в литературе (обрамление рассказа повествованием «от автора»), в былинном фольклоре (зачин и завершение былины сказителем), в драматургии (пролог и эпилог пьесы).
Пьесы сюиты Прокофьева композиционно связаны, их объединяет сюжетная линия музыкального повествования, описывающего события дня ребёнка – с утра и до вечера.
Большая часть пьес из этого альбома доступна для разучивания и исполнения детьми на занятиях в классе фортепиано. На примере этих произведений дети знакомятся с новаторскими (по сравнению с классическими гармониями) гармоническим языком 20 века, развивают образное, ассоциативное мышление, овладевают разнообразными музыкально-исполнительскими навыками. Пьесы с характерными названиями обращают внимание детей на внутренний мир человека, помогают ярче воспринять мир природы.
Прокофьев Сергей Сергеевич (1891— 1953), русский советский композитор, пианист, дирижёр и педагог, профессор. Народный артист РСФСР. Он неоднократно был лауреатом Государственной премии СССР, а посмертно (1957 г.) Прокофьеву была присуждена Ленинская премия. Родился 23 апреля 1891 г. в имении Сонцовка (ныне село Красное) Донецкой области Украины. Умер 5 марта 1953 г. (61 год), Москва, РСФСР, СССР.
Искусство ХХ в.-это неспокойное искусство. Мощнейшая энергетика жизнеутверждения, отличающая его музыку, резко противостояла «сумрачному эмоцианолизму», кризисной ситуации начала ХХ века.
«Из множества противоречий рождалось единство, которое мы называли Сергей Прокофьев»- сказал Б.Асафьев. С.Прокофьев явился провозвестником новой исполнительской эстетики.
С.С. Прокофьева можно смело назвать солнцем русской музыки ХХ века.» Прокофьев -светлый гений, веселый гений русской музыки,-писал Борис Асафьев —
Любой жанр, за который брался Прокофьев, является в его руках необычным.»
Сам он играл на рояле самозабвенно, упоительно и бесстрашно, «как юный бог» (Д. Бальмонт). Чувство внутренней независимости, ощущение простора -вот что отличало игру Прокофьева-пианиста. Об этом необходимо помнить всем исполнителям. Юные музыканты в этом плане не являются исключением.
Зорким взглядом наблюдателя, зарисовщика, мыслящего образно, картинно -обладал С.Прокофьев.
Сама природа с ее запахами, звуками, ритмами, которой он поклонялся поделилась с ним этими свойствами. Он говорил: » Мне нравились -крик петуха, запах лошадей, смешанной с махоркой» Все это начиналось с детства и продолжалось в юности. Он обладал природным динамизмом натуры. » Я не люблю пребывать в состоянии, я люблю быть в движении»-говорил С.Прокофьев.
Детская музыка Прокофьева представлена самыми разнообразными жанрами. Это симфоническая сказка «Петя и волк», сюита «Зимний костёр», песни, циклы фортепианных пьес. Образами детства проникнуты балет «Золушка», Седьмая симфония. Фортепианный цикл «Детская музыка-12 пьес» принадлежит к «золотому фонду» педагогического репертуара и являются азбукой прокофьевского стиля и его концентратом. Очень разнообразны по сюжету и характеру музыки, увлекательны по своим образам, занимательны своей необычной, по-прокофьевски свежей мелодикой, гармонией, ритмом.
Работа над «Детской музыкой» поставила перед Прокофьевым задачу большой художественной сложности. Вспоминая о работе над этим циклом, композитор писал: «Летом1935 года, одновременно с «Ромео и Джульеттой», я сочинял лёгкие пьески для детей, в которых проснулась моя старая любовь к сонатности, достигшая здесь, как мне казалось, полной детскости». К осени их набралась целая дюжина, которая затем вошла в цикл под названием «Детская музыка».
