Сукцессивный способ перцепции характерен при – Сукцессивный и симультанный способы восприятия

Содержание

Сукцессивный и симультанный способы восприятия

Существует два способа восприятия мира. Научным языком они называются так: сукцессивный и симультанный. Сукцессивный способ иногда еще называют «левополушарным», а симультанный — «правополушарным».

Что такое «сукцессивный» и «симультанный» способы восприятия?

Сукцессивный способ — это последовательное восприятие информации, шаг за шагом, сначала первое, потом второе и только потом — третье. Такое восприятие растянуто во времени. Действуя таким способом, мы последовательно, одно за другим, узнаём нечто об этом мире. Этот способ всем нам хорошо известен, т.к. именно ему нас обучали в школах и университетах, именно этот способ наиболее освоен человечеством. Примером может быть восприятие речевой информации: мы прочитываем сначала одно слово, потом второе, третье, и только после этого у нас складывается некий целостный образ в голове. Мы не можем прочесть сначала третье, потом десятое, а потом первое слово в предложени, — так у нас ничего не выйдет. Нужно соблюдать определенный порядок, алгоритм действий.

Симультанный способ — это единомоментное восприятие информации, когда мы «схватываем» сразу весь образ целиком, когда мы видим всю картину разом. Примером может быть восприятие рисунка или фотографии. Когда мы смотрим на картинку, мы видим ее сразу целиком, и она вся во всей своей полноте сразу предстает перед нами. Нам не нужно соблюдать определенный порядок, мы никогда не рассматриваем изображение сторого слева направо и сверху вниз. Наши глаза двигаются хаотично, останавливаясь на тех частях рисунка, где больше деталей или которые привлекли наше внимание. Здесь нет никаких алгоримов, мы сами вольны выбирать порядок рассмотрения явления.

Как пользоваться сукцессивным и симультанным способами восприятия?

Выше описана теория. Теперь о практике.

Иногда сукцессивный способ, превалирующий в современном обществе, нас подводит. Бывают ситуации, когда сколько бы фактов мы ни выяснили, сколько бы кусочков паззла, один за другим, ни насобирали, они никак не укладываются у нас в голове и не хотят превращаться в целостный образ. И, откровенно говоря, человеческое сознание пока что не достигло того уровня развития, когда оно способно познать абсолютно все факты о жизни, чтобы сложить окончательную ее картину. Явлений, которые не познаются сукцессивно, четко и окончательно, довольно много. Ярким примером такого явления может служить сама психика человека.

В ситуациях неопределенности, в ситуациях неполной информации нас спасает симультанное восприятие. Когда мы схватываем образ целиком, мы можем упустить из виду какие-то его мелкие детали. Но когда у нас в голове есть целостный образ, мы сами можем извлечь из него такие детали, которых нам наглядно (сукцессивно, последовательно) воспринять не удалось. Например, зная некоего человека и зная, что он из себя представляет, мы можем с большой долей вероятности предсказать его поведение в тех ситуациях, в которых нам его наблюдать не приходилось.

Целостный образ, воспринимаемый симультанно, единомоментно, прекрасен в своей целостности. Когда мы видим явление целиком, нам легко восстановить недостающие кусочки паззла, даже если мы эти кусочки в глаза не видели. Порой бывает и так, что недостающие кусочки нам становятся вовсе не нужны, чтобы узреть суть явления.

psy-resource.com

Сукцессивный и симультанный способы восприятия

Система передачи информации по цепочке «глаз-мозг» работает на выполнение двух важных задач – видеть больше и видеть четче. Для их решения человек обладает возможностью получать данные в симультанном и сукцессивном режимах. Расскажем, что такое сукцессивность и симультанность, в чем их различие и особенности.

Сукцессивность и симультанность восприятия – что это?

Симультанный способ восприятия – это когда человек видит всю картину целиком, все ее стороны, минусы и плюсы. Подразумевается единовременное получение данных.

К примеру, такое происходит при просмотре картины. Нет никакой необходимости рассматривать то, что изображено в строгой последовательности – сверху вниз или от левого угла к правому. Картина воспринимается вся и сразу. При этом глазами можно «зацепится» за конкретный фрагмент, но четкого алгоритма действий нет – выбор порядка рассмотрения произволен.

Сукцессивный способ восприятия отличается последовательностью. То есть информация поступает поэтапно – сначала одно, затем второе, потом третье и т.д. Если симультанность подразумевает сиюминутное получение сведений, то сукцессивность восприятия требует гораздо больше времени.

Как правило, именно этот способ используется в образовательных учреждениях и наиболее распространен в обыденной жизни. К примеру, так воспринимается любая письменная речь. Читается первое слово, потом второе, затем третье и так далее. В итоге получается связный текст, который анализируется мозгом.

Невозможно прочитать сначала девятое, а потом второе слово в предложении. Требуется соблюдение алгоритма.

Как используется сукцессивное и симультанное восприятие

На практике нередко случается так, что ситуация не может быть рассмотрена сукцессивно. Речь идет о случаях, когда последовательное выяснение фактов и сбор данных не складываются в единую картину.
Причиной этому может стать нехватка знаний людей или недостаточность образования конкретного человека. Яркий пример – не всегда можно использовать сукцессивность в психологии, так как человеческий мозг и проявления его работы не изучены до конца. Подобных явлений в жизни множество.

Когда информация в полном объеме недоступна, спасение находится в возможности оценить ситуацию симультанно. Тогда весь образ воспринимается целиком, а детали извлекаются при необходимости.

Симультанность в психологии подразумевает рассмотрение явления комплексно, с разных ракурсов и с учетом всех частей паззла и возможностью прогнозирования. Например, зная своего друга можно с высокой долей вероятности предусмотреть, как он поступит в той или иной ситуации.

Когда явление видится комплексно, то недостающие детали с легкостью восстанавливаются мозгом. Иногда эти части становятся не нужными, так как суть проблемы и без них становится ясна.

Как развивается сукцессивность и симультанность восприятия у детей

Работа с этими элементами показывает неплохие результаты в детских группах дошкольных учреждений.

Целостность восприятия формируется так:

Берется чистый лист бумаги.
На бумагу наклеивается часть картинки с вырезанной деталью внутри.
Детям предлагается дорисовать картинку, применяя уже существующие линии и оттенки.

В итоге ребенок, имея перед глазами только фрагмент картины, самостоятельно достраивает ее до целостности. Это упражнение помогает мыслить симультанно, развивает творческое мышление, креативность и воображение. В этом задании нужно добиться максимальной схожести с существующим фрагментом изображения.

Чтобы научить детей мыслить сукцессивно задание меняется. Теперь все выглядит так:

На чистый лист бумаги наклеивается часть картины, где изображается только какая-либо деталь объекта.
Дается задание достроить картинку, используя собственную фантазию и наблюдения.

Это упражнение не только учит детей мыслить детально, анализировать деятельность поэтапно и выполнять работу шаг за шагом, но и тренирует мелкую моторику пальцев.

Ученые проводили исследования и установили, что речевые способности ребенка имеют прямую зависимость с развитием движений пальцев рук. В свою очередь, уровень интеллектуального развития выше, когда ребенок начинает раньше говорить и активно развивать речевые и коммуникативные способности. Из этого можно сделать вывод, что занятия, стимулирующие мыслить симультанно или сукцессивно, необходимы для эффективного развития детей.

Для успешной жизнедеятельности и мозговой активности необходимо уметь воспринимать окружающую действительность как детально, так и комплексно. В тех ситуациях, когда один способ не работает, на помощь приходит другой. И наоборот. Это помогает принимать верные решения и выполнять задачи любой степени сложности.

psihologia.biz

СУКЦЕССИВНЫЙ — это… Что такое СУКЦЕССИВНЫЙ?

сукцессивный — прил., кол во синонимов: 2 • последовательный (26) • постепенный (5) Словарь синонимов ASIS. В.Н. Тришин. 2013 … Словарь синонимов

сукцессивный — (от англ. successive последующий, следующий один за другим) термин общей психологии, означающий развернутую последовательность протекания какого либо процесса. Например, речь или движение руки представляют собой С. процесс, однако при некоторых… … Большая психологическая энциклопедия

Сукцессивный — (лат. succendo – идти вслед). Последовательный. Например, сукцессивный синтез, расстройства которого характерны для органических поражений головного мозга лобной локализации … Толковый словарь психиатрических терминов

СУКЦЕССИВНЫЙ ТИП ОБРАЗОВАНИЯ МИКРОСПОР — см. последовательный тип образования микроспор … Словарь ботанических терминов

Микроспорогенез — Параллельно с дифференциацией клеток стенки микроспорангия происходят события, ведущие к формированию микроспор. В результате ряда последовательных мейотических делений из первичных спорогенных клеток образуются микроспороциты, или… … Биологическая энциклопедия

Семейство асфоделовые (Asphodelaceae) — Семейство асфоделовых, состоящее из 42 родов и почти 1500 видов, распространено преимущественно в Старом Свете, главным образом в Южной и тропической Африке и Австралии, а также Макаронезии, на Мадагаскаре и Маскаренских островах, в… … Биологическая энциклопедия

Латерализация головного мозга (brain laterally) — Латерализация указывает на функциональную асимметрию двух полушарий головного мозга. То есть, хотя две половины головного мозга и работают в согласованном единстве, в осуществлении мн. функций одно из полушарий принимает большее участие, чем др.… … Психологическая энциклопедия

сукцессия — и, мн. нет, ж. (фр. succession, нем. Sukzession … Словарь иностранных слов русского языка

последовательный — См … Словарь синонимов

постепенный — градационный, поэтапный Словарь русских синонимов. постепенный поэтапный Словарь синонимов русского языка. Практический справочник. М.: Русский язык. З. Е. Александрова. 2011 … Словарь синонимов

dic.academic.ru

Глава 5: Проблема улучшения работы ума: новый когнитивный подход

Разум! Когда же кончится столь долгое несовершеннолетие твое!

Уильям Гэзлит

Текст как зрительная сцена

Сетчатка человеческого глаза состоит из 126,5 миллионов чувствительных элементов — рецепторов. Она способна воспринимать свет с различной длиной волны (в пределах 380…760 нанометров), отражаемый объектами, находящимися в поле зрения, и преобразовывать его в электрические импульсы, которые направляются в высшие отделы мозга по зрительному нерву. Свет воздействует на чувствительное вещество (родопсин) рецепторов, вызывает изменения в структуре белка (опсина) и запускает цепь биохимических процессов в сетчатке, инициирующих передачу импульсов по зрительному нерву [1].

Какую информацию о физических объектах внешнего мира передают эти импульсы? Глаз способен воспринять не любые характеристики физических объектов, а только те, что связаны со световой энергией, т. е.оптическиехарактеристики. Для глаза внешний мир — это оптический внешний мир, а составляющие его объекты — оптические объекты. Импульсы, бегущие в мозг по зрительному нерву, несут информацию только об оптических свойствах внешнего мира. Следовательно, с точки зрения глаза, любой текст и любая компьютерная программа, находящаяся в поле зрения, — это всего-навсего оптическое явление, т. е. оптический текст и оптическая программа.

Диосцена— Двумерная Информационная Оптическая сцена, предназначенная для зрительного восприятия информации человеком, целиком лежащая в поле зрения и предъявляемая человеку на бумаге или экране компьютера. Диосцена обычно имеет форму прямоугольника, размеры которого удобно задавать с помощью понятия “формат диосцены”. Для простоты ограничимся форматами, принятыми в стандарте ЕСКД (Единая Система Конструкторской Документации): А0, А1, А2, А3, А4, А4×4. Для зрительного восприятия важен не только формат диосцены, но и ее телесный угол, зависящий от расстояния между глазом и диосценой.

Диопрограмма— это любая компьютерная программа (будь то один из чертежей технологииI-CASE, исходный текст, распечатка объектного кода и т. д.), рассматриваемая как диосцена.

Симультанное и сукцессивное восприятие

За миллионы лет эволюции система “глаз — мозг” изменялась таким образом, чтобы решать две задачи: “видеть, как можно больше (одномоментно), и видеть, как можно отчетливее” [2].

Для решения первой задачи у человека, во-первых, сформировалось поле зрения чрезвычайно больших размеров: 100…110° по вертикали и 120…130° — по горизонтали; во-вторых, образовался аппарат периферийногозрения. Для решения второй задачи в сетчатке глаза возникла область высокой остроты зрения (фовеа) и образовался аппаратцентрального(фовеального) зрения [2].

Глаз и мозг способны работать в двух режимах: симультанном (быстрый панорамный прием обзорной информации с помощью периферийного зрения) и сукцессивном (медленный прием детальной информации с помощью центрального зрения). Их оптимальное сочетание позволяет получить важный приспособительный эффект. При симультанном (simultaneous) восприятии система “глаз — мозг” обладает способностью быстро, практически мгновенно воспринимать огромные объемы зрительной информации. Симультанно мы воспринимаем человеческие лица, картины природы, уличные сценки и многое другое. При сукцессивном (successive) восприятии производится тщательный последовательный анализ важной информации, первичное выделение которой произошло в ходе симультанного восприятия.

При чтении длинного словесного текста глаз и мозг работают преимущественно в сукцессивном режиме (т. е. медленно), при восприятии изображений доминирует симультанный (быстрый) режим. Если одну и ту же информацию можно представить и в текстовой, и в графической форме, последняя обеспечивает более высокую скорость понимания за счет того, что преимущественно сукцессивный режим восприятия текста заменяется на преимущественно симультанный режим анализа изображения [3].

— О чем говорит вещий голос?

— Информационные технологии, игнорирующие проблему диосцен,будут отмирать.

ак повысить продуктивность человеческого мозга?

Сетчатка человеческого глаза является двумерной поверхностью, поэтому любую информацию о внешнем мире фотокамера глаза превращает в двумерное изображение на сетчатке. Нас интересует восприятие двумерных искусственных зрительных сцен (диосцен и диопрограмм). Полезно заметить, что искусственные двумерные сцены и естественные трехмерные сцены окружающего мира имеют “общую судьбу”, ибо фотокамера глаза приводит их к одному знаменателю, преобразуя в двумерный сетчаточный зрительный образ. Учитывая этот факт и опираясь на известные результаты эволюционнойтеории, нейробиологии и психологии, можно сформулировать несколько постулатов, которые имеют важное значение для дальнейшего анализа.