Фортепианная музыка для детей имеет довольно давние и богатые традиции, и сказать новое слово в этом жанре было нелегко. Но Прокофьев блестяще справился со своей задачей. Композитор очень точно почувствовал в дыхании сегодняшней жизни интонации и образы, близкие детворе. И в этом, может быть, основной секрет популярности «Детской музыки», которая словно сроднилась с восприятием детей уже нескольких поколений. Все пьесы, входящие в сборник, имеют программные заголовки. Это акварельные пейзажные зарисовки («Утро», «Вечер», «Дождь и радуга»), живые сцены детских игр («Марш», «Пятнашки»), танцевальные пьесы («Вальс», «Тарантелла»), тонкие психологические миниатюры, передающие детские переживания («Сказочка», «Раскаяние»).Интересно, что все двенадцать пьес имеют четко выраженную трехчастность строения. Понятно, что трехчастная форма, сочетающая в себе контрастность и повторность в изложении основных музыкальных мыслей, способствует «удобству» восприятия музыки, предназначенной для маленьких слушателей и исполнителей. Слушая музыку, в самом названии которой содержится слово «детская», невольно задумываешься, какой смысл вкладывал в него композитор. ”Детская», то есть предназначенная для исполнения детьми, для слушания детьми, или же в этой музыке отражены воспоминания автора о его детских годах? А может быть, здесь проявляется тот «мотив» детства, который никогда не прекращает звучать в душе взрослого человека и позволяет художнику с обостренностью, характерной для восприятия ребенка, почувствовать многоцветье мира?
Детство-это «чудное дрожащее счастье… тысяча мелочей, запахов, оттенков, которые вместе составляют что-то упоительное и раздирающее, ничем не заменимое»-В.Набоков.
Каждый композитор, создающий «детские» произведения, погружает по-своему в этот особенный мир, где так часты прозрения и удивительные видения, где так тонки перегородки между слухом, зрением, обонянием, осязанием.
Головокружительным упоением жизнью, восторженным чувством счастья захватывает «Детская музыка» С. Прокофьева.
Двенадцать легких пьес, составляющих «Детскую музыку» (ор 65), композитор сочинял одновременно с «Ромео и Джульеттой». Романтические отзвуки балета ощутимы в сборнике для детей. Вместе с тем, по признанию самого композитора, при создании этого цикла в нем проснулась » старая любовь к сонатинности», достигшая здесь как ему казалось, » полной детскости». «Сонатинность»-понятие неоднозначное для Прокофьева: это тяготение к старинному, и стремление к прозрачности и простоте, свойственным детскому мироощущению. Вспоминаются слова Мандельштама: «Рояль-это умный и добрый комнатный зверь с волокнистым деревянным мясом, золотыми жилами и всегда воспаленной костью. Мы берегли его от простуды, кормили мягкими,
как спаржа сонатинами…» Нельзя не вспомнить также, что своим любимым композитором Сергей Прокофьев называл И.Гайдна, в музыке которого ценил ясность, жизнелюбие и склонность к веселой выдумке. Л.Наумов остроумно назвал Гайдна самым непредсказуемым, «детективным» композитором.
Склонность к «детективности» не чужда и Прокофьеву. Небольшие пьесы прокофьевского цикла не только созвучно эмоциональному миру ребенка-они «соразмерны» его духовным и физическим возможностям. Композитор создал музыку, соответствующую душе ребенка и его руке-ее размеру, подвижности, силе, осязательной чуткости. Важнейшим критерием здесь является чувство меры: малейшее превышение темпа, динамики или же эмоциональный «пережим» могут увести в сторону от постижения прокофьевского замысла.
Возможно поэтому сочинение это в высшей степени популярное в педагогическом репертуаре, играется на эстраде и записывается концертирующими пианистами крайне редко. Самое трудное-оставить музыку Прокофьева такой, какова она есть, постичь неповторимость его пронизанного поэзией и чистотой лиризма. «Я не хочу быть под чьей-то маской, я всегда хочу быть самим собой!» -восклицал композитор. «Игрой вечно творящей природы» называла «Детскую музыку» пианистка В.Разумовская. Она полагала, что главное для исполнителя-передать не только красоту музыки Прокофьева, но и бесконечную доброту. Проницательное высказывание принадлежит А.Есиповой, учившей его фортепианному искусству. В ответ на вопрос, какое качество она более всего ценит в музыке своего ученика, Анна Николаевна ответила: «Нежность». Это точно найденное слово могло бы послужить девизом для тех, кто приступает к изучению прокофьевского цикла.
Следуя традициям детского альбома П.Чайковского, Прокофьев в своем сочинении рисует день ребенка, насыщенный богатыми впечатлениями, а порой и серьезными переживаниями каждая пьеса окрашена в свой цвет, напоена своим ароматом, она » осязаема» и вызывает чувственно-ассоциативные реакции. Самое дорогое качество Сергея Прокофьева-это его дивная лирика. «Горным цветком, поражающим запахом и прелестью»-назвал лирику С. Прокофьева известный пианист Э. Гилельс. Все события происходят здесь с детьми на природе, на вольном воздухе. У Прокофьева
много свежести и тех простых, совершенно неожиданных очарований, которые мы с детской радостью узнаем и встречаем в природе, где мы видим неожиданного зверька, невиданный цветок, вдруг взлетевшую бабочку…»-писал Д. Бальмонт.
Композитор музыкальными средствами воссоздает тот естественный и непосредственный процесс познания ребенком мира, в котором нет деления на главное и второстепенное. Любая деталь содержит элемент неожиданности и может, в зависимости от избранного ракурса рассмотрения, возрастать и уменьшаться в свой ценности подобно Алисе в стране чудес.
По мнению И. Нестьева, самое простое и классическое в музыке Прокофьева -это форма, ритм, фортепианная фактура. Самое сложное и необычное -гармонический язык, полифонические приемы, иногда мелодика. Течение музыкального процесса у композитора прерывистое, один сравнительно замкнутый эпизод сменяется другим, что превращается порой» в игру калейдоскопических неожиданностей». «В изысканном примитиве открываются новые связи, устанавливаются принципы объединения звуковых образований, дотоле казавшихся несоединимыми,-пишет М. Тараканов.
Новаторским явилось и отношение Прокофьева к проблеме соотношения звука и цвета (то есть синопсии).
Музыка Прокофьева замечательна тем, что вовлекает пианиста в пленительный мир игры, по своей природе предназначенный для душевного раскрепощения. По утверждению Ф.Шиллера, из всех существ на Земле только человек умеет играть и он только тогда вполне человек, когда играет. Говорят, взрослые в той или иной форме всю жизнь играют в игры, в которые они не доиграли в детстве.
«Играя прокофьевские сочинения необходимо чувствовать себя свободным от власти предвзятых правил. «Детская музыка» допускает большой диапазон вариативности ее исполнения.
Композитор «разрешает» ребенку многое: свободно пользоваться всей клавиатурой, включая самые отдаленные ее регистры, экспериментировать с темпом, со звуком, с педалью. Выше всего Прокофьев ценил в детской игре искренность и свободу личностного волеизъявления. И пусть ребенок в известной мере выйдет за рамки «дозволенного», главное, чтобы его отношение к музыке было искренним и естественным. Романтическая окрашенность прокофьевской музыки по-особому преломляется на тех ее лирических страницах, которые лишены чувствительности и не предполагают глубокого певческого тона. Показательно, что во всем цикле «Детская музыка» лишь дважды появляется авторская ремарка espressivo! Не редко с удивлением замечаешь, что именно легкой, пластичной детской руке лучше всего удается исполнение прокофьевской кантилены.
В лирической сфере у Прокофьева проявилось то качество, которое М.Тараканов определил понятием «Совмещение несоединимого». Целомудренно чистая, хрустальная лирика композитора обладает неповторимым колоритом, если можно так сказать, » Клависинно-импрессионистским», что трудно достижимо на фортепиано.
Прозрачный как ключевая вода, звонкий, далеко несущийся звук прокофьевского рояля предполагает ясность атаки и точность завершения каждого тона. Увлеченность композитора колоритом, напротив, требует зачастую размытости контуров, тончайшей акварельной звукописи. Сбалансировать эти трудносовместимые моменты не всегда просто-графической четкости мелодии и зыбкости колорита-в этом и есть секрет прокофьевского лирического откровения.