Чтобы повысить продуктивность мозга при работе с текстами и чертежами, необходимо реализовать возможно более полное использование тех особенностейработы глаза и мозга, которыевыработались за миллионы лет эволюции, выбрать наилучшее сочетание симультанного и сукцессивного восприятия, центрального и периферийного зрения.
Сетчаточный образ диосцены по своим параметрам должен (в пределах разумного) уподобляться сетчаточному образу естественных зрительных сцен. Структура, размеры и телесный угол искусственных зрительных сцен (диосцен) во многих отношениях могут и должны быть приближены к соответствующим параметрам естественных сцен, что позволяет с наибольшей эффективностью использовать уже имеющиеся в человеческом мозгу механизмы, сформировавшиеся в процессе восприятия естественных сцен и, прежде всего, мощные механизмы симультанного восприятия.
Чтобы задействовать указанные механизмы как можно лучше в целях повышения продуктивности мозга, диосцены, их оптический алфавит и оптический синтаксис следует проектировать с помощью специально разработанных научно-обоснованных когнитивных методов. Для этого когнитивно-значимые параметры диосцен нужно согласовать с конструктивными характеристиками глаза и мозга.
Диосцена должна отражать не только сущность, но и структуру проблемной ситуации, облегчать мышление, придавать ему большую точность и силу.
Желательно, чтобы диосцена выглядела не как набор изолированных фрагментов с разорванными линиями, а как законченный целостный зрительный образ, имеющий четкий контур, причем фрагменты этого образа также имели бы контур из замкнутых линий.Наличие замкнутых контуров облегчает выделение смысловой фигуры из зрительного фона как на уровне всего чертежа, так и на уровне его фрагментов^¹⁰.

Наша ближайшая цель состоит в том, чтобы подвести читателя к следующему выводу:замена текста эквивалентным ему чертежом (например, переход от текстового программирования к визуальному) обеспечивает более высокую продуктивность мозга за счет “симультанизации”, т. е. увеличения скорости работы мозга при переходе от медленного сукцессивного восприятия текста к быстрому симультанному восприятию чертежа.

studfiles.net

сукцессивное опознание — это… Что такое сукцессивное опознание?

сукцессивное опознание

Этимология.

Происходит от лат. successio — преемственность.

Категория.

Когнитивный процесс.

Специфика.

Отнесение воспринимаемого предмета к какому -либо классу в результате развернутого анализа его признаков.

Психологический словарь. И.М. Кондаков. 2000.

СУКЦЕССИВНОЕ ОПОЗНАНИЕ: (англ. successive recognition) — развернутый во времени процесс опознания, в значительной степени напоминающий процесс ознакомления с объектом. С. о. связано с восприятием мало знакомых объектов или с восприятием в затрудненных условиях. В процессе С. о. осуществляется последовательная оценка релевантных, значимых признаков объекта. При большом числе существенных признаков в объекте процесс С. о. осуществляется по элементам и длится тем дольше, чем больше таких признаков в объекте и его модели, сформированной при ознакомлении. Этому соответствует детальное и повторное рассматривание объекта, в процессе которого совершаются многочисленные движения глаз наблюдателя. Т. о., о механизмах С. о. можно судить по данным регистрации движений глаз наблюдателя: смена точек зрительных фиксаций, сравнительно большое время фиксаций, траектория движений глаз указывают на то, что механизмом С. о. является последовательное сличение выделенных при ознакомлении с объектом признаков. (Т. П. Зинченко.)

суггестивная терапия
сумеречное помрачение сознания

Смотреть что такое «сукцессивное опознание» в других словарях:

Сукцессивное Опознание — отнесение воспринимаемого предмета к какому либо классу в результате развернутого анализа его признаков … Психологический словарь
СУКЦЕССИВНОЕ ОПОЗНАНИЕ — (от англ. succession последовательность, смена…) развернутый во времени на несколько осознаваемых операций опознавательный процесс, связанный с восприятием незнакомых (малознакомых) объектов или с восприятием в затрудненных условиях. При этом… … Энциклопедический словарь по психологии и педагогике
опознание сукцессивное — отнесение воспринимаемого предмета к некоему классу в результате развернутого постепенного и последовательного анализа его признаков. Словарь практического психолога. М.: АСТ, Харвест. С. Ю. Головин. 1998 … Большая психологическая энциклопедия
опознание — процесс отнесения предъявляемого объекта к одному из нескольких заранее фиксированных классов или категорий. Важнейшим моментом этих процессов является результат сравнения перцептивного (см. восприятие) описания объекта с хранящимися в памяти… … Большая психологическая энциклопедия
узнавание — опознание воспринимаемого объекта как такого, который уже известен по прошлому опыту (см. идентификация). Основой его является сличение наличного восприятия со следами, сохраняющимися в … Большая психологическая энциклопедия
Узнавание — – адекватное осознание индивидом того, что настоящее впечатление переживается им повторно, то есть он имел такой же точно опыт в прошлом. Характеристика долговременной памяти, в которой прежние впечатления сохраняются неопределённо длительное… … Энциклопедический словарь по психологии и педагогике

psychology.academic.ru

drakon / Глава 5

ПРОБЛЕМА УЛУЧШЕНИЯ РАБОТЫ УМА:

НОВЫЙ КОГНИТИВНЫЙ ПОДХОД

Разум! Когда же кончится столь долгое несовершеннолетие твое!

Уильям Гэзлит

ТЕКСТ КАК ЗРИТЕЛЬНАЯ СЦЕНА

Какую информацию о физических объектах внешнего мира передают эти импульсы? Глаз способен воспринять не любые характеристики физических объектов, а только те, что связаны со световой энергией, т. е. оптические характеристики. Для глаза внешний мир — это оптический внешний мир, а составляющие его объекты — оптические объекты. Импульсы, бегущие в мозг по зрительному нерву, несут информацию только об оптических свойствах внешнего мира. Следовательно, с точки зрения глаза, любой текст и любая компьютерная программа, находящаяся в поле зрения, — это всего-навсего оптическое явление, т. е. оптический текст и оптическая программа.

Диосцена — Двумерная Информационная Оптическая сцена, предназначенная для зрительного восприятия информации человеком, целиком лежащая в поле зрения и предъявляемая человеку на бумаге или экране компьютера. Диосцена обычно имеет форму прямоугольника, размеры которого удобно задавать с помощью понятия “формат диосцены”. Для простоты ограничимся форматами, принятыми в стандарте ЕСКД (Единая Система Конструкторской Документации): А0, А1, А2, А3, А4, А4×4. Для зрительного восприятия важен не только формат диосцены, но и ее телесный угол, зависящий от расстояния между глазом и диосценой.

Диопрограмма — это любая компьютерная программа (будь то один из чертежей технологии I-CASE, исходный текст, распечатка объектного кода и т. д.), рассматриваемая как диосцена.

СИМУЛЬТАННОЕ И СУКЦЕССИВНОЕ ВОСПРИЯТИЕ

За миллионы лет эволюции система “глаз — мозг” изменялась таким образом, чтобы решать две задачи: “видеть, как можно больше (одномоментно), и видеть, как можно отчетливее”.

Для решения первой задачи у человека, во-первых, сформировалось поле зрения чрезвычайно больших размеров: 100…110° по вертикали и 120…130° — по горизонтали; во-вторых, образовался аппарат периферийного зрения. Для решения второй задачи в сетчатке глаза возникла область высокой остроты зрения (фовеа) и образовался аппарат центрального (фовеального) зрения.

Глаз и мозг способны работать в двух режимах: симультанном (быстрый панорамный прием обзорной информации с помощью периферийного зрения) и сукцессивном (медленный прием детальной информации с помощью центрального зрения). Их оптимальное сочетание позволяет получить важный приспособительный эффект. При симультанном (simultaneous) восприятии система “глаз — мозг” обладает способностью быстро, практически мгновенно воспринимать огромные объемы зрительной информации. Симультанно мы воспринимаем человеческие лица, картины природы, уличные сценки и многое другое. При сукцессивном (successive) восприятии производится тщательный последовательный анализ важной информации, первичное выделение которой произошло в ходе симультанного восприятия.

КАК ПОВЫСИТЬ ПРОДУКТИВНОСТЬ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО МОЗГА?

Сетчатка человеческого глаза является двумерной поверхностью, по-этому любую информацию о внешнем мире фотокамера глаза превращает в двумерное изображение на сетчатке. Нас интересует восприятие двумерных искусственных зрительных сцен (диосцен и диопрограмм). Полезно заметить, что искусственные двумерные сцены и естественные трехмерные сцены окружающего мира имеют “общую судьбу”, ибо фотокамера глаза приводит их к одному знаменателю, преобразуя в двумерный сетчаточный зрительный образ. Учитывая этот факт и опираясь на известные результаты эволюционной теории, нейробиологии и психологии, можно сформулировать несколько постулатов, которые имеют важное значение для дальнейшего анализа.

Чтобы повысить продуктивность мозга при работе с текстами и чертежами, необходимо реализовать возможно более полное использование тех особенностей работы глаза и мозга, которые выработались за миллионы лет эволюции, выбрать наилучшее сочетание симультанного и сукцессивного восприятия, центрального и периферийного зрения.
Сетчаточный образ диосцены по своим параметрам должен (в пределах разумного) уподобляться сетчаточному образу естественных зрительных сцен. Структура, размеры и телесный угол искусственных зрительных сцен (диосцен) во многих отношениях могут и должны быть приближены к соответствующим параметрам естественных сцен, что позволяет с наибольшей эффективностью использовать уже имеющиеся в человеческом мозгу механизмы, сформировавшиеся в процессе восприятия естественных сцен и, прежде всего, мощные механизмы симультанного восприятия.
Чтобы задействовать указанные механизмы как можно лучше в целях повышения продуктивности мозга, диосцены, их оптический алфавит и оптический синтаксис следует проектировать с помощью специально разработанных научно-обоснованных когнитивных методов. Для этого когнитивно-значимые параметры диосцен нужно согласовать с конструктивными характеристиками глаза и мозга.
Диосцена должна отражать не только сущность, но и структуру проблемной ситуации, облегчать мышление, придавать ему большую точность и силу.
Желательно, чтобы диосцена выглядела не как набор изолированных фрагментов с разорванными линиями, а как законченный целостный зрительный образ, имеющий четкий контур, причем фрагменты этого образа также имели бы контур из замкнутых линий. Наличие замкнутых контуров облегчает выделение смысловой фигуры из зрительного фона как на уровне всего чертежа, так и на уровне его фрагментов¹.

Наша ближайшая цель состоит в том, чтобы подвести читателя к следующему выводу: замена текста эквивалентным ему чертежом (например, переход от текстового программирования к визуальному) обеспечивает более высокую продуктивность мозга за счет “симультанизации”, т. е. увеличения скорости работы мозга при переходе от медленного сукцессивного восприятия текста к быстрому симультанному восприятию чертежа.

КОГНИТИВНЫЙ НЕДОСТАТОК ТЕКСТОВОГО ПРЕДСТАВЛЕНИЯ ЗНАНИЙ

Органический, принципиально неустранимый порок текстового представления знаний (в частности, текстового программирования) состоит в том, что оно не позволяет задействовать огромные резервы производительности человеческого мозга, связанные с его способностью к скоростной обработке больших массивов симультанно воспринимаемой информации.

Обоснование этого вывода состоит в следующем. Если встать на позиции нейробиологии и когнитивной эргономики, то — вопреки общепринятой точке зрения — изобретение текстовых книг, текстового программирования и компьютеров с текстовым пользовательским интерфейсом было в некотором смысле “противоестественным” событием. Во-первых, рабочее поле зрения ощутимо сузилось, так как телесный угол страницы текста или экрана текстового дисплея во много раз меньше физиологического поля зрения. Во-вторых, значительно уменьшилась скорость обработки информации в мозгу, ибо зрительный анализатор, созданный эволюцией прежде всего для быстрого симультанного восприятия огромных массивов информации, находящейся в широкоугольном поле зрения, мгновенного выделения из нее наиболее важных сведений и быстрого принятия решения, принудительно начал работать в искусственно замедленном и потому неэффективном сукцессивном режиме, неизбежном при чтении текста. Таким образом, ювелирная работа эволюции по формированию мощных симультанных механизмов периферийного зрения при чтении текста оказалась частично невостребованной. Возник нежелательный перекос в распределении нагрузки между двумя зрительными системами — центральной и периферийной, в результате чего роль последней оказалась ослабленной.

Между тем периферийная система важнее центральной в том смысле, что “для адекватного понимания зрительной сцены важнее способность к одномоментному крупномасштабному схватыванию отношений между предметами, чем возможность тонкого… анализа отдельных деталей”. Из клинической практики известно, что поражение всех зон поля зрения, кроме центральной (фовеальной) области практически равносильно слепоте. Таким образом, создав текстовые книги, текстовое программирование и компьютеры с текстовым пользовательским интерфейсом, т. е. искусственно отключив значительную часть периферийного зрения, авторы названных изобретений обрекли читателей деловой литературы, программистов и пользователей на частичную “слепоту”, образно говоря, выключили из работы значительную часть их мозга, вследствие чего громадные резервы коллективного интеллекта этих людей не используются.

Во всех случаях, когда дальнейший рост продуктивности мозга работников становится неотложной и приоритетной задачей, можно прогнозировать, что текстовое представление знаний и текстовое программирование будет уступать место визуальному (графическому).

Когнитивную сущность изложенных соображений можно охарактеризовать как принцип симультанизации: если текст и чертеж эквивалентны (содержат одну и ту же информацию), замена текста удачным чертежом увеличивает продуктивность мозга работников за счет более активного включения в работу симультанных механизмов восприятия и мышления. Слово “мышление” добавлено не случайно, ибо, как показал В. Глезер, можно “отождествить зрительное восприятие с конкретным предметным мышлением”.

КАКИМ ДОЛЖЕН БЫТЬ ФОРМАТ ДИОСЦЕНЫ?

При традиционном подходе вопрос о выборе формата диопрограммы (т. е. ее габаритов — высоты и ширины) перед программистом почти никогда не встает. В самом деле, если компьютер и принтер уже куплены, то размеры экрана дисплея и формат страницы листинга жестко заданы. Вместе с тем следует иметь в виду, что выбор оптимального формата может оказать сильное влияние на производительность труда.

Итак, каким должен быть формат диосцены? Какой формат диопрограммы обеспечивает максимальную продуктивность человеческого мозга? Ответ будет разным для текстового и визуального программирования.

Для текстового случая обычно используемый формат экрана и принтера А4, видимо, близок к оптимальному. Однако для визуального программирования дело обстоит иначе.

Принцип зависимости эффективности восприятия от используемой доли поля зрения. Скорость симультанного восприятия визуальной диосцены зависит от ее габаритов и телесного угла, т. е. от фактически используемой доли поля зрения. Если эта доля невелика, скорость будет незначительной, если велика — большой. Если доля слишком мала, следует говорить о недоиспользовании возможностей симультанного восприятия, т. е. об искусственно вызванной частичной “слепоте”, которая отрицательно влияет на продуктивность мозга.