Г. Нейгауз говорил, что «звуковая перспектива столь же реальная в музыке для слуха, как живопись для глаза». Эти слова могли бы послужить эпиграфом к прокофьевскому циклу. Музыкальная речь Прокофьева-это в большой мере конструирование, строительство. В прокофьевской мелодии оригинальнейшим образом преломилось речевое начало музыкального интонирования. Немалую роль в этом плане выполняет акцентировка. По воспоминаниям Б.Асафьева, неоднократно слышавшего игру самого Прокофьего, оригинальная акцентировка была отличительной чертой его исполнительского стиля.
«Акценты в исполнении Прокофьева являются ценнейшим оформляющим фактором, вносящим его игру заостренность, капризность и особенный сухой блеск».
Детская музыка, однако столь же занимательна как альбомы Чайковского и Шумана, но занимательность здесь другого рода. Это захватывающее «узнавание» самих себя в искусстве. Сергей Прокофьев входит в жизнь ребенка изнутри, смотрит на жизнь его глазами.
Теперь остановимся и разберем особенности пьес цикла. Каждая из 12 пьес цикла имеет четко выраженную 3х частность строения: No1-4, No5-8, No9-12. Понятно, что трёхчастная форма, сочетающая в себе контрастность и повторность в изложении основных музыкальных мыслей, способствует «удобству» восприятия музыки, предназначенной для маленьких слушателей и исполнителей. Драматургию целого в «Детской музыки» решать можно по-разному. Рассматривая сюиту в целом, можно заметить одну интересную закономерность этого цикла. Многие его части словно перекликаются по своему образному содержанию. Так, музыка «Вечера» со своим мягким «акварельным» колоритом в чем-то близка «Утру»; «Сказочка» и «Ходит месяц над лугами» тонко и неназойливо вводят маленького слушателя в волшебный мир русской сказочности и песенности. Эта «перекличка» крайних частей цикла (двух начальных и двух завершающих) образует своеобразное «двойное» обрамление. Известно, что композиционный прием обрамления существует не только в музыке, но и в литературе (обрамление рассказа повествованием «от автора»), в былинном фольклоре (зачин и завершение былины сказителем), в драматургии (пролог и эпилог пьесы). В сюите же Прокофьева эта композиционная особенность связана с сюжетностью музыкального повествования; при этом сюжетность «Детской музыки» является обобщенной. Она характеризует не «буквальное» внутреннее развитие каждой миниатюры, а цикл в целом. Пьесы сюиты Прокофьева композиционно связаны, их объединяет сюжетная линия музыкального повествования, описывающего события дня ребёнка – с утра и до вечера. Как мы видели, подобная же «арочная» связь пьес охватывает и миниатюры, входящие в середину сюиты. Такая последовательно развитая взаимосвязанность пьес сборника — не частое явление в произведениях, предназначенных детям. Эта особенность сюиты воспитывает в юных слушателях и исполнителях обобщенность художественного восприятия.
«Утро»
Пьеса открывает сборник, Прокофьев предлагает играть её в темпе Andante tranquillo. Это миниатюрное произведение рассказывает слушателю о пробуждении всего на земле: растений, животных, людей – в светлое, возможно, летнее утро. По аналогии с «Утренней молитвой» Чайковского эту пьесу следует исполнять «тихо», улавливая в широком пространстве самые отдаленные звуки. Тишина-особое состояние души призывающее ребенка обозреть большие просторы начинающей жизни. Между аккордами, звучащими то в высоком, то в низком регистрах, свободно и легко дышится светлой, простой, какой-то по-особому свежей «утренней» мелодии. Можно представить, что солнце ещё не взошло, но его первые, прозрачные лучи мягко освещают природу. А в глубоких басах будто слышны остатки уходящей ночи – там все ещё в тени, туда ещё не дошли первые предвозвестники наступающего дня. В среднем разделе пьесы, идущая в левой руке певучая, мерно поднимающаяся тема, напоминает тембр фагота. Дыхание фразы длинное (4+2+2), исполнение мелодии требует хорошее легато. В сопровождении, в правой руке (9-й такт), предпочтительнее следующая, более удобная, аппликатура: не 1-3, а 1-5 пальцы. Тогда рука остаётся в собранном положении, особенно если она небольшая. Композитор для воплощения светлого утреннего настроения использует много приёмов: здесь и прозрачная фактура, где обособлены низкие и высокие регистры, и любование чистыми звучаниями консонирующих трезвучий, здесь и негромкая динамика, от mp до pp, показывающая всю тишину и умиротворённость свежего утра. Медленный темп andante tranquillo создаёт впечатление пробуждения после длительного сна: просыпается все – и природа, и люди.