Другой недостаток состоит в том, что необоснованное уменьшение формата визуальной диосцены может привести к когнитивной перегрузке мозга. Предположим, имеется чертеж визуальной программы, занимающий всю площадь большого листа бумаги формата А1. Предположим далее, что мы в исследовательских целях разрезали его на восемь страниц формата А4 и стали поочередно предъявлять их человеку, который должен прочитать чертеж программы и детально в ней разобраться.

Чтобы выявить суть дела, прибегнем к аналогии. Допустим, нужно опознать человека по фотографии. Если перед нами нормальная фотография, задача решается легко. Но что будет, если фотография разорвана на восемь частей, на которые запрещается смотреть одновременно и которые предъявляются только по очереди? Очевидно, при таких условиях решение задачи опознания становится чрезвычайно трудным, а с увеличением числа фрагментов — невозможным.

Возвращаясь к примеру с чертежом программы, можно сказать, что расчленение целостного зрительного образа визуальной программы на несколько фрагментов есть искусственно вызванное усложнение задачи, приводящее к неоправданной перегрузке мозга. В условиях подобного расчленения 95% интеллектуальных усилий тратится на надуманную работу по воссозданию целостного зрительного образа и лишь 5% — на решение основной задачи (понимание программы). В самом деле, чтобы понять смысл ансамбля из восьми диосцен, читатель должен, постоянно листая страницы программы взад и вперед, поочередно прочитать, понять и запомнить все восемь фрагментов чертежа программы, найти и мысленно соединить все отрезки, обозначающие переход линий с листа на лист; после этого его мозг должен “склеить” фрагменты в единый взаимоувязанный образ. Все эти трудозатраты оказываются ненужными, когда мы смотрим на диопрограмму формата А1.

Для условий описанного примера справедливо заключение: если заменить восемь “рваных кусков” формата А4 на единую стройную картину формата А1, можно значительно увеличить скорость мышления и продуктивность мозга программиста. Этот вывод подтверждается мировой практикой создания машиностроительных чертежей и электрических схем, где широко используются большие форматы А1 и А0, что нашло закрепление в соответствующих международных и национальных стандартах.

Изложенные соображения позволяют сформулировать принцип приоритета целостного образа. Если имеются два эквивалентных графических представления одной и той же программы: 1) в виде одного большого чертежа (например, формата А4×4, А1 или А0), который хорошо отражает структуру проблемной ситуации в форме целостного и стройного визуального образа, и 2) в виде набора из нескольких маленьких чертежей (например, четырех, восьми или шестнадцати форматок А4), то замена набора мелких чертежей на один большой увеличивает продуктивность мозга за счет увеличения активно используемой доли физиологического поля зрения, замены образов памяти на образы восприятия, устранения паразитной когнитивной нагрузки и более эффективного использования симультанных механизмов.

КОГНИТИВНЫЕ РЕКОМЕНДАЦИИ

Говорят, один рисунок стоит тысячи слов, и это действительно так при условии, что рисунок хороший. Последнее условие является существенным, так как неумелое использование чертежей и рисунков может принести только вред. Возникает вопрос: при каких условиях замена текста изображением дает максимальный когнитивный выигрыш с точки зрения интенсификации работы мозга?

Говоря упрощенно, таких условий всего два: визуальная диосцена должна иметь, во-первых, хорошие размеры, во-вторых, хорошую структуру¹.

Что значит хорошие размеры? Размеры зависят от когнитивной сложности проблемы. Для более простых случаев можно использовать форматы А4 и А3, для более сложных — форматы А4×4, А1, для особо сложных А0. Напомним еще раз, что все эти форматы прошли массовую проверку в мировой инженерной практике. Они начинают применяться и в практике программирования. Например, при использовании CASE-инструмента ProKit WORKBENCH фирмы McDonnel Douglas Information Systems используются программные чертежи размером 3 × 4 фута (91 × 122 см) — что-то среднее между форматами А1 и А0.

Что значит хорошая структура? Ниже дается примерный ответ, но не для общего случая, а только для блок-схем (потому что язык ДРАКОН строится на основе блок-схем; большинство программных чертежей методологии RAD — тоже блок-схемы)². По нашему мнению, блок-схемы обладают хорошей структурой, если при их создании учитываются (возможно, с исключениями) следующие правила.

Структура диосцены должна быть не хаотичной, а регулярной и предсказуемой.
Диосцену желательно разбить на зоны, имеющие зрительно-смысловое значение³ (зона обычно содержит несколько блоков).
Назначение зон желательно разъяснить с помощью надписей, расположение которых в поле чертежа подчиняется визуальной логике картины и облегчает ее понимание.
Границы зон (выделяемые пробелами или линиями) должны иметь простую прямоугольную форму.
Структурные зоны, блоки и их связи желательно упорядочить по двум декартовым осям. Предварительно нужно четко определить критерии ориентации содержания диосцены по осям х и у, специально оговорив критерии и смысл движения взгляда по указанным осям как в прямом, так и в обратном направлении.
Соединительные линии между блоками должны быть вертикальными и горизонтальными. Наклонные линии не рекомендуются.
Желательно, чтобы входы и выходы блоков имели однозначную ориентацию. Например, если определено, что входная линия присоединяется к блоку сверху, то иное присоединение (справа, слева и снизу) следует считать не очень хорошим.
Число пересечений, обрывов и изломов на соединительных линиях нужно минимизировать.
Следует избегать визуальных помех, т. е. избыточных обозначений, без которых можно обойтись и которые отвлекают внимание от главного.
Замкнутые контуры предпочтительнее, чем разорванные линии.
Следует использовать простые и интуитивно ясные средства, позволяющие отделить смысловую фигуру (простую или составную) от фона.
Линии контура блоков должны быть жирнее, чем соединительные линии.
Следует использовать также некоторые правила, рекомендуемые в инженерной психологии для проектирования средств отображения информации, например правило метра и ритма.

Подчеркнем еще раз, что перечисленные рекомендации не претендуют на роль армейских приказов, которые следует неукоснительно выполнять во всех пунктах. Выражаясь портновским языком, это скорее стандартные выкройки, которые для каждого клиента следует подогнать по фигуре. Иначе говоря, это общие положения, однако на их основе — после учета особенностей проектируемого класса блок-схем — могут быть сформулированы конкретные правила. В последующих главах будут изложены, тщательно обоснованы и снабжены многочисленными примерами детально разработанные наборы эргономических правил, использованные при создании языка ДРАКОН.

ЗАЧЕМ НУЖНЫ ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ЭКСПЕРИМЕНТЫ?

Современный подход к когнитивному проектированию языковых средств программирования состоит из шести частично перекрывающихся этапов:

разработка теоретических положений когнитивного программирования;
трансформация их в конкретные эргономические правила проектирования языковых средств;
разработка желаемого языка программирования с нужными когнитивными и иными характеристиками с учетом указанных правил;
проверка когнитивной эффективности конструкций нового языка с помощью управляемого психологического эксперимента, построенного в соответствии со строгими критериями, принятыми в экспериментальной психологии;
оценка когнитивного качества нового языка методом экспертных оценок, полученных на основе использования языка в нескольких программных проектах;
доработка языка с целью устранения когнитивных недостатков.