При внешнем спокойствии и безмятежности музыка прокофьевского » утра» исполнена творящей и преобразующей материал энергии. Здесь нет и намека на статичность. Вспоминаем высказывание самого композитора: «Я не люблю пребывать в состоянии, я люблю быть в движении». Можно отметить интересные прокофьевские указания автор настойчиво напоминает о необходимости оставаться в пределах динамики piano: pp, p, mp-встречается на протяжении 29-тактной пьесы 13 раз. Композитор лишь один раз в данной пьесе дает ремарку dolce. Ремарка cantabileу Прокофьева появляется только в 18 такте. Исходя из этого можно сделать вывод, что весь предшествующий материал (за исключением басовой линии) требует не певучего звука, а скорее легкого, моментами возможно, даже » безопорного» характера прикосновения при свободном использовании педали. Именно педаль позволит здесь проникнуть в царство утонченной акварельной звукописи композитора. В «Утре» немало звукокрасочных моментов, которые ученик по возможности должен найти, угадать. «Утро постепенно из пасмурного становится солнечным»-так остроумно высказываются ученики. Характерные черты прокофьевского стиля выраженные в «игре трезвучиями» и в роли просто гаммы до мажор. Гамма эта дважды проходит через всю клавиатуру (вначале как восходящая в басу, начиная с ремарки mf gravemente, затем как нисходящее в сопрано, начиная с ремарки cantabile) чтобы преодолеть возникающую статичность, важно эту гамму проинтонировать декламационно-выразительно. Темп берется достаточно подвижный, но с присутствием спокойствия это миниатюра производит впечатление выразительно свободной льющейся речи и является примером прокофьевского лирического откровения. Пьеса содержит элементы полифонии, требует умения прослушивать аккорды, выразительно исполнять партию левой руки. Также пьеса учит свободному, пластичному переносу рук в разные регистры, красочному использованию педали, которая ещё больше подчеркивает ощущение широты и воздушности, пронизанной первыми солнечными лучами. Технических трудностей в этой пьесе нет, поэтому рекомендуется работать над тембровым звучанием пиано, как можно лучше прослушивая каждую гармонию, и ощущая мягкую опору в пальцах. Эта пьеса научит более смело пользоваться разными регистрами фортепиано и прислушиваться к их тембровому разнообразию.
Каждая из этих пьес цикла не только доставит удовольствие юным пианистам, но и принесет им большую пользу разовьет их творческую фантазию, продвинет их пианистическую технику.
Замечательная музыка С. Прокофьева несет собой радость всем, кто с ней соприкасается,- и взрослым, юношеству, и детям. «Кардинальным достоинством или пороком, если хотите в моей жизни всегда были поиски оригинального, своего музыкального языка. Я ненавижу подражание, я ненавижу избитые приемы. Я никогда не хотел что либо делать только потому, что этого требуют правила. И я не стесняюсь заявить, что по существу являюсь учеником своих собственных идей. Во всем что я пишу, я придерживаюсь двух главных принципов ясность и выявление моих идей, лаконизм, избегание всего лишнего в их выражении.» С.Прокофьев.
«Один из первых он передал в музыке бури своего века. Он вырос в дореволюционные годы, он знал назубок азбуку классической гармонии , он любил правду в искусстве : он умел слушать время.
«Отпечаток мужественности, энергии, какой-то интеллектуальной неутомимости при глубочайшей способности к лирике лежит на всей музыке Прокофьева……Прокофьев, мужественный, чеканный, острые и в тоже время простые, прочные, как гранит, ритмы, вселяющие в душу слушателя радостные, добрые мысли и чувства», писал Г.Г. Нейгауз.
Список использованной литературы:
1.Гаккель Л. Фортепианное творчество С.С. Прокофьева. Л., 1960г.
2.Тараканов М. Прокофьев и некоторые и вопросы современного
музыкального языка.
3.Асафьев Б. Критические статьи и рецензии. М.;Л., 1967. С. 260.
4.Нейгауз Г. Об искусстве фортепиано игры. М., 1961
5.Дельсон В., Фортепианное творчество и пианизм Прокофьева. М.:Советский композитор,1973
6.Нестьев И. Жизнь Сергея Прокофьева. М.: Советский композитор, 1973
infourok.ru
Музыка – детям: из фортепианного репертуара С.С.Прокофьева
Разделы: Музыка, Внеклассная работа
Цель мероприятия:привлечение интереса детей к исполнению музыки композиторов XX века.
Задачи:
- познакомить слушателей с циклом фортепианных пьес «Детская музыка» С.С.Прокофьева;
- сформировать представление слушателей об эпохе, композиторе и его творчестве.
Оборудование: фортепиано или рояль (аудиоаппаратура).
Дорогие мои друзья! Сегодня мы с вами совершим музыкальное путешествие в счастливый мир детства и поговорим о музыке, подаренной С.С.Прокофьевым детям.
Во все времена детским образам в музыке уделялось огромное внимание. На свете существует много музыки для детей, в том числе и для исполнения детьми. Свои инвенции И.С.Бах сочинил для сыновей в 18 веке, а в 19 – П.И.Чайковский создал для племянника Володи Давыдова «Детский альбом», в 20 веке замечательный педагог, композитор Е.Ф.Гнесина для занятий с учениками написала «Пьески-картинки». Это только единичные примеры, на самом деле таких произведений великое множество.
Объектом нашего внимания сегодня станет фортепианный цикл «Детская музыка», написанный композитором XX века Сергеем Сергеевичем Прокофьевым для исполнения детьми.
К XX веку в фортепианной музыке для детей сложились богатые традиции. Композиторам сказать новое слово в этом жанре было нелегко. Но Прокофьев блестяще справился со своей задачей. Он очень точно почувствовал в дыхании жизни того времени и интонации, и образы, близкие детворе. Возможно, в этом и кроется секрет популярности «Детской музыки».
Сам Прокофьев в «Автобиографии» пишет: «Летом 1935 года, одновременно с «Ромео и Джульеттой», я сочинял легкие пьески для детей, в которых проснулась моя старая любовь к сонатинности, достигшая здесь, как мне казалось, полной детскости. К осени их набралась целая дюжина, которая затем вышла сборником под названием «Детская музыка» [2]. Под словом «сонатинность» Прокофьев имеет в виду ясность изложения музыкальных мыслей, простоту музыки, прозрачность фортепианной фактуры.
«Двенадцать легких пьес» — так обозначил свою «Детскую музыку» Прокофьев. Это программный цикл зарисовок о летнем дне ребенка, музыкальные картинки ребячьего дня — с утра и до вечера. То, что речь идет именно о летнем дне, видно не только из заголовков пьес. Существует оркестровая версия семи из двенадцати номеров цикла, названная композитором: «Летний день».
Все пьесы, входящие в цикл имеют программные заголовки. Это акварельные пейзажные зарисовки («Утро», «Вечер», «Дождь и радуга»), живые сцены детских игр («Марш», «Пятнашки»), танцевальные пьесы («Вальс», «Тарантелла»), тонкие психологические миниатюры, передающие детские переживания («Сказочка», «Раскаяние»).
Все двенадцать пьес имеют четко выраженную трехчастность строения, сочетающую в себе контрастность и повторность в изложении основных музыкальных мыслей, что способствует «удобству» восприятия музыки, предназначенной для маленьких слушателей и исполнителей.
Мы начинаем свое музыкальное путешествие с пьес «Утро» и «Прогулка» (это первые две пьесы цикла). Они отмечены общностью колорита, светлой пасторальностью звучания. Короткие всплески аккордов (словно солнечные блики!) первой пьесы сменяются мерной поступью и плавностью ласковой мелодии «Прогулки».
Звучат пьесы «Утро», «Прогулка»
Трогательно простая, жалобная мелодия «Сказочки» напоминает русский наигрыш жалейки. Невольно возникают в памяти лирические страницы ранних фортепианных сочинений Прокофьева — «Сказок старой бабушки» и «Мимолетностей»… Несомненно, в пьесе присутствуют и черты былинной сказочности, присущей творчеству другого русского композитора начала XX века А.К.Лядова.