Цель данного параграфа — подчеркнуть особую значимость управляемого психологического эксперимента как мощного средства контроля, необходимого для улучшения когнитивного качества проектируемых языков.

Термин “психология программирования” ввел Том Лав, психолог фирмы “Дженерал Электрик”, занимавшийся методами усовершенствования производства программ. Психология программирования призвана решить ряд задач, в частности, исключить случайные и субъективные факторы, обусловленные сиюминутными проектными и коммерческими соображениями и приводящие к приблизительным, качественным суждениям о том, “что людям должно нравиться” или “что проще в использовании”. Для экспериментального обоснования своих рекомендаций психология программирования предпочитает использовать точные количественные методы исследования человеческой деятельности.

Если вчера многие разработчики языков программирования зачастую обосновывали свою позицию с помощью аргументов типа “это удобно”, “это наглядно и понятно каждому”, “это предельно ясная и читабельная языковая конструкция”, “так проще”, “так быстрее”, “так доходчивее”, то сегодня все яснее становится крайняя неопределенность, слабость и субъективность подобных утверждений. Несостоятельность традиционных методов оценки наглядности и удобства особенно ярко проявляется в тех ситуациях, когда в ходе полемики на тему “чья нотация лучше?”, каждый из авторов, отстаивающих диаметрально противоположные точки зрения, объявляет свою систему нотаций “более наглядной” и “более удобной”.

Чтобы устранить споры, необходим корректно поставленный психологический эксперимент. В частности, чтобы выяснить, какая из двух языковых конструкций (или форм представления знаний) является более понятной, можно провести эксперимент на двух представительных выборках (группах людей, например, студентов), из которых первая группа решает задачу с помощью первой языковой конструкции или нотации, а вторая — пользуется конкурирующими структурами и обозначениями. Сравнивая объективные количественные показатели, такие, как среднее время решения задачи или среднее по группе число правильных ответов на контрольные вопросы, можно получить объективную оценку, говорящую в пользу той или иной языковой структуры, нотации, формы визуального чертежа и т. д. Использование хорошо отработанной технологии управляемых психологических экспериментов позволяет устранить субъективизм, преодолеть разногласия между разными разработчиками — соавторами языка, устранить когнитивные погрешности и за счет этого существенно улучшить когнитивное качество проектируемых языков.

К сожалению, в нашей стране психология программирования развита слабо и практически не имеет связей с кафедрами информатики, вычислительной математики и программирования вузов. По мнению автора, в качестве первого шага следует ввести курс психологии программирования или когнитивных основ программирования для студентов факультета вычислительной математики и кибернетики МГУ, а также на соответствующих кафедрах других ведущих ВУЗов, готовящих программистов.

ОШИБКА ДЖЕЙМСА МАРТИНА

Джеймс Мартин — специалист мирового класса, признанный авторитет в области компьютерных наук, автор многих книг, в том числе фундаментального руководства по методологии RAD. Он — один из тех, к кому прислушиваются, чье мнение во многом определяет стиль работы и практические действия многих организаций и специалистов во всем мире.

Вот почему имеет смысл обратить внимание читателя на одно спорное, чтобы не сказать ошибочное положение, которое Мартин систематически отстаивает в своих трудах на протяжении многих лет. Речь идет о рекомендации Мартина использовать для графического представления программ чертежи “нормального размера”, которые можно напечатать на обычном принтере. Некорректность связанных с этим аргументов иллюстрирует табл. 1, в левой графе которой приводятся рекомендации Мартина, а в правой — опровергающие их соображения.

“ЭТО ЧУДАКАМ-ИНЖЕНЕРАМ НУЖНЫ БОЛЬШИЕ ЧЕРТЕЖИ,

А МЫ, ХИТРЕЦЫ-ПРОГРАММИСТЫ, ОБОЙДЕМСЯ МАЛЕНЬКИМИ”

По мнению автора, позиция Мартина отражает общее заблуждение, глубоко укоренившееся в умах многих специалистов по информатике и препятствующее прогрессу в деле повышения продуктивности мозга программистов.

Проследим ход рассуждений Мартина. Они весьма просты. Персональные компьютеры и дешевые принтеры получили массовое распространение и доступны всем. В отличие от них плоттеры встречаются сравнительно редко. Поэтому при выборе формата визуальных чертежей следует ориентироваться на имеющуюся технику. Исходя из этого, Мартин, жертвуя наглядностью ради уменьшения формата, предлагает тщательно продуманную систему мер, позволяющих сократить размеры чертежей, чтобы использовать “дешевые принтеры” и сэкономить на плоттерах. Хотя в каких-то частных ситуациях такой подход может оказаться разумным, однако в масштабе национальной или мировой экономики идея “дешевых принтеров” не улучшает, а наоборот, ухудшает экономические показатели информационной отрасли, так как, выигрывая по стоимости плоттеров, мы несоизмеримо проигрываем на производительности труда. Это значит, что в стратегическом плане Мартин пожертвовал не пешку за ферзя, а наоборот, ферзя за пешку.

Утверждение Мартина	Возражение
Чертежи программ должны быть компактными	Компактность — не самоцель. К ней следует стремиться в тех случаях, когда она увеличивает производительность. Если же компактность чертежа затрудняет понимание вопроса и снижает продуктивность, разумно от нее отказаться
Чертежи программ следует выполнять на бумаге формата А4	Это верно, если проблема простая и иллюстрирующий ее рисунок целиком размещается на листе формата А4. Если же проблема сложная и требует, например, 400 форматок А4, выгодней перейти к большим форматам. В этом случае понадобится всего 50 листов формата А1 или 25 листов формата А0. Большие чертежи, нарисованные в соответствии с когнитивно-эргономическими правилами с помощью технологии I-CASE, снижают когнитивную нагрузку на мозг читателя и повышают умственную производительность в процессе понимания и анализа сложных программных проектов
Большие чертежи неудобны тем, что их трудно посылать другим людям или брать домой	Это неверно. Во всем мире инженеры пользуются большими чертежами: их постоянно пересылают из одной организации в другую, берут для работы домой и т. д. Автор сам это делал много раз и может поручиться, что при этом не возникает никаких проблем. Чертежи форматов А1 и А0 известным способом несколько раз перегибаются и укладываются в папку для бумаг формата А4
Некоторые аналитики, программисты и администраторы данных любят рисовать цветные настенные схемы шириной шесть футов (2 м 10 см). Это можно сделать с помощью плоттера CALCOMP, однако такие плоттеры дороги и недоступны большинству аналитиков и программистов. Нужно отказаться от подобных громадных чертежей и ограничиться форматом, который можно напечатать с помощью обычного персонального компьютера и принтера	Рассуждение некорректно, ибо Мартин рассматривает две крайние позиции: либо роскошные двухметровые цветные чертежи, сделанные на сверхдорогом плоттере, либо маленькие форматки обычного персонального компьютера. В действительности существует промежуточный вариант: малогабаритный щелевой плоттер с рапидографом, позволяющий рисовать черно-белые чертежи формата А1. Такие плоттеры относительно недороги и представляют собой разумный компромисс. Существуют и другие приемлемые варианты плоттеров
Иногда чертеж требует больших размеров бумаги. В этом случае следует увеличивать не горизонтальный, а вертикальный размер чертежа, чтобы напечатать его на фальцованной (сложенной на сгибах) бумаге на обычном принтере	Этот совет, как и предыдущие, не учитывает когнитивные вопросы и нарушает известную рекомендацию инженерной психологии: при создании средств отображения информации “следует учитывать особенности биомеханики глаза, в частности, то, что горизонтальные движения глаз совершаются наиболее легко и быстро. Менее быстры вертикальные движения”¹

Слабость позиции Мартина состоит в том, что он упускает из виду исключительно важный факт: между размерами программных чертежей и производительностью умственного труда существует связь. Эта связь хорошо понятна: при увеличении формата графической диосцены включаются в работу мощные резервы симультанного восприятия и увеличивается скорость работы мозга за счет ликвидации эффекта “частичной слепоты”.

Против Мартина работает еще один аргумент, связанный с уроками истории. Всемирная практика развития машиностроения и электротехники привела инженеров к двум выводам:

замена текстового описания механических и электрических устройств чертежами повышает производительность;
форматы чертежей в зависимости от обстоятельств целесообразно увеличить до нужных размеров.

Сегодня программисты, можно сказать, уже согласились с первым выводом и решили, что им, как и инженерам, тоже нужны чертежи. Однако второй вывод по-прежнему отвергается, поскольку миф об исключительности программистов оказывается необыкновенно живучим (см. заголовок этого параграфа). Ясно, однако, что зрительный анализатор и мозг программиста по своей конструкции не отличаются от мозга инженера. Механизмы зрительного восприятия чертежей определяются нейро-биологическими и психологическими закономерностями, которые едины для программистов и инженеров. Это значит, что сказав А, нужно сказать и Б. Логично предположить, что рано или поздно в программировании будет узаконен тот же набор форматов чертежей, что и в инженерном деле. Чем скорее это будет сделано, тем лучше.

Чтобы реализовать идею на практике, нужно выполнить три условия. Во-первых, оборудование рабочих мест системных аналитиков и программистов должно содержать не только компьютер и принтер, но и плоттер (коллективного или — по мере удешевления — индивидуального пользования). Речь идет не о единичных случаях, о массовой доукомплектации рабочих мест, чтобы плоттеры стали доступны всем работникам, для которых их использование оправдано с точки зрения производительности, экономических и когнитивных факторов (за вычетом неизбежного периода больших начальных затрат). Во-вторых, инструментальные средства создания программ должны быть снабжены дополнительными интерфейсами с выходом на драйверы плоттеров (которые сегодня отсутствуют). В-третьих, нужна хорошо продуманная система переобучения.

Практическое внедрение идеи целесообразно начать с больших организаций, где разрабатываются и аппаратура, и программы. В таких организациях уже имеются плоттеры, однако сегодня их активно используют инженеры, но не программисты. Последние в большинстве случав даже не догадываются, что могут получить значительный выигрыш от энергичной работы с плоттерами. В связи с этим необходимо создать атмосферу “общественного беспокойства”, стимулирующую осознание полезности больших форматов и плоттеров для роста производительности.

Реализация намеченного плана неизбежно столкнется с немалыми трудностями. Однако они преодолимы и будут уменьшаться по мере приобретения навыков, удешевления техники и увеличения размеров экранов компьютеров. Ясно одно: господствующую сегодня точку зрения, согласно которой плоттеры нужны инженерам и не нужны программистам, следует признать порочной и неприемлемой, поскольку эффективность программирования играет существенную роль в национальной экономике. Даже незначительное в процентном отношении повышение производительности труда в этой сфере деятельности может привести к серьезной экономии.

ВОЗМОЖНА ЛИ СТРАТЕГИЧЕСКАЯ РЕФОРМА

МИРОВОЙ ПРАКТИКИ ПРОГРАММИРОВАНИЯ

Согласно исследованиям американского специалиста Джона Мусы за двадцать лет между 1965 и 1985 гг. потребность в программном обеспечении увеличилась в сто раз, однако производительность программистов выросла лишь в два раза. А. Питер и Т. Рэймонд характеризуют этот факт, как “кризис производительности”.

Барри Боэм пишет: “Основной причиной того, что повышение производительности разработки ПО (программного обеспечения) стало острой проблемой, является увеличивающийся спрос на новое ПО, не согласующийся с имеющимися возможностями традиционных подходов”. Налицо драматический разрыв между достигнутым уровнем производительности и лавинообразным ростом потребностей, который отражает объективную тенденцию, связанную с непрерывным возрастанием роли программных средств в экономике любой развитой страны. Главное противоречие современности — между мощными процессорами и громоздкими и полными ошибок программами. Именно отсюда, со стороны программного обеспечения может прийти новая революция, и тогда монотонное и пресное течение компьютерных дел прервется новыми неординарными событиями. Но вряд ли это случится в ближайшее время.

По нашему мнению, последнюю оценку следует уточнить: новая революция в производительности труда произойдет тогда, когда при проектировании следующего поколения компьютерных методологий и средств создания программ будет повсеместно осознана и поставлена во главу угла приоритетная роль когнитивного фактора. На практике это означает, что в битве за производительность необходимо перевести из стратегического резерва в действующую армию все три вида “когнитивного оружия”:

переход от текстового представления знаний и текстового программирования к визуальному;
увеличение формата диосцен и диопрограмм до оптимальных размеров, позволяющих устранить эффект “частичной слепоты”;
научно обоснованное увеличение наглядности визуальных форм представления знаний и визуальных программ и проектирование структуры диосцен на основе признанной теории и набора когнитивных правил, уточненных в ходе управляемого психологического эксперимента.

Эти три пункта можно охарактеризовать как предварительный план стратегической реформы мировой практики программирования, который предлагается для обсуждения и критики. Остальную часть книги можно рассматривать как попытку обосновать этот план.

ВЫВОДЫ

С точки зрения нейробиологии и психологии, информационные сообщения, записанные с помощью нотаций письменного языка и предъявляемые человеку на бумаге или экране, поступают в высшие отделы мозга через зрительный анализатор. Следовательно, указанные сообщения есть не что иное как оптический код, представленный в виде одной или нескольких диосцен. Этот код имеет оптический синтаксис и оптическую семантику.
Между оптическими характеристиками диосцен и продуктивностью мозга есть связь: изменяя конструкцию и характеристики диосцен (передающих заданное смысловое сообщение), можно увеличить продуктивность мозга.
Чтобы улучшить работу ума, оптический синтаксис и семантику диосцен следует проектировать так, чтобы характеристики диосцен и характеристики мозга были согласованы между собой.
Новый когнитивный подход — это попытка подготовить теоретическую платформу для разработки некоторых методов повышения интеллектуальной продуктивности человеческого мозга и построения языков следующего поколения, удовлетворяющих критерию улучшения работы ума и сверхвысокого понимания. Предполагается, что это создаст предпосылки для стратегической реформы мировой практики программирования.

drakon.pbworks.com

§ 2. Сравнительная характеристика зрительного и осязательного восприятия

Зрительное и осязательное восприятие сходны не только по своим физиологическим механизмам. В образах, возникающих в процессе этих видов перцепции, отражаются многочисленные различные свойства и качества материи, движущейся в пространстве и времени. Причем, и это наиболее важно, человек с помощью зрения и осязания фиксирует ряд одних и тех же физических, пространственных и временных характеристик объектов.

Возможность отражать в восприятиях различной модальности одни и те же свойства и качества предметов

211

впервые в русской психологии была отмечена И.М. Сеченовым. Он, первым показав сходство зрительного и осязательного восприятия, многократно подчеркивал роль осязания в процессе отражения действительности, называя его наряду со зрением и слухом «высшим органом чувств» и моделью всякого восприятия.