Звучит пьеса «Сказочка»
Следующая пьеса — «Тарантелла». Музыка ее крайних разделов отмечена упругостью ритма и стремительностью, присущей темпераментному итальянскому танцу. Яркий контраст привносит в музыку этой пьесы очаровательная мелодия среднего эпизода, полная мягкого юмора и улыбки. При этом пульс оживленного движения остается таким же непрерывным, неутомимо-энергичным. Интересно, что в «Тарантелле» нет ни одной подлинной итальянской мелодии. И тем не менее композитор с удивительной художественной тонкостью воссоздает неповторимо-своеобразный национальный колорит музыки.
Звучит пьеса «Тарантелла»
В пятой пьесе — «Раскаяние» — преобладает психологизм музыкального повествования, глубокое раскрытие внутреннего мира ребенка. Напевная мелодия этой миниатюры не лишена выразительной декламационности.
Звучит пьеса «Тарантелла»
Чудесный светлый «Вальс», пленяет пластичностью своей мелодии. Позже его мелодия была использована композитором в балете «Сказ о каменном цветке» («Вальс алмазов»). Вторая тема «Вальса» напоминает небольшое балетное соло. Музыка здесь изящна, несколько капризна и построена как выразительный диалог.
Звучит «Вальс»
Следующие три пьесы — «Шествие кузнечиков», «Дождь и радуга» и «Пятнашки» — образуют своеобразную маленькую триаду внутри «Детской музыки». В «Шествии кузнечиков», миниатюрном скерцо с чертами маршевости, преобладают энергичные фанфарные интонации.
«Дождь и радуга» воспринимается как маленькое интермеццо, являющее собой интересный пример колористической звукозаписи Прокофьева. Напевная, широкая мелодия (действительно невольно ассоциируется с радугой) вызывает в памяти лирические страницы прокофьевской сюиты «Зимний костер», написанной позднее.
По характеру музыки и мелодическому рисунку, а также по фактуре изложения «Пятнашки» словно перекликаются с «Тарантеллой». Однако музыка «Пятнашек» еще более полётна; в этой пьесе много веселого озорства, юмора, улыбки, неожиданных мелодических поворотов и акцентов (в этом смысле «Пятнашки» перекликаются также с «Шествием кузнечиков»).
Звучат пьесы «Шествие кузнечиков», «Дождь и радуга», «Пятнашки»
Мировая и русская классическая музыка насчитывает немало кукольно-игрушечных маршей (достаточно вспомнить марши из первой симфонической сюиты и балета «Щелкунчик» Чайковского). Развивая эти традиции, Прокофьев, разумеется, не утрачивает неповторимые качества собственного стиля. К тому же «кукольность» не является здесь доминирующей характерностью музыки. В марше остроумно сочетаются некоторая «игрушечность» колорита (особенно в среднем разделе) с тонко претворёнными интонациями удалой солдатской песни.
Звучит «Марш»
Завершают наше музыкальное путешествие по циклу «Детская музыка» две светлые напевные миниатюры. «Вечер» напоминает маленький поэтичный ноктюрн, отличающийся акварельной нежностью музыкальных красок. Впоследствии эта пьеса также обрела новое звучание в балете «Сказ о каменном цветке», где она стала одной из характеристик героини балета Катерины.
Пьеса «Ходит месяц над лугами» по чистоте мелодического рисунка и спокойной плавной ритмике близка к русским хороводным песням. «Ходит месяц над лугами», — писал Прокофьев, — написана на собственную, а не на народную тему. Я жил тогда в Поленове, в отдельной избушке с балконом на Оку, и по вечерам любовался, как месяц гулял по полянам и лугами» [2].
Звучат пьесы «Вечер», «Ходит месяц над лугами»
Рассматривая цикл в целом, можно заметить одну интересную закономерность. Многие его части перекликаются по своему образному содержанию. Так, музыка «Вечера» со своим мягким «акварельным» колоритом в чем-то близка «Утру»; «Сказочка» и «Ходит месяц над лугами» тонко и неназойливо вводят маленького слушателя в волшебный мир русской сказочности и песенности. Эта своеобразная схожесть крайних частей цикла (двух начальных и двух завершающих) образует «двойное» обрамление и придают стройность и завершённость всему циклу С.С.Прокофьева под названием «Детская музыка».
Список использованной литературы
- Аверьянова О. Отечественная музыкальная литература XX века. Четвёртый год обучения. — М.: «Музыка», 2001.- с.99-118.
- Прокофьев С.С. Автобиография. М.: «Советский композитор», 1973.
- Сергей Сергеевич Прокофьев. Книга для школьников. Сост. О.Очаковская. – М.: «Музыка», 1990.
Информационные ресурсы:
- Бережная Т.Н. Прокофьев «Детская музыка» http://www.denysberezhnoy.com/berezhnaya/1class/prokofiev_detskaya_musica.html/
- Дельсон В. Music for Children, оp. 65. Двенадцать лёгких пьес для фортепиано/ http://www.belcanto.ru/
17.12.2018
urok.1sept.ru
Коврикова Е. Литвинова Э. Детская музыка Сергея Прокофьева
Коврикова Е. Литвинова Э. Детская музыка Сергея Прокофьева (Вопросы изучения и исполнения) — 2009
Коврикова Е.В., Литвинова Э.Б.
«Детская музыка» Сергея Прокофьева. Вопросы изучения и исполнения: Методические рекомендации для студентов музыкальных факультетов педагогических вузов. — Казань: ТГТПУ, 2009. — 20 с.
В работе отражены материалы по методике самостоятельного изучения и исполнения цикла фортепианных пьес «Детская музыка» ор.65 (12 лёгких пьес для детей) С.С.Прокофьева. Представлен методический разбор произведений, показаны исполнительские трудности и пути их преодоления, обозначены ключевые ориентиры анализа и воплощения композиторского замысла.
Методические рекомендации предназначены студентам музыкальных факультетов педагогических вузов, могут быть использованы в педагогическом процессе музыкально-педагогических ССУЗов, общеобразовательных и музыкальных школ.
Фортепианная музыка для детей Сергея Прокофьева
За свою творческую жизнь С.С.Прокофьев создал свыше 130 опусов, выразив себя почти во всех возможных жанрах.
Фортепианные произведения композитора — одна из наиболее интересных страниц его творчества, которая, будучи наиболее обширной областью, послужила основой для формирования его стиля. Прокофьев создал 5 концертов для фортепиано с оркестром, 9 сонат, 3 сонатины, около 75 оригинальных пьес, среди которых «Мимолётности», «Сарказмы», «Сказки старой бабушки», и множество транскрипций.
Фортепианной музыке Прокофьева присущи свет и радость, юношеский задор и энергия, а так же глубоко лирические черты. Дерзкие марши, гротесковые и шуточные скерцо, сказочно-фантастические и токкатные образы, образы лирические и хрупкие, и, наконец, синтезы всех перечисленных образных обобщений, возникли впервые в фортепианных пьесах композитора. «Совокупность этих образов и выразительных средств и образует его новый фортепианный стиль» [10, 139].
Чудесной страницей творчества Прокофьева стала его музыка для детей и юношества. Здесь симфоническая поэма «Гадкий утёнок», балет «Золушка», симфоническая сказка «Петя и волк», оратория «На страже мира». Среди фортепианные произведений -«Сказки старой бабушки» и альбом пьес под названием «Детская музыка».
Фортепианная музыка для детей имеет давние и богатые традиции, поэтому перед Прокофьевым стояли задачи большой художественной сложности. Опираясь на лучшие страницы детской музыки Шумана и Чайковского, композитору удалось передать мироощущение самого ребёнка, а не создать музыку о нём или для него. Это был «взгляд на мир изумлёнными, широко открытыми глазами, словно в первый раз» [8, 363]. Читать далее
Рекомендуем:
Мартынов И. Сергей Прокофьев. Жизнь и творчество
Песни и пьесы для детского сада
Савкина Н.П. С.С. Прокофьев (1982)
Прокофьев С. (ноты)
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
181
notkinastya.ru