Глаза и руки, по Сеченову, способны самостоятельно и вполне адекватно отражать следующие категории признаков: форму, величину, направление, удаление, телесность, покой и движение. Помимо перечисленных категорий, человек только при помощи зрения различает цвет, а при помощи осязания — сдавливаемость, вес, тепло и холод. Таким образом, зрительное восприятие отражает восемь категорий признаков, а осязательное — одиннадцать, хотя, конечно, большее количество признаков, различаемых осязательно, еще не означает, что слепой в осязательных образах более полно и точно отражает действительность, так как здесь решающее значение имеет способ перцепции — дистантный и одномоментный (симультанный) при зрительном и контактный и последовательный во времени (сукцессивный) при осязательном восприятии. Многочисленность признаков, различаемых при помощи осязания, свидетельствует лишь о возможности относительно полного и правильного отражения действительности при полной или частичной утрате зрения. «Рука, — писал И.М. Сеченов, — ощупывающая внешние предметы, дает слепому все, что дает нам глаз, за исключением окрашенности предметов и чувствования вдаль, за пределы длины руки»¹. Отражением одних и тех же категорий признаков предметов сходство зрительного и осязательного восприятия не исчерпывается и не может быть полностью объяснено.

Их решающее и основное сходство И.М. Сеченов видел в двигательном поведении руки и глаза: «Идет ли речь о

¹Сеченов ИМ. Избранные философские и психологические произведения. М., 1947. С. 396—397.

212

контурах или величине или об удалении и относительном расположении предметов, двигательные реакции глаз при смотрении и рук при ощупывании совершенно равнозначны по смыслу: и там и здесь определителем являются показания мышечного чувства, сопровождающие двигательные реакции восприятия впечатлений»¹.

Движения глаз (конвергенция, дивергенция, аккомодация), благодаря которым становится возможным отражение многочисленных пространственных свойств объектов, идентичны движениям ощупывающей руки. «Способность глаз видеть ясно предметы на разных удалениях совершенно равнозначна способности слепого узнавать ощупью формы различно удаленных от него предметов что делает при этом укорачивающаяся и удлиняющаяся рука слепого, то делает механизм приспособления глаз зрячего»².

Весьма важным для установления сходства отражательных возможностей и поведения руки и глаза является установленная И.М. Сеченовым эквивалентность по степени насыщенности нервными окончаниями осязающей поверхности ладони и сетчатки глаза. Согласно Сеченову, рабочая поверхность пальцев — ладонная сторона первых фаланг, «наиболее густо усеянная осязательными тельцами, соответствует желтым пятнам сетчатки». Следствием этого, писал далее И.М. Сеченов, является то, что «ладонная поверхность руки, подобно сетчатке глаза, дает сознанию форму предметов — слепые читают по выпуклым буквам рукою, а двигатели руки, подобно двигателям глазного яблока, дают величину и положение покоящихся предметов относительно нашего тела»³.

Кроме перечисленных, существенным является и то обстоятельство, что образы осязательного восприятия, так же как и зрительного, объективируются. Это значит,

¹Сеченов И.М. Избранные философские и психологические произведения. М., 1947. С. 394. ¹ Там же С. 555. ³ Там же. С. 396.

213

что образам той и другой модальности свойствен феномен проекции, что выражается в способности анализатора выносить впечатления наружу. Вынесение наружу или объективирование ощущений и восприятий проявляется в том, что их внешнюю причину (раздражитель) мы ощущаем не на сетчатке глаза при зрительном восприятии, не в области расположения осязательных телец при восприятии осязательном и не в соответствующих участках коры больших полушарий, а выносим ее в зону действия раздражителя. Иначе говоря, мы локализуем зрительные и осязательные образы не в области воспринимающих нервных механизмов, а в зоне действительного местонахождения вызвавшего их объекта, то есть выносим их наружу.

Сходство осязательных и зрительных восприятий проявляется также и в том, что в результате восприятия каждой из упомянутых модальностей вычленяется контур объектов, названный И.М. Сеченовым «раздельной гранью двух реальностей». При этом нужно помнить, что вычленение контура объекта является первым и непременным условием возникновения целостного образа.

Итак, в основе зрительного и осязательного восприятия лежат двигательное поведение руки и глаза, способность мозга объективировать, то есть выносить наружу впечатления, возможность отражать одни и те же категории признаков объектов и, наконец, идентичность физиологических механизмов зрительного и осязательного восприятия.

Наиболее полно возможности осязания раскрываются лишь при абсолютной слепоте, несмотря на то что этот вид восприятия играет важнейшую роль в процессах чувственного познания даже при наличии полноценного зрения. Недостаточное развитие осязания, не соответствующее его действительным возможностям, объясняется тем, что зрение, контролирующее различные виды человеческой деятельности, тормозит развитие осязательного восприятия не только у нормально видящих, но и у слабовидящих и час-тичнозрячих, что в высшей степени неблагоприятно сказы-

214

вается на их познавательной и трудовой деятельности. «Зрячий избалован зрением в деле познания формы, величины, положения и передвижения окружающих его предметов, — писал И.М. Сеченов, — поэтому он не развивает драгоценной способности руки давать ему те же самые (что и зрение. — А. Л.) показания, а слепой к этому вынужден, и у него чувствующая рука является действительным заместителем видящего глаза. У зрячего контрольный аппарат лежит вне работающей руки, а у слепого — в ней самой»¹.

Выявление И.М. Сеченовым сходства зрительного и осязательного восприятия и последующие эксперименты советских психологов, подтвердившие и развившие взгляды И.М. Сеченова, помогли преодолеть широко распространенное в тифлопсихологии мнение о принципиальном различии этих видов восприятия и их результатов, то есть зрительных и осязательных образов.

Противопоставление зрительного восприятия осязательному вытекало из ложной трактовки первого как восприятия исключительно симультанного (одномоментного), а второго — как исключительно сукцессивного (последовательного во времени) и их противопоставления. Многие психологи (Джемс, Дюнан, Крогиус, Руднев, Платнер и др.), считавшие симультанное (зрительное) и сукцессивное (осязательное) восприятие диаметрально противоположными, утверждали, что целостный образ может возникнуть только при одномоментном зрительном восприятии. Образы же, возникающие у слепых в процессе последовательного во времени осязательного восприятия, по их мнению, лишены целостности, фрагментарны, сукцессивны и не могут правильно отразить пространственных свойств и отношений внешнего мира.

Несостоятельность подобного противопоставления, в котором абсолютизируется симультанность зрительного и сукцессивность осязательного восприятия, совершенно

‘Сеченов ИМ. Избранные философские и психологические произведения. М., 1947. С. 396- 397.

215

очевидна, так как зрительное восприятие в ряде случаев, например при восприятии больших объектов с близкого расстояния, может выступать как сукцессивное точно так же, как и осязание при повторном восприятии хорошо знакомых объектов может быть симультанным.

Разумеется, осязание гораздо в большей степени, чем зрение, отличается сукцессивностью и обусловленной этим фрагментарностью, однако указанные недостатки в значительной степени преодолеваются благодаря работе человеческого мышления и воображения, в результате чего у слепых формируется целостный, осознанный и обобщенный образ осязательно воспринимаемого предмета.

studfiles.